— Нееет! Питер! — слова сорвались с моих губ в искажённом гортанном крике.

Красивое лицо Питера исказилось в замешательстве. Я боролась с желанием перерезать ему горло, отчаянно пытаясь заглушить мерзкие мысли Кѝана. Прежде чем он смог добиться успеха, я повернула клинок на себя и вонзила его себе в сердце. Хватая ртом воздух, я широко раскрыла глаза, когда поняла, что натворила. Я слышала крики и суматоху вокруг, когда, спотыкаясь, оказалась в объятиях Эбена.

— Мне очень жаль, — плакала я, умоляя их понять меня. С помощью Питера Эбен уложил меня на землю, положив мою голову себе на колени. — Мне жаль.

— Гвен, нет, нет, нет. Что ты наделала? — паниковал Питер. Его руки дрожали, он навис надо мной, не зная, что делать. Лезвие всё ещё торчало из моей вздымающейся груди.

— Кто-нибудь, найдите целителя, сейчас же!

Я услышала, как Джеймс отдаёт приказы, прежде чем увидела его прекрасные голубые глаза.

— Гвендолин, что же ты наделала?

Мои мальчики были рядом со мной, на их лицах была написана паника.

— Кѝан, — я с трудом выговаривала слова. — Он… не может… — комната вокруг меня начала темнеть. Райдер держал мою руку в своей. — Он не может… причинить вам… вред… теперь, — я с трудом дышала, кашляя кровью. — Я… лю… — я пытался сказать, что люблю их, но сил не хватало.

Моё время с ними закончилось. По их лицам текли слёзы.

Меня окутала тьма.

Тишина.

Покой.

Питер

Я едва расслышал громкий раскат грома, который пронзил воздух в тот момент, когда её глаза закрылись. Белый шум в моей голове гудел так громко, что заглушил крики. В моём сознании царил полный хаос, не позволяющий мне предпринимать какие-либо разумные действия. Все мы, — едва ли её мужья, сгрудились вокруг неё, и никто из нас ни хрена не мог сделать, чтобы помочь ей. Мои конечности повисли тяжёлыми, совершенно бесполезными, когда я держал её безжизненную руку в своей.

— Лилл! Волшебная пыль! Ей срочно нужна волшебная пыль! Она не дышит, — скомандовал Трипп, каким-то образом преодолев завесу шока, которая окутывала меня. Его всегда спокойное и собранное поведение подкосилось, а слова колебались под тяжестью эмоций.

Голова Гвен лежала на коленях у Эбена, и он беспрестанно убирал волосы с её лица. Его взгляд остановился на её бледных губах, от которых отхлынул весь цвет. Он склонился над ней, сжимая в руке лезвие, всё ещё торчащее в её в груди. Он выдернул его из её тела, а она даже не вздрогнула. Моё внимание привлекло багровое пятно, расползающееся по ткани. Резкий контраст со свадебным платьем цвета слоновой кости был совершенно неуместен. Этого не должно было случиться. Я снова перевел взгляд на Эбена. Нож дрожал в его руке, и я видел это по черной глубине его глаз. Он знал. Мы все знали.

Её нет.

Я чувствовал, что теряю её, как будто кто-то оторвал мою руку. Костяшки пальцев Эбена, сжимавших клинок Гвен, побелели, и я понял, что жить ему осталось недолго. Он собирался последовать за ней.

Я посмотрел на Райдера. Слёзы текли по его лицу, когда он снова и снова выкрикивал её имя. Он тоже не жил бы в этом мире без неё.

Трипп поднёс её окровавленную руку к своему лицу, качая головой. Всё ещё не осознавая, что она мертва. Но как только шок от этого пройдёт, у меня было предчувствие, что ему предстоит долгая прогулка с невысокого утёса.

Мои Потерянные Мальчики больше не были моими. Они принадлежали ей. И они действительно были потеряны без неё.

Крюк опустился на колени рядом с ней. По его щеке скатилась одинокая слеза. Этот человек всегда был стойким. И, возможно, это был тот Ад, который он заслужил. Вечно бороздить просторы Вселенной с вырванной половиной души. А я… Я тоже боялся, что это заслуженное наказание. Я совершил вопиющий поступок, который стоил мне моей души. Потому что её потеря, несомненно, уничтожила меня. Я не был непогрешим, но я делал всё, что от меня требовала Божество, и всё же этого оказалось недостаточно. Она продолжала отнимать. Теперь мне больше нечего было дать.

