Чернота. Но неполная, а такая, как если с силой закрыть веки и ещё надавить на них пальцами. То есть чернота с то и дело появляющимися неяркими световыми пятнами разных оттенков. Чернота, в которой я не чувствовал где верх, где низ. Я и тела-то своего не чувствовал, ни тупой боли в ушибленной лодыжке, ни острой головной, которая бывает появляется, когда слишком часто использую заклинания.

Интересно, где это я? Сновидение? Подсознание? Главное, я точно знаю, как я сюда попал. Разделив между собой добытые вечером кристаллы, мне опять достались на силу и ловкость, и распределив ночные дежурства, я отправился спать. По общему мнению, для меня это лучшее решение — быстрее мана восстановится. Не раздеваясь, а вдруг срочно вскакивать придётся, я завалился на свой матрас, который благодаря стараниям Агееча, сейчас находился в тени и закрыл глаза, собираясь раскрыть интерфейс, чтобы распределить свободную единичку, появившуюся у меня после достижения тридцать третьего уровня. Ага, расту как на дрожжах. Или лучше сказать, как на стероидах мышцы качаю. Банки растут, а сила, то есть прокачка умений, всё та же. Так вот, интерфейс не появился, а я очутился здесь.

Попытался открыть глаза, и даже вроде почувствовал, как это делаю, но картина перед моим взором не изменилась. Всё та же чернота с медленно пульсирующими цветовыми пятнами. Страха или каких-либо других эмоций не было. Чернота и чернота, совсем не та, из которой неосознанно ждёшь появления чудовищ, а тёплая, я бы сказал даже уютная, дарующая покой. Вот только зачем я здесь?

Вдруг мне показалось, что слышу какие-то звуки, а бесформенные цветовые пятна начали меняться. Одни из них насыщались цветом, в основном прозрачно-изумрудным, и начинали пульсировать в такт ритму, а другие блёкли, пропадая в черноте. Скорее по ритмичной пульсации изумрудных пятен, чем по самим звукам, я догадался, что это не просто белый шум, а песня. И откуда она слышится? И кто её исполняет?

Впрочем, вопрос кто исполняет, был уже не актуален. Голос был явно женский: высокий, звонкий, красивый. Хотя… так петь мог и какой-нибудь кастрат. Говорят, в Средние века на Земле это была довольно популярная тема. А на Валере как раз и есть Средние века, только магические…

И как мне увидеть того, кто поёт? Наверняка же, я попал сюда с не только с целью насладиться пением? К тому же я не был поклонником певиц с подобными голосами. Какие голоса мне нравились? Патрисии Каас, ZAZ и голос Лиры, низкий, бархатный, заставляющий трепетать… Ладно, вернёмся к проблеме. Как мне увидеть ту, что поёт?

Ответ пришёл сам собой. Захотеть. Хочу! Тут же световые пятна вытянулись нитями, прямо как в фильме «Звёздные войны» при прыжке космического корабля через гиперпространство. Сколько длился мой полёт? Да фиг его знает. Мне было не до полёта — мой желудок сейчас бился изнутри о правую пятку и вопил, что он хочет покинуть данное судно. И, наверное, прогрыз бы выход наружу, если бы его кишки не спеленали.

Как только мир остановился, я тут же проблевался. Звучно, смачно, обильно. И ужасно вонюче. И голос замолчал на полуслове. Ну и ладно, всё одно он мне не нравился, и не понимал я в этой песне ни слова.

— Бу-э… — очередной приступ заставил меня согнуться.

Ладонью я протёр губы, а потом вытер руку о штаны… Стоп! Я вновь коснулся своего лица. На подбородке была щетина! Поднял ладонь на уровень глаз — я её вижу! Я вновь материализовался! Осмотрелся. Материализоваться я материализовался, но всё так же продолжал висеть в пустоте, а возле моих ног расплескалась лужа, тоже вроде как весящая в пустоте, но при этом не свернувшая в шарик, как в невесомости. Просто лужа в пустоте! Чего тут необычного⁈

Я обернулся. И замер.

— Мдя… неудобно получилось.

За мной прямо в пустоте росла ива, та самая, что ветла. Только ствол её у основания я мог ещё обхватить двумя ладонями. Но несмотря на это, он уже ветвился и ветки её вместе с удлинёнными листьями плотным шатром свисали. А ещё прямо на листьях сидело огромное количество светлячков, испускавших мерцающий призрачно-салатовый свет. Что ни говори, а красиво.

