— Нет, мам. Давай лучше ты ко мне, у меня работы много накопилось. И можешь заодно сырничков сделать. Давно ты не баловала меня ими.

Это фирменное и единственное мамино блюдо, которое она умеет готовить.

— Сегодня не могу, дорогой, я же в процессе разбора вещей.

— Ну хорошо, давай завтра, — уступил скрепя сердце. — Я уже купил твоё любимое мороженое манго-маракуйя с кусочками фруктов.

Которое, к слову сказать, всегда лежало в морозилке на случай её неожиданного прихода и отвлечения потока маминых мыслей от нежеланных вопросов и тем.

— Ой, соблазнитель! Хорошо, постараюсь к часу подъехать.

— Отлично, целую, мам! — И бросил трубку, пока она не передумала.

Дальше пытался работать, но мысли возвращались к Вере. Ума не приложу, как выкручиваться из этой дурацкой ситуации с чатом.

Ветров прошлёпал босыми ногами у меня за спиной.

— Доброе утро, мой дорогой собутыльник!

Может ему хоть что-то испортить настроение, а?

— Доброе, мой ненавистный друг. Голова как? Бо-бо, надеюсь?

Влад включил кофемашину.

— Не без этого. Сейчас кофейком подзаряжусь и норм. А ты? С утра уже в ноуте сидишь? Билеты на самолет подыскиваешь?

Я не спеша встал со стула, подошёл к Ветрову и несильно, для профилактики, ударил по хребту кулаком.

— Смолин! Ты охренел? — обернувшись, завопил Влад. — Дай хотя бы проснуться, прежде чем свои петушиные бои затевать!

— Поговори мне. Давай, вали к себе домой, герой любовник! — Подсунул ему кулак под нос.

Накануне, за традиционной текилой, мы так и не пришли к консенсусу, у кого из нас больше прав на Черничку. От жесткой пьяной драки нас удержала только многолетняя дружба и бармен, вовремя вызвавший охрану.

— Ты к чему это снова драку затеваешь? Хочешь с темы билетов соскочить? Не выйдет! Это дело чести, Смолин. Надо уметь проигрывать. И, кстати, именно этого ты никогда не умел делать.

— Ещё раз повторяю: допивай свой кофе и проваливай, нечего мне тут глаза мозолить.

— Угу, разбежался! Дай хоть отойти чуть-чуть. Уйду обязательно, на хрен ты мне нужен. У меня на вечер встреча с некой Марго намечена. Ну и с Blueberry моей хочу в привате встретиться. — Я вскинул голову от компа, за который уже успел вернуться, и посмотрел на эту наглую морду. Видимо, на это и был расчет. — А что? Ревнуешь?

Жить ему точно надоело… Так и врезал бы промеж глаз, чтобы прекратил стебаться надо мной.

— Ветров! Изыди!

— Лучше давай в чат зайдем. По-моему, я Черничке что-то писал вчера...

— Не помню такого.

— Слушай, а что помнишь? Вот я, например, запомнил, как ты по пьяни признался мне в глубоких чувствах к моей Черничке.

— Этого тоже не помню.

— Не отпирайся! Ты полночи мне вчера душу изливал. Говорил, что влюбился, как мальчишка, — заржал Влад. — Я первый раз тебя в таком состоянии вижу за весь твой сороковник.

— Мне далеко до сорока, не округляй.

Желание возражать Ветрову вдруг пропало.

— Но в целом ты прав. Вляпался я по полной… — неожиданно по трезвяку признался я и себе, и Ветрову. В голове всё сразу встало на место. Да я орать теперь хочу, что Вера только моя! Чтобы никакие Ветровы и Градовы не могли к ней и на шаг подойти.

— Красавчик! Рад за тебя! — Ветров хлопнул меня по плечу и поставил чашку с недопитым кофе на стол. — Ну я пошел, чао!

— Ты куда это? Хотел же отойти чуть-чуть, — удивленно крикнул ему вдогонку. — Хоть кофе допей!

— Неа, — донеслось из коридора. — Я чё, дурак? Вдруг это заразно?!

Не успел ответить этому мерзавцу. Услышал, как хлопнула входная дверь.

Оставшееся утро прошло спокойно. И, поработав ещё немного, я снова лёг спать.

Ближе к вечеру, заказав ужин в ресторане, зашёл в чат. Возможно, Вера там, и мы сможем пообщаться. Да и червяк сомнения все же грыз после Ветровских слов. Вдруг он и правда залез туда и пристает к моей ягодке. Но в чате стояла тишина, и я успокоился.

