Дверь открылась, и зашла моя помощница, она же возможная мать моих отпрысков, в случае если моё неожиданное желание размножаться не угаснет в ближайшее время. Совсем сдурел, одернул себя.
— Олег Павлович?
Обернулся и молча посмотрел на её. Как же я соскучился! Ощупал взглядом каждый сантиметр столь притягательного тела. Пальцы сжались в кулаки, хотелось побыстрее схватить и утащить её в свое логово, как паук жертву.
— Как прошли выходные? — задал я резонный вопрос, а сам сделал пару шагов к своей жертве.
— Спасибо, хорошо, — сказала осторожно. Никак не могла понять моё настроение.
— А более подробно не расскажешь? — Ещё шаг.
— Если хочешь.
В её взгляде вспыхнуло раздражение.
— Хочу.
— Все выходные я была дома с мамой. Мы пекли блины, жарили курицу, варили суп. Я мыла посуду, убиралась, спала. — Он испепеляла меня своими зелёными глазищами, а если представить рядом с ней ещё парочку таких же мелких Вер… Бр-р-р, к детям я, пожалуй, ещё не готов. А Вера тем временем продолжала:
— Смотрела телевизор, выносила мусор, мылась. Ну и остальное так, по мелочи, ела, пила чай, туалет… Достаточно?
Больше не мог удерживать злое выражение лица, меня разбирал счастливый смех. Ну какая же ядовитая ягодка мне досталась! Подошёл к ней вплотную, жадно вдыхая её аромат.
— Достаточно. Но в этом перечне я не услышал самого главного.
— И чего же?
С вызовом вскинула голову. А меня уже понесло. Я впился в её губы жестким поцелуем. Через пару секунд почувствовал, как пальцы Веры запутались в моих волосах. Она прильнула ко мне, привставая на цыпочках. И я сдался, меняя поцелуй, отдавая ей всю нежность, которая сейчас переполняла моё сердце.
Спустя пару минут нечеловеческим усилием оторвался от Веры, потому что ещё минута, и я, потеряв последние крохи самоконтроля, довел бы дело до конца, начав размножаться на рабочем месте, забыв про открытые двери и рабочий день.
— Так что же я не сказала? — тяжело дыша, спросила Вера.
— Ты не сказала, что скучала…
Коснулся своим лбом её лба и, закрыв глаза, попытался успокоится. Как же хорошо.
— И правда, забыла, — прошептала мне в губы. — Я очень, очень скучала. — А потом продолжила совсем тихо: — Прости меня, пожалуйста, так получилось, мама…
— Ш-ш-ш… — Накрыл её губы пальцами. — Расскажешь позже. Я тоже дико скучал. И вот, во что это вылилось.
Достал из кармана коробочку и протянул ей.
— Это тебе.
Аккуратно взяв её из моих рук, Вера подняла на меня удивлённый взгляд.
— Подарок?
— Да. Открой, — попросил её хриплым шепотом. Сам не понимал, почему так разнервничался.
Пальцы Веры подрагивали, когда она приоткрывала крышку. И тут же моя любимая улыбка осветила её лицо.
— Олег… Спасибо! — Погладила тонким пальчиком сначала одну, потом другую ягодку. Вскинула на меня сияющий изумрудный взгляд. — Как тебе удалось найти такое чудо?
Я не мог ответить на этот вопрос, потому что комок застрял в горле. Я первый раз находился в ситуации, когда реакция на мой подарок оказалась так важна для меня. Впитывал её искреннюю радость, и меня просто плющило от удовольствия. Разве может даритель испытывать больше удовольствия, чем одариваемый? Мою грудь распирало от чувств, которым я пока не готов был дать названия, но они точно не сравнимы ни с чем, испытанным мною до этого момента.
Повернул Веру к себе спиной и, подхватив украшение, осторожно, еле касаясь пальцами её кожи, застегнул замочек. Ягодки тут же пропали за застегнутым вырезом блузки. Со словами:
— Я не вижу их, — начал расстёгивать мешающие мне пуговицы.
— Олег, сюд-да могут войти. — Её голос дрогнул.
— Точно. Стой на месте.
А сам, уже дрожа от нетерпения, вылетел в приёмную, как раз в тот момент, когда дверь открылась, и на пороге появился Ветров. Резким движением вытолкнул его обратно в коридор и, бросив «позже», запер дверь на ключ перед его носом. А отойдя на пару шагов, услышал:
— Смолин, ты совсем офонарел?!
