— Это потрясающе! Люциус, пожалуйста, передай Джеймсу спасибо от меня, — ликовала Мик.

— Ты обещаешь, что напишешь?

— Конечно, милая. Я уверена, нам обоим будет чем поделиться.

— Микаэла, пора, — прервал нас Нико, повернув голову к небу, оценивая положение солнца. Микаэла на мгновение преувеличенно надулась, прежде чем подняться на ноги.

— Хотела бы я сказать, что готова и что мои нервы не взяли надо мной верх, но я думаю, такова жизнь. Ты не сможешь вырасти, если не преодолеешь свои страхи, — Мик глубоко вздохнула, слегка приподняв подбородок. Я всегда восхищалась её храбростью. Она вздёрнула нос перед лицом рака. Приняла свою смерть с мужеством путешественника, заглядывающего за горизонт в поисках следующего большого приключения. Я позволила её мужеству окутать меня, как будто могла воспользоваться им в трудную минуту.

Мы последовали за Мик и принцами Зверей обратно в замок. Моё любопытство разгорелось. Чтобы попасть в Неверленд, нам пришлось перелететь через Завесу. Сейчас принцы небрежно вошли в замок, и никаких признаков того, что они собирались куда-то лететь, не было.

Мои глаза метнулись к Люциусу. Он держался молодцом, но я видела, как напряглись его челюсти, его движения казались почти механическими, когда он заставлял себя двигаться вперёд. Мы остановились у деревянных дверей. На них была богато вырезанная лесная сцена. Нико прижал ладонь к дереву, и двери распахнулись сами по себе. Он жестом пригласил нас в свои, как я могла предположить, личные покои. Комната была огромной, с такой же массивной кроватью с балдахином, примыкающей библиотекой и длинным обеденным столом, который опоясывал всю комнату.

Все принцы собрались вокруг огромного зеркала в полный рост, отделанного тёмно-красным деревом. Один за другим братья пожали Люциусу руки, коротко похлопали его по спине, а затем повернулись к зеркалу и просто прошли сквозь него.

— Что за…

— Это портал в Хирает. Ты же не думала, что мы действительно перелетим через Завесу, не так ли?

— Я и не знала, что есть другие способы. Это было бы охренеть как удобно, — я с завистью смотрела, как последний из принцев исчез в зеркале.

— Тебе ещё многому предстоит научиться, — усмехнулся Нико, подходя к книжным полкам и проводя руками по бесчисленным томам.

Он снял с полки толстую книгу, и в воздух взметнулся целый шквал пылинок, как будто она сотни лет не двигалась со своего места на полке. Он протянул книгу Питеру.

— Погрузись в знания, Пэн. Признак хорошего лидера — образованность.

Слова Нико были завуалированы перед Мик, но Питер принял книгу с уважительным кивком.

— Пусть Божество благословит тебя в твоём путешествии, дочь Венди.

— Я думаю, мы достигли той точки в наших отношениях, когда ты можешь называть меня Гвен. Я вверяю её благополучие тебе. Не подведи меня, — я впилась в него взглядом, надеясь передать всю серьёзность своих убеждений.

— Гвен, милая, со мной всё будет в порядке. Не волнуйся. Я напишу, как только обустроюсь, — попыталась утешить меня Мик.

Люциус вышел вперёд, держа в руках маленький, аккуратно завёрнутый свёрток.

— Для тебя, голубка.

Мик осторожно взяла его и начала развязывать бечёвку.

— Нет, не сейчас. Откроешь, когда в следующий раз вспомнишь обо мне, — он накрыл её руки своими большими ладонями, и их взгляды на мгновение встретились, прежде чем он наклонился, что-то прошептав ей на ухо. Момент между ними был настолько интимным, что я почувствовала себя незваной гостьей. Я отвела глаза, переведя его на своих мальчиков, чтобы дать им как можно больше уединения. Каждый из них тепло улыбнулся, каждый из них оказал мне невысказанную поддержку, в которой я нуждалась, чтобы собраться с силами в этом последнем прощании.

Люциус заключил Мик в объятия. Она выглядела такой маленькой, когда он обнимал её своим большим телом. Когда он, наконец, отступил, я увидела неприкрытые эмоции на его лице. Позволить ей уйти разрывало его изнутри. Ему удалось быстро принять свой обычный задумчивый вид, прежде чем он вышел из комнаты. Глаза Мик проследили за ним. Она не смогла скрыть тоску во взгляде так хорошо, как это удалось Лу. Она перевела взгляд на меня. Я была последней, с кем надо было попрощаться перед её большим приключением.