В воскресенье мама приехала вместо часа дня к девяти утра.

— Я подумала, какие сырники в час дня. Правда, дорогой?

Я стоял ещё сонный в дверях, пропуская её в квартиру.

— Конечно, правильно сделала, что приехала пораньше.

Пошёл умываться, попутно продумывая план разговора. Зная свою чувствительную мать, я предполагал, что скоро понадобится неотложка.

Через полчаса сырники оказались на столе, а мы за столом.

— Так что случилось, Олежа? — Мама тепло посмотрела на меня, и мне совсем расхотелось разбивать её амурные иллюзии.

— Давай сначала поедим, а потом поговорим, хорошо?

— Как скажешь. — Пожала плечами.

Мы завтракали под её рассказы о пользе здорового образа жизни и йоги как основной составляющей этого образа, в том числе и для мужчин.

— Олежа, как ты не понимаешь! Ведь йога — это твоё здоровое будущее! Вот Лев Михайлович, например, сейчас работает над улучшением кровообращения в малом тазу. А это, между прочим, увеличивает интимное влечение. Ему уже подвластны асаны, включающие в себя позу лотоса, позу саранчи и позу кобры.

Я в это время накалывал сырник на вилку, но тот после её слов предательски упал, плюхнувшись на стол рядом с тарелкой. Надо быстрее заканчивать с завтраком, а то так и подавиться не долго.

— Я даже готова сама позаниматься с тобой, Олежа. Мне не трудно. Я уверена, эти упражнения пойдут тебе на пользу, и возможно, ты наконец-то найдешь себе достойную девушку и женишься.

— Кхм. — Всё же поперхнулся сырником, не успев вовремя проглотить. — Ты сейчас намекаешь на то, что у меня плохое кровообращение в малом тазу, мама? — Хорошо, Ветрова рядом нет, он бы уже бился в эпилептическом припадке от смеха.

— А что я должна думать, Олежа? Тебе уже сколько лет? Я и не помню, когда тебя с девушкой видела последний раз. Всё Влад да Влад… Ой! — Я почувствовал, что её вообще понесло не в ту сторону. — Олежа, неужели ты…

— Мама! — Грохнул по столу кулаком. — Ты совсем со своей йогой с ума сошла! Что ты несешь?

— Ну прости, Олежа, прости! — Она схватила меня за ладонь через стол. — Просто я волнуюсь…

— Та-ак, я наелся. — Отодвинул тарелку с недоеденными сырниками. — Пойдем в гостиную, там продолжим.

— Хорошо, хорошо, — уже заискивающе прощебетала она и встала. — Как скажешь.

Перебрались в гостиную, на диван. Пока я включал компьютер, мама упорно продолжала гнуть свою йогову линию.

— Ты всё же подумай, Олежа. Я же вижу, как ты устаешь. У тебя же вечный стресс. — Она попыталась погладить меня по плечу, но я незаметно увернулся. — Я бы могла показать тебе асану, которая гармонизирует мысли и убирает напряженность из тела. Она называется шавасана. Или можно ещё позу кузнечика шалабхасана, ну или позу кобры бхуждангасана. Эти асаны ускоряют обмен веществ.

— Тоже в малом тазу? — ухмыльнулся я.

— Да нет! Речь идет об обмене веществ во всём организме!

Понимая, что по-другому соскочить уже не получится, я был вынужден пообещать:

— Хорошо, я подумаю над твоим предложением. А сейчас давай переходить к делу. — И развернул ноутбук в её сторону.

— Ты мне фотки показать хочешь? — удивилась она.

— Ну и это тоже.

Мама сидела, сложив руки на коленях, и смотрела в ноутбук. Я заметил, что сегодня она снова странно одета. Голубые джинсы в облипку длиной по щиколотку, ядовито-розовая футболка с изображением на груди сплетенных тел на фоне красного сердца и надписью «От любви до Камасутры один шаг». Улёт… Чем там они занимались со Львом Михайловичем? Йогой ли?

Я понял, что начать с фотографий бывших йоговых жен будет неправильно. Может быть, их вообще не придется ей демонстрировать, поверит на слово.

— Ты заставляешь меня нервничать, начинай уже! — Теперь она сцепила руки между колен.

— Я хочу поговорить о Льве Михайловиче.

— Почему? Только не говори, что ты против наших отношений! — Руки взлетели вверх в возмущенном жесте.

— Я был бы не против твоих отношений с любым порядочным и честным мужчиной, мам, но боюсь, что Лев Михайлович к ним не относится.