Но всё неважно. И объяснять я ничего не собирался. Сам не дурак, поймет.
Вера ждала меня на том же месте, и в вырезе её расстегнутой блузки я увидел свой подарок.
— Вера…
Спустя полчаса моя помощница сидела на своём рабочем месте и выглядела безупречно, только щеки слегка горели. Открыли приёмную для всех желающих, и так приятно начавшееся утро превратилось в жутко загруженный, тяжелый рабочий день.
Уже после семи часов пригласил Веру к себе в кабинет, чтобы обсудить планы на вечер.
— Ты дверь закрыла? — спросил, как только она появилась на пороге моего кабинета. Хотя ещё минуту назад подобного в моих планах не было.
— Олег Павлович, вы начинаете злоупотреблять служебным положением!
— Вера Павловна, по-моему, вы путаете злоупотребление и поощрение.
— Я была уверена, что поощрение в этой компании выражается в денежном эквиваленте.
— Бывают исключения. Какие планы на вечер? — перешёл к делу, потому что хотел побыстрее затащить её к себе домой и предаться разврату в комфортных условиях.
— По поводу планов... Я как раз ещё утром хотела тебе рассказать… — Она замялась около стула, не садясь.
Я почувствовал, что хороших новостей не будет.
— Рассказывай.
— Ко мне мама приехала пожить на недельку, — подняла виноватый взгляд, — и теперь я не смогу ночевать у тебя, да и задерживаться тоже.
— И у тебя? Чёрт знает что! Какое-то мамское нашествие. — Мой стон заглушил смех Веры.
— Почему нашествие?
— Потому что моя тоже ко мне переезжает завтра, но, надеюсь, только на три дня.
Вера подошла к моему креслу и осторожно села мне на колени.
— Никакой личной жизни!
— Это потому, что кто-то очень стесняется рассказать о ней своей маме. А до этого она где жила?
— У своего жениха.
— Что? Это значит, у твоей мамы личная жизнь есть, и ты прекрасно осведомлена об этом?
— Так получилось, они познакомились на моих глазах, поэтому я и знаю. — Пожала плечами.
— Ты же обещала мне, что все ей расскажешь. — Я откинулся на спинку кресла.
— Обязательно. — Потянулась ко мне, поцеловала. — Просто у неё сейчас сложный период и ей не до меня.
— Поужинаем хотя бы? — попытался уточнить между поцелуями.
— Нет, не получится. Мама ждёт меня на ужин. Прости, но эта неделя посвящена ей. Она потом уезжает надолго.
Чёрт. Значит, нужно пользоваться моментом, что я и делаю.
— Дверь?
— Закрыла.
40.
Как я и предполагала, неделя выдалась сложной. Но зато за работой, свадебными хлопотами и руганью со Смолиным пролетела она незаметно. Сегодня пятница, а уже завтра мамина свадьба. И у меня была лишь одна проблема, которая отравляла всё чувство радостного ожидания: как поделикатнее сообщить Смолину, что я опять занята в субботу. А ещё сегодня мне необходимо уйти пораньше, чтобы помочь маме с оставшимися свадебными приготовлениями.
Последние два дня я ломала голову над дилеммой: пригласить или нет Олега на свадьбу. Велика вероятность, что, увидев его, мама забудет про своего жениха и начнет строить матримониальные планы в отношении нас, мечтая о несбыточном. Ведь у меня-то как раз никаких иллюзий на этот счёт нет. Не нужно сбрасывать со счетов и тетю Катю, которая ястребом налетит на шефа, стоит мне только привезти такой редкостный экземпляр мужчины на семейное торжество, а потом выклюет мозг и мне, и Смолину. Ну и, конечно же, она стопроцентно разнесёт на своем остром клюве сплетни, и те ещё долго будут кружить между родственниками. В результате своих умозаключений решила Смолина с собой на свадьбу не брать.
Итак, необходимо разработать план действий по побегу из-под Смолинского диктата, что представлялось мне крайне сложным на данном этапе наших отношений. На удивление легко помирившись с ним после выходных, мы снова поругались, когда во вторник я безапелляционно заявила, что с сексом на работе покончено. С большим энтузиазмом отдаваясь этому процессу в понедельник, уже во вторник я горько пожалела об этом, проклиная свою глупость и Смолинскую несдержанность, когда в приёмную ввалился Ветров со словами:
