Даша не смотрела на старушку, хоть и очень внимательно её слушала. Кто выжидает? Чего? Она хотела спросить об этом, но с губ сорвался совершенно другой вопрос:

– А как же ночь? Разве не ночью случается всё то, о чём ты говоришь?

Рада усмехнулась:

– Ночь... Что такое ночь? Это покой, сон, отдых – называй, как хочешь. Почему так пугает ночь? Потому что ночью мы не видим своих страхов. Нас пугает то, чего мы не видим. Так пугает нас смерть. А ведь смерть это тоже лишь покой. Уход от реальности... Чего ты боишься, Даша?

– Прошлого. – Девушка опустила голову. В груди защемило. Генка… милый, добрый Генка… – Я боюсь воспоминаний о своём прошлом.

Рада понимающе вздохнула:

– Ты вспоминаешь его при свете дня, своего друга, и от этого тебе грустно. Когда во тьме ночи ты видишь Генку во снах, тебе страшно. Ты вскакиваешь в слезах и холодном поту.

Даша подняла на Раду удивлённый взгляд:

– Белла не знает его имени. Она не могла рассказать.

– Не могла и не рассказывала, – улыбнулась старушка. – Я же всё-таки обладаю ведьмовскими силами. Но ты говоришь о тьме, и ты права. Тьма пугает нас потому, что мы не можем увидеть наши страхи. Но гораздо страшнее сумерки – они страхи искажают. Сколько раз тебе в полумраке комнаты мерещилось Генкино лицо, перепачканное кровью? Лишь это не дает тебе покоя, лишь это наполняет твоё сердце невыразимой болью и приносит в жизнь страдания.

По щеке Даши скатилась слеза:

– Я так скучаю… – сказала она дрогнувшим голосом, спешно вытирая лицо. – Думаю о нём практически каждый день. И не могу избавиться от кошмаров. И ещё Арти… я думала, что он так же будет приходить ко мне во снах, что я буду видеть кошмары о том, как он умер, как его убили. Но я ничего не чувствую. Мы попрощались. При каких бы обстоятельствах всё это ни случилось, я успела сказать ему… хоть что-то. Мне так стыдно, но я больше не тоскую. Как будто его и не было в моей жизни.

Дашины глаза вновь наполнились слезами, и Рада приобняла девушку за плечи.

– Не горюй о погибших. Они в хорошем месте. Как знать, а может, Артур и не считает, что ты должна по нему тосковать? И как знать, может, ты и Генку ещё увидишь? Пока лучше думай о тех, кто сейчас рядом с тобой. Они ведь ждут тебя, ищут. И ты найдёшь их, если пойдёшь по этой тропе. Вот твоя метла, но в воздух не поднимайся – опасно. Иди пешком.

Даша с метлой через плечо спустилась вниз по хлипким ступенькам. Едва её ноги ступили на землю, она поняла, почему у избушки не было фундамента – на его месте было две массивных куриных ноги. Девушка не удивилась. Возможно потому, что её запас удивлений на этот день исчерпал себя. Возможно потому, что она просто очень сильно устала.

Даша обернулась к Раде, стоявшей на пороге своего странного дома:

– Что ты будешь делать, если Вайрэт появится?

– Об этом не переживай. Я уже нашла способ, но придётся выждать время, подготовиться. Может, полгода, может, чуть меньше, такая магия долго растёт. Но я подманю её к своему дому, а уж тут она мне не помеха.

– Ты справишься? Это же чёрная ведьма.

– Не переживай обо мне, Даша. Я достаточно стара, чтобы уметь кое-какие фокусы.

Девушка кивнула с улыбкой и пошла в лес, но через несколько метров опять повернулась:

– Мы ещё увидимся? – спросила она Раду.

– Всё возможно, – сказала цыганка, закуривая длинную трубку, и в воздухе поплыл ароматный, чуть сладкий дымок. – Никогда не знаешь, что случится завтра.

Даша спокойно выбралась из чащи и вскоре встретила группу преподавателей, тренера и игроков команды, уже битый час бродивших между деревьев в поисках ловца третьего общежития, непонятно, как, и непонятно куда улетевшей с квиддичного поля. Тренер и игроки бросились к девушке, а Игорь так крепко сжал Дашу в объятиях, что у неё протрещали позвонки.