На одной такой развилке пыталась спрятаться за стволом моя ушастая соседка. И хотя она сама была, чуть толще тростиночки, получалось у неё это с большим трудом. С одной стороны ствола выглядывала её обнажённая анорексичная ножка с намёком на ягодицу и с такой тонкой белой кожей, что каждая жилочка через неё просвечивала. А с другой такое же худое плечико и половинка личика, прижатого к коре. Так значит это меня в её уголок закинуло. Скромный, однако. Даже как-то неудобно.

— Здрасте.

Брякнул я и помахал даме ладошкой. А чего мне стесняться-то. В отличие от неё на мне куртка и штаны с сапогами.

Блондиночка что-то пролепетала на своём птичьем языке и указала пальчиком. Я посмотрел себе под ноги, и взгляд снова упёрся в лужу противного цвета и запаха.

— Ну, извини, так получилось, — развёл руками, нисколько не чувствуя себя виноватым. — Я к таким перелётам не привык.

Ушастая ещё что-то прощебетала, и тут прямо из середины лужи вынырнуло нечто одновременно похоже на корень, шланг и щупальце. Раздался всасывающий звук, и вся моя несдержанность исчезла практический в один миг. Фигасе экспресс-уборка. А вслед за лужей пропал и корень. Куда он в пустоте подевался?

Я снова повернулся к ушастой и заметил, что ствол ветлы охватила лёгкая зеленоватая дымка, которой раньше не было. Через несколько секунд она пропала, а мне показалось, что ветла стала немного толще.

Ушастая снова что-то проговорила, но я опять ничего не догнал, что она хотела сказать. Право слово, когда она пантомимы разыгрывала, гораздо понятнее было.

Ушастая снова что-то проговорила, но я опять ничего не догнал, что она хотела сказать. Право слово, когда она пантомимы разыгрывала, гораздо понятнее было. Только вот шансов увидеть сейчас пантомиму, похоже, никаких. Стесняется моя блондинка. Это я так надеюсь. Особого страха в единственном видимом мне глазе цвета малахита я не заметил. А нет, вон и второй из-за дерева показался, одним, видимо, не очень удобно меня разглядывать. И в нём страха нет. Любопытство, стеснение и вроде бы всё.

Я ещё раз осмотрел это парадоксальное местечко. Я стоял-висел пустоте-черноте в центре какой-то сферы, если судить по расположению изумрудных пятен, продолжавших медленно пульсировать и менять свою форму, словно гигантские амёбы. И эти пятна были везде: сверху, сбоку, далеко подо мной. Это заставляло мой мозг кипеть. Стоишь-висишь вроде устойчиво, никуда не падаешь со всё увеличивающейся скоростью, а где-то под тобой светящееся пятно-облако северного сияния. А то, что ты не невесомости очень убедительно говорила, исчезнувшая сейчас лужа моей несдержанности, которая была плоская, а не шарообразная.

Не менее парадоксальным было и дерево. Ветла эта. А может, и не ветла, но очень похожа. Возможно, в этом мире оно как-то по-другому называется. Так вот, дерево. Я чётко видел ствол, ветки, листья и даже светлячков, сидящих на листьях или летающих рядом с ними. Но не видел корней. Вообще. Вот комель, кое-где уже начинающий покрываться мхом — а дальше, как отрезали, одна чернота. А корни, как тот суслик, есть. Сам видел. На червя или какую-то животину это не сильно похоже было. Да и дерево, как лужу нечистот поглотило, чуть толще стало. Вот и гадай, корни сейчас где?

А на дереве этом, словно пищуха на ветке, притаилась моя ушастая блондинистая соседка. Которая, кстати, призраком уже совсем не казалась — вполне себе реальная с виду, не призрачнее меня…

Я ещё раз посмотрел на её тоненькую ножку, миниатюрные пальчики, на которые она приподнялась, тощий холмик, не поместившейся за ствол ягодицы. Плечико и выпирающие ключицы, видимые с другой стороны ствола, на чуть раскосые азиатские разрезы глаз… Нет. Несмотря на моё уже почти двухмесячное воздержание, соседка не вызывала во мне естественного желания. Скорее жалость и любопытство. Кто она на самом деле? Ведь эльфийкой я её только из-за длинных и остроконечных ушей зову. Ну и ещё из-за общей схожести с Кейт Бланшент в образе Галадриэль. А является ли она эльфийкой на самом деле? Чья та душа, неведомым способом попавшая в мою голову, отблеск чужого сознания, или это просто визуализация умения «Единения с лесом»?