— Мы осмотрели меньше десяти процентов всех территорий. — кивнул Антон. — И то — с поправкой на трансформацию нашего восприятия.

— Охренительные перспективы, на самом деле. — сказал я. — Теперь самое главное — выжить.

— Если будем думать головой, а не задницей — выживем. — сказал Макс.

— Кстати, Тём. — Алиса посмотрела на меня. — Что там с теми интересными локациями, которые ты вчера видел? Что-нибудь новое?

— Ну как — новое... — протянул я и рассказал своим друзьям про те странные места, которые видел, после чего перешёл к тому, что мне сообщил непонятный оборотень.

— По следу, значит... — повторила Стефания, когда я дошёл до пересказа нашего диалога. — И кого же, он говорит, пустили по следу?

— Этого он уже не сказал. — покачал головой я. — Упомянул только, что я представляю опасность для них всех.

— «Для них» — это для кого?

Я пожал плечами.

— Для всех.

— И что ты думаешь с этим делать?

— Ну, прежде всего — не паниковать. — ответил я. — А будущей ночью рассказать про этого оборотня одному знакомому эльфу.

— Это нужно было обсудить сразу, Артём. — Алиса пристально посмотрела на меня. — Потому что на этот раз монстр был один, а что, если их таких будет шестеро?

— Погоди, Алис. — сказала Стефания. — Тём, повтори ещё раз, что у тебя было с ощущениями насчёт того места, где ты его встретил? Что оно из себя представляет?

Я задумался.

— Да ничего такого, если честно. Обычная локация безо всяких условий. Ты намекаешь на то, что это был не Лабиринт?

— Да.

— Тоже так думаю. — добавил Тоник, а задумавшаяся о чём-то Алиса молча кивнула.

— Я и сам пришёл к такому же выводу. — сказал я. — И локация «Дёбря», и этот подвал с бассейном — это не Лабиринты. Может быть, какие-то граничные территории или вроде того.

— Мне кажется, имеет место очередное изменение нашего восприятия. — сказал Тоник. — Смотрите: Лабиринты — это ведь некое особенное э-эм... субматериальное пространство. Правильно? По крайней мере, если следовать логике того, что нам рассказывал эльф. Так вот, почему бы этому пространству не соединяться с чем-нибудь новым? С другим каким-нибудь пространством или чем-то типа того?

— Подпространством. — задумчиво сказал Макс. Тоник кивнул.

— Вот, да. Почему бы и нет?

— Это не объясняет того, как оборотень смог меня выследить. — сказал я. — Как и того, откуда у него информация о том, кого отправили по нашему следу.

— А где мы с вами вообще наследили? — спросила Стефания. — Фигня какая-то, слушайте. Мы же ничего особенного не...

— А Кобольд? — перебил её я. — А те обормоты, которые напали на нас на том Круге?

Мы посмотрели друг на друга.

— Мде. Выходит, мы их всё же того... — протянул Антон. — Гм.

Максим поморщился.

— Хватит уже рефлексировать, задолбали. Того или не того — какая нам разница? Разве это что-то меняет?

— Сейчас уже нет. — протянул Антон. — В этом ты прав, да... Ну что — давайте тогда составим список вопросов?

Список наших вопросов оказался на удивление небольшим. Не то, чтобы мы ограничились максимально минималистичным «Что тут у вас происходит?», но изначально мне представлялось, что палитра наших интересов будет пошире. На деле же главным, что нас волновало, была охота за нашими жизнями. Действительно ли она ведётся, как именно, кем, и что делать для того, чтобы от неё ускользнуть. Всё прочее было вторично и первоочередного значения не имело.

Закончив с обсуждениями, мы отправились в институт. Первое, что мы намеревались сделать — это заглянуть в Учебную Часть и продлить наши студенческие билеты. Но приблизившись к боковой проходной на внутреннюю территорию главного корпуса, мы остановились.

— Нихрена себе. — сказал Макс.