Лилл оттолкнула меня плечом в сторону, высыпав пригоршню волшебной пыли на грудь Гвен. Трипп и Райдер наблюдали за происходящим, и в их глазах вспыхнула надежда. Но мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что волшебная пыль соскользнула с Гвен, словно вода. Она ушла. Ушла в такое место, откуда никто из нас не сможет её вернуть.

Трипп оттолкнул Райдера локтем с дороги и начал давить ей на грудь в тщетной попытке заставить её пронзённое сердце снова биться.

— Питер! Помоги! Почему ты ничего не делаешь? Помоги мне спасти её! — закричал Трипп. Его слёзы лились рекой, смешиваясь с кровью на её груди.

— Трипп… Я не думаю… ничего не…

— Прекрати! — закричал на него Эбен. — Ты знаешь, что она ушла! Она, блядь, ушла, Трипп! Ты это чувствуешь. Я это чувствую. Мы все это чувствуем!

Трипп резко остановился, тяжело дыша, прежде чем вскочить на ноги. Дёргая себя за волосы, он расхаживал туда-сюда.

— Я сделал это! — сказал Райдер, захлебнувшись рыданием. — Я не знаю, за что она наказывает меня, но каким-то образом я бросил вызов Божеству. Я бросил вызов звёздам… и Цыпа… она… она заплатила за это! — Райдер снова погрузился в свой собственный Ад, раскачиваясь взад-вперёд. Его глаза были совершенно пусты.

Эбен хранил зловещее молчание, тупо глядя на её безжизненное тело. Крюк остался на коленях рядом с ней, наклонившись вперёд, чтобы нежно поцеловать. Он задержался надолго и отстранился ровно настолько, чтобы заговорить:

— Последний поцелуй, который навсегда останется в моей памяти. До тех пор, пока мы не встретимся снова, моя возлюбленная, — кровь, покрывавшая её губы отпечаталась и на его.

— Что случилось? — зарычал я на Крюка.

С яростью справиться было легче, чем с сокрушительным осознанием того, что она действительно мертва. Мне нужно было что-то сделать. Кого-то обвинить.

— Иналто, — вмешалась Амара, её голос дрожал от собственного горя. — Она приняла Иналто, чтобы спасти вас всех от Тигровой Лили. Но за это нужно было заплатить. Равновесие должно быть восстановлено. В качестве платы требовалась жизнь возлюбленного. Плата, которую Гвен отказалась платить одной из ваших жизней, и поэтому она заплатила своей собственной. Я думала, она может это контролировать. Она сказала мне не волноваться. Я была так глупа… Это всё моя вина, — Амара рухнула на землю, рыдая у ног Гвен.

Я мгновенно повернулся к Крюку.

— Ты знал, не так ли? — прорычал я. Чувство глубоко укоренившейся мести вернулось к жизни, потому что это было знакомо, и мне захотелось излить всю эту боль во что-нибудь.

— Я видел это в её глазах под Храмовой горой. Она не хотела, чтобы кто-нибудь из вас знал. Она не хотела, чтобы вы волновались. Она думала, что у неё всё под контролем, — он с трудом выговаривал слова, в его тоне сквозило сожаление.

— Это не имеет значения, Пэн. Ты можешь ненавидеть его сколько угодно. Это её не вернёт. Ты только ещё больше запятнаешь её память, — сказал Эбен. Он отвёл взгляд от Гвен и встретился с моим. — Для меня было честью сражаться бок о бок с вами обоими. Но я пойду туда, куда она… Даже если мне придётся следовать за ней из этой жизни в следующую, — пусть будет так.

Эбен поднял кинжал Гвен, держа его наготове. Я хотел сказать ему «нет». Хотел сказать, чтобы он остановился, но не смог. Я завидовал. Я был настолько вплетён в судьбу Неверленда, настолько связан долгом, что никогда не смог бы взять смерть в свои руки. Нет, я останусь, а он будет с ней, пока я буду страдать в чистилище, которое сам же и создал.

Прежде чем Эбен успел нанести себе смертельный удар, из раны в груди Гвен полился ослепительный свет. Мы все отшатнулись, клинок Гвен выпал из рук Эбена. Я заставил себя смотреть на свет. Магия закружилась в воздухе вокруг неё, оторвав её от земли. Каждый дюйм её тела был окутан ярким светом. Я чувствовал всепоглощающую энергию. Успокаивающее тепло окутало меня, возродив надежду, которая так сильно горела в моей груди, что мне казалось, что моё сердце вот-вот взорвётся.