Генри благодарно улыбнулся и протянул руку своему собрату. Молодой человек, глаза которого немного увлажнились, с трепетом ее пожал. Рыцарь, не спеша, в последний раз спускался вниз по широким коридорам казарм. Во дворе бывшего командора уже ждал его маленький отряд.

— Значит, все? — спросил Эдвард.

— Да, старина. Простите меня, но, похоже, нам теперь придется искать новый дом. — Печальная улыбка преследовала Генри все время пребывания в стенах ставшего ему родным дома.

— Софи?

— Нам позволили и дальше ее защищать. Магистр разрешил мне взять вас с собой, если вы пожелаете отправиться в подобное путешествие. Однако предлагаю вам хорошо все обдумать. В этот раз, боюсь, никто из нас домой не вернется. Обдумайте все как следует, ответа буду ждать завтра. Я остановлюсь в трактире «Три щита». — Не дожидаясь ответа на последнюю реплику, рыцарь направился к выходу из казарм.

Дорога, по которой он шел, проходила между двумя тренировочными полями. Он снова не остался незамеченным. Увидев его, ближайший солдат остановил свой бой и, встав у обочины дороги, поднял тренировочный меч над головой. Генри улыбнулся знакомому лицу. Дирг Крун когда-то был бандитом, но сэр Гилберт пощадил его, предоставив возможность выбрать иной жизненный путь.

Заметив жест товарища, с противоположной стороны подбежал еще один воин и тоже поднял меч над головой. Майлз Лим был в гвардии еще задолго до появления Генри. В начале карьеры Гилберт соревновался с Лимом за звание командора и в конечном итоге выслужился быстрее него. Майлз был зол на Генри из-за упущенной возможности, но шли годы, и однажды Лим постучал в его кабинет с бутылкой вина, признавая его превосходство и предлагая зарыть топор войны.

К краю тренировочных площадок стали подходить все новые и новые люди, направляя острия своих мечей в небосвод. Братья Курц были большими любителями выпить и сильно страдали от своих развязанных языков, однако в бою были незаменимы. Генри не раз выручал их из застенков инквизиции. Шимс во время обучения несколько раз порывался все бросить, но Гилберт, видя в нем потенциал, заставил того идти до конца.

Бывшего крестьянина Кертиса рыцарь выкупил у одного барона за свои личные деньги. Парень был чертовски метким стрелком и развлекал гостей своего господина увлекательным шоу. Лорд Болдор, незаконнорожденный сын кардинала Гранада, был сплавлен сюда, чтобы не мозолить глаза. Генри удалось убедить его, что это не самая плохая участь, и раскрыть его как одного из лучших мастеров копья на всем континенте.

Вдоль дороги по обе стороны уже выстроилось около сотни человек, и каждого Генри знал, с каждым был дружен и мог доверить свою спину. Сердце опытного воина размякло от столь трогательного прощания. Пройдя в гордом одиночестве среди друзей сквозь аллею мечей, он оказался вне своей прошлой жизни. Склонив голову, он подумал о том, что все, что осталось у него за все время его службы, это одна сумка с бумагами и скопившимся жалованием.

Рассматривая их, он заметил торчащий из внутреннего кармана конверт, подаренный Клири. Открыв его, он аккуратно достал несколько сложенных листов. Развернув, он почувствовал, как по сердцу разливается тепло. Каллиграфическим почерком на пергаменте была выведена вся история службы Генри Гилберта в гвардии. Сохранив их, Брайан Клири подставлял под удар собственную голову. В ситуации, в которую попал сэр Гилберт, протокол предписывал стереть с лица земли любое упоминание об изгнанниках. Узнай кто об этом, и новый командор мог лишиться не только своего поста. Тем ценнее для рыцаря был этот подарок.

Покончив с прошлой жизнью, Генри снял комнату в трактире. Впервые за последние десять лет он позволил себе напиться. Выйдя ночью на улицу, он попал под сильный дождь. Он и сам не понял, как ноги привели его к давно забытой двери. Немного поколебавшись, он постучал. Ответа не последовало. Генри уже развернулся и пытался сообразить, куда ему теперь себя деть, когда она все же открылась. На пороге стояла красивая темноволосая женщина лет тридцати.