На проходящей мимо проходной улочке выделялись ярко-жёлтые ленты, натянутые между металлическими решётками проходной и пластиковыми конусами, стоящими на тротуаре. На асфальте внутри огороженной территории виднелись следы успевшей высохнуть крови, а сама проходная была закрыта. На боковой стенке будки охранника темнело обширное обугленное пятно.

— Надеюсь, это не из-за нас. — сказала Стефания.

— Ты шутишь, что ли? — не понял Антон. — Каким образом это может быть связано с нами?

— Ну, мало ли...

— А вы с утра ничего не слышали? — спросил я. — Тут же полиция наверняка приезжала, а их сирену за два квартала можно услышать.

— Не, ничего не было.

— Ладно, мы здесь не пройдём. — сориентировалась Стефания. — Давайте к главному входу.

У главного входа было людно. Студенты стояли небольшими группами, занимая пространство вокруг лавочек, а в центре площадки расположилось огороженное уже знакомыми нам конусами и лентами выжженное пятно. К нему то и дело подходил кто-нибудь из ребят или девчонок для того, чтобы постоять рядом и удивлённо покачать головой.

— Прекрасная история. — сказал я. — Наш институт спалить пытались или чего?

— Дебилы какие-нибудь могли на пересдаче провалиться и психануть. — предположил Антон. — Помните, в том году два неадеквата с ножами по общаге шарахались?

— И чего?

— Ну, может, в этом году такие же объявились. Смешали парочку каких-нибудь горючих коктейлей — и всё...

— Не, тут что-то другое. — сказал я и кивнул в сторону пятна. — Там в самом центре, вон, асфальт оплавился, посмотрите.

— А что не так-то? — Макс искоса посмотрел на меня. — Он у нас и в Июле на солнце плавится, только это никого не смущает.

— Такое старое покрытие так просто не плавится. — сказала Стеша и поправила волосы. — Для него понадобилась бы очень большая температура.

— Ну не фаерболом же сюда зарядили? — попытался пошутить я.

Остановившись рядом с пятном, мы принялись рассматривать почерневшую асфальтовую поверхность.

— Температура плавления асфальта зависит от марки использованного битума. — сказала Алиса. — И ещё того, насколько качественно выполнили работу...

— Там градусов пятьдесят должно быть, где-нибудь. Верно? — спросил Макс.

— От тридцати до восьмидесяти. — кивнула Алиса. — Но при высоких температурах дорожная поверхность не запекается, как тут, а просто проявляет пластичность.

— Ареал воздействия слишком маленький. — заметил я и ткнул пальцем в сторону пятна. — Оплавленная часть не больше ладони.

— Значит, это произошло не от горения, — сказал Антон, — а от взрыва.

— Какого ещё взрыва? — поморщился незнакомый парень, стоящий поблизости. — Дурачок, что ли?

Насмешливо посмотрев на Тоника, он фыркнул и отошёл в сторону.

— От взрыва должна была остаться воронка. — сказал я и взял Антона за локоть. — Спокойно, Тох. Пусть идёт.

— Я спокоен. — Тоник удивлённо посмотрел на меня. — Ты думаешь, я этого дебила из-за одной мелкой фразу догонять буду?

— А я бы втащил. — заметил Макс.

— Я тебе сейчас сама втащу! — сказала Стефания и, схватив Макса за руку, потащила в сторону главного корпуса. — Идёмте уже. А то встали тут со своими рассуждениями...

По пути в «учебку» мы пытались выстраивать версии произошедшего, но не преуспели. Сложно было представить, кому и для чего потребовалось бросаться в сторону проходной и площади зажигательными коктейлями. Если это, конечно, были коктейли...

* * * * * *

— Глядите-ка... — когда подписи и печати в наших документах были проставлены, мы остановились напротив информационных стендов с прикреплёнными к ним распечатками расписания. — Мне кажется или у нас появилась пара новых предметов?

— Больше, чем пара. — сказал я и щёлкнул пальцем по висящей бумажке. — А ещё лабораторные через день.

— ТОЭ. — прочитал аббревиатуру одного из новых предметов Максим. — Это ещё что за фигня? Творческие основы эротики?

Мы с Антоном засмеялись, а Стефания, сдерживая улыбку, пихнула своего парня локтем.