Остаток вечера прошёл спокойно и немного нудно. Даша сдержала обещание, данное Раде – она никому, даже Игорю с Ромой, ни намёка не дала на то, что где-то далеко в лесу живёт одинокая старенькая ведунья. Историю она придумала по дороге к замку. Простую, незанимательную историю, упала, мол, и потеряла сознание. Очнулась и начала искать выход из леса, совершенно заблудилась. Подавать сигнальную вспышку в воздух побоялась.

Но преподаватели не унимались. Они во всех подробностях расспрашивали девушку обо всём, что случилось:

– Как закончился смерч?

– Где ты упала?

– Можешь описать местность?

– По какой дорожке ты шла?

На все эти дурацкие вопросы Даша отвечала неохотно, потому как сильно устала и всё, чего ей в данный момент хотелось – это добраться до своей уютной постели, скинуть с себя грязную спортивную форму и поскорее лечь спать. Но так просто отвязаться от преподавательского коллектива было нелегко, и, хочешь не хочешь, Даше приходилось отвечать на все вопросы:

– Внезапно.

– В лесу.

– Ну, там ёлки какие-то были...

– По разным.

Наконец, поняв, что требовать от Даши что-то ещё бесполезно, Шольцева отправила девушку в общежитие.

Когда Даша зашла в комнату, то первое, что она почувствовала – это удушающие объятия Беллы.

– Дашка, как же ты нас всех напугала! Рома рассказал про ведьму в небе и про то, как тебя следом унесло в лес порывом ветра. Я тоже хотела искать тебя, но я несовершеннолетняя, мне не разрешили. Ой, что же я, ты же полдня провела в чаще, наверное, ужасно устала! Садись, отдохни.

Даша плюхнулась на постель и стала медленно развязывать шнурки на берцах.

– Тот ещё денёк, – честно сказала она. – Меня не сильно далеко отбросило. Зато теперь я знаю, что ты не ходишь в кальянную. – Даша внимательно посмотрела в испуганно заморгавшие глаза подруги: – У тебя тоже есть такой кулон из дерева? Чтобы звери в лесу не трогали.

Белла улыбнулась, немного нервно, и вытащила из-за пазухи украшение на длинной верёвочке. Даша посмотрела на него внимательно – сова.

– А у меня рысь, – она с хитрой улыбкой достала из-за пазухи свой оберег. – Рада сама их сделала?

– Нет, – мотнула головой Белла. – Их мой дед любил вырезать при жизни, а бабушка заговаривала на амулеты. Ты ей понравилась, если она подарила тебе такой. Их осталось мало, она бережёт.

– Мне тоже понравилась Рада. У неё так спокойно и уютно. Намного лучше, чем в той дурацкой кальянной.

Белла рассмеялась, но тут же зажала ладонью рот – на часах было уже поздновато, не хотелось сильно шуметь.

– А знаешь, я ведь ненавижу финики и восточную музыку! – Белла покраснела и прикрыла лицо ладонью. – И запах мне не нравится. Специально искала место, куда вы точно не станете ходить, чтобы под предлогом чаще навещать бабушку.

– Тебе удалось. У Игоря, кажется, действительно началась аллергия на их курительные палочки.

Белла больше не могла сдерживать смех.

***

Марина Вадимовна устало откинулась на спинку кресла в своём кабинете. День выдался трудный, и сейчас ноги невыносимо гудели от усталости, а отяжелевшие веки упорно не хотели больше показывать глазам этот скучный мир и закрывались, приглашая в умопомрачительное путешествие по стране снов...

– Марина! Марина!

– Я здесь, Коля!

В этой цветущей молодой девушке невозможно было узнать строгого заместителя директора академии: никакого намёка на чёрный в одежде, яркий летний сарафан до колена, нежно-розовые сандалии, густые волосы распущенны и небрежно развеваются на ветру. Она бежит по заросшему берегу реки. Высокая трава легонько царапает голые ноги, но она не обращает на это внимания. Главное, чтобы Коля её не догнал, ведь тогда она проспорит ему, и он её поцелует…

– Попалась! – Светловолосый парень схватил её сзади за талию и повалил в траву. – Теперь-то ты точно не отвертишься!

А она и не собиралась. Ей вдруг стало так легко... Небесно-голубые глаза Николая успокаивали... Он наклонился к ней и почти прижался к её полуоткрытым губам...