Несколько лет назад в результате нападения на канцлера погиб один из людей Гилберта. Командор лично явился к его жене, чтобы объявить трагическую новость. Напуганная женщина с мальчишкой лет двух на руках тогда стойко выдержала смерть своего мужа. В тот день Генри обратил внимание, что дом вдовы обставлен крайне бедно и находится в необычайно плачевном состоянии, а в скором времени вполне может просто-напросто развалиться.

Несмотря на свое печальное положение, женщина не выглядела сломленной. Горделивая осанка и чувство собственного достоинства в глазах лишили командора возможности уйти, оставив их без поддержки и помощи. Ежемесячно он передавал им внушительную часть собственного жалования. Приходил и сам, помог восстановить дом, и теперь тот выглядел достаточно крепким и уютным.

— Дядя Генри! — послышался из-за спины хозяйки сонный, но радостный детский голос.

— Входи, не мокни под дождем. — Женщина обаятельно улыбнулась, сразу поняв, что у ее благодетеля сегодня далеко не лучший день в жизни.

Сидя у камина, рыцарь пил теплый чай. Как только он зашел в дом, мальчуган сразу же убежал на второй этаж и вернулся, сжимая в руках деревянные мечи, которые для него когда-то смастерил сам Гилберт.

— Как-нибудь в следующий раз, малыш, — улыбнулся Генри в ответ на его немую просьбу.

— Иди к себе, не видишь, сэр Гилберт устал. Вы поиграете в другой раз. — Мама погнала сорванца в его комнату.

Уложив ребенка спать, она уселась в соседнее кресло у камина. Хозяйка была очень умной женщиной и не задавала вопросов, предлагая рыцарю лишь покой, которого он искал. Генри заговорил первым и рассказал ей все о последних событиях. Когда он закончил, женщина встала, подошла к его креслу и запустила руку в его густые волосы. Она ничего не говорила, просто нежно поглаживала его по голове.

— Мы проигрываем эту войну, Кира, — мрачно подытожил рыцарь.

— Это не первая и не последняя война. Как-нибудь переживем, — улыбнулась женщина.

— Я хочу, чтобы вы уехали из города. Здесь больше не безопасно. Я напишу письмо, с ним вас примут во владениях моего отца.

— Тише, — Кира приложила палец к губам.

— Я не прощу себе, если с вами что-то случится. — Генри смущенно опустил взгляд.

— Ты Генри Гилберт. Величайший из людей, что видел этот свет. Мы сделаем так, как ты скажешь. — Женщина аккуратно обхватила его лицо ладонями и заставила поднять взгляд.

Кира склонилась и замерла прямо напротив его лица. Несмотря на ходящие вокруг него весьма правдивые слухи о десятках романов, Генри всегда блокировал свои чувства в отношении этой женщины. Никогда не позволял себе переходить самим им выстроенные границы. Но не сегодня. Кира сама поцеловала его, и эту ночь он провел в ее доме. Она бы предложила ему бросить все и остаться с ними, но понимала, что Генри Гилберт себе подобного позволить не может. Уходя, рыцарь оставил им практически все деньги, что у него были.

Утром он вернулся в трактир. На улице его уже ждали семь человек. Как он и ожидал, никто из отряда его не покинул. Отцу он все же решил написать сам. Пусть лучше тот узнает полную картину произошедших событий от него, чем из искаженных злых слухов. Больше не имея других дел, он стал проводить бо́льшую часть времени у постели Софи. Генри был первым, кого она увидела, открыв глаза.

— Ты здесь, — сказала она слабым голосом и улыбнулась.

— Я больше никогда тебя не оставлю. — Генри поправил слипшиеся волосы на ее голове.

— Что с остальными?

— Мы потеряли шестерых в Фишволе, — рыцарь ответил не сразу, зная, как тяжело Софи воспринимала новости о гибели каждого товарища.

По щекам девушки скатилось несколько капель слез, но выражение лица практически не изменилось. Генри подошел к окну и распахнул его, впуская в комнату свежий после недавнего дождя воздух.

— Я поправлюсь? — без лишних эмоций, лишь для констатации факта спросила Софи.

— Да, врачи магистра уверяют, что через месяц ты сможешь сидеть в седле, — улыбнулся Гилберт.