— Вы, мальчики, позаботьтесь о ней, хорошо? Она нечто особенное, — Мик не сводила с меня глаз, пока парни выражали своё согласие. Она притянула меня в объятие, её руки прижали меня к ней в нашем последнем прощании. — Может… Может, мне лучше остаться? Здесь холодно? У меня вдруг возникло такое ужасное предчувствие.

— Мик, ты в порядке? — я держала её на расстоянии вытянутой руки. Её лоб был нахмурен, на лице застыло озабоченное выражение.

— Я просто чувствую, что не должна оставлять тебя. Думаю, мне нужно тебе что-то сказать, но я не могу вспомнить. Смерть — это не проклятие. Это… Это ответ? Я даже не знаю, откуда это взялось, но есть ли в этом какой-нибудь смысл?

— Мик, это просто нервы. Не каждый день проходишь сквозь зеркало и попадаешь в совершенно другой мир. Ничего страшного, если у тебя есть какие-то сомнения. Со мной всё будет в порядке. С нами обеими всё будет в порядке. А когда ты поправишься, может быть, мы сможем отправиться домой, только вдвоём. «Девчачья поездка». Посетим все наши любимые пабы.

Мик тихо рассмеялась, покачав головой, как будто пыталась избавиться от сковывавшего её беспокойства.

— Ты права. Конечно, ты права. Просто пообещай, что всегда будешь держать этот клинок при себе.

— Обещаю. Он будет напоминать мне о тебе каждый раз, когда я буду на него смотреть.

— Я не собираюсь прощаться, потому что прощания — отстой. Как насчёт «скоро увидимся»? Давай покажем, что это дерьмо не вечно. Скоро увидимся, милая.

— Скоро увидимся, — мы поцеловали друг друга в щёки. Я вложила её руку в руку Нико, и, бросив последний взгляд через плечо, она прошла сквозь зеркало, оставив меня позади.

В тот момент, когда она ушла, тепло покинуло комнату. Я физически ощутила её потерю. Я опустилась на колени, глядя на своё отражение. Слёзы, которые я сдерживала, вырвались наружу, потекли по моим щекам, и с моих губ сорвалось рыдание. Мои мальчики присоединились ко мне на полу, поддерживая, пока я разваливалась на части.

Большую часть дня я тренировалась с Эбеном. Поддержание моего тела в состоянии постоянного стресса и боли служило двум целям: отвлекало моё внимание от Мик и гарантировало, что Кѝан останется похороненным в тайниках моего подсознания. Мне нужно было раздобыть Лунный Цветок. В какой-то момент мои мальчики начнут задаваться вопросом, почему я постоянно себя калечу.

Питер сообщил, что Джеймс потребовал вернуть долг, и ожидает, что я прибуду до захода солнца. Днём Питер сопроводит меня на «Весёлый Роджер». Никто из моих парней не был рад этому, и у них не возникло проблем с тем, чтобы выразить это недовольство. У меня, с другой стороны, кружилась голова от волнения. Я скучала по своему доминирующему пирату. К тому же, время было выбрано как нельзя кстати. Мне нужно было признаться Джеймсу в том, что происходит с Кѝаном. Как бы то ни было, мне придётся использовать волшебную пыль, чтобы добраться до «Весёлого Роджера», и я не уверена, как долго еще смогу скрывать своего тёмного мучителя.

***

— Гвендолин, любимая, я ждал тебя, — улыбнулся Крюк и, протянув руку осторожно помог мне приземлиться на палубу «Весёлого Роджера». Питер заколебался, зависнув в воздухе, прежде чем с глухим стуком приземлиться следом. В последний раз, когда я была здесь, я возвращалась домой к Мик. Убитая горем женщина, отчаянно пытающаяся спасти свою сестру. Я понятия не имела, как спасти то, что осталось от моей разрушенной жизни. Я была потеряна. Но на этот раз всё было по-другому. Возвращение долга, конечно, но пребывание здесь, с Джеймсом, не было наказанием. Я не только нуждалась в его помощи, я жаждала его общества. Моя сестра процветала и развлекалась со своими Зверями. И мне наконец-то позволили жить… для себя.