— Дальше шорты, — говорю я и стараюсь вести себя бесстрастно, как будто я медсестра и вижу такое так часто, что у меня к этому иммунитет.

Клейн засовывает большие пальцы в пояс своих шорт, затем делает паузу.

— Это плавки, так что я, наверное, могу просто остаться в них.

Я делаю вид, что ничего страшного не происходит, но если быть честный с самой собой, то я определенно хотела бы получить предварительный просмотр.

— Тебе решать, Мастер Слова.

Он опускается в ванну в шортах.

— Из-за укуса мне, эм, трудно выглядеть так, как я хочу, чтобы ты увидела меня в первый раз.

Я сглатываю твердый комок в горле. Не слишком ли много времени я трачу на то, чтобы представлять себе Клейна, гладкого, длинного, твердого и готового? Если судить по влаге между ног, то ответ положительный.

— Поняла. Это все равно что я впервые разденусь перед тобой и буду в бежевом белье на всю задницу.

Клейн смотрит на меня из ванны. Для человека, испытывающего умеренную боль, он не выглядит слишком подавленным.

— Для протокола, я был бы совершенно счастлив видеть тебя в любом нижнем белье.

— Даже в панталонах?

Его рука вырывается, заставая меня врасплох, и шлепает меня по заднице. Я вскрикиваю и отпрыгиваю за пределы его досягаемости.

— Согласно плану, я должна помочь сестре и команде подружек невесты с подарками для гостей свадьбы. Но я скоро вернусь. Могу я тебе что-нибудь принести?

Его взгляд падает на мою заднюю часть.

— Только свою прекрасную попку.

Я стремительно выбегаю из комнаты, показывая ему шоу по пути.

— Извините за опоздание, — окликаю я, входя в дом ниже по дороге, в котором остановились три подружки невесты.

— Сюда, — зовет Сиенна из задней части дома.

Я следую за голосами, пока не обнаруживаю, что все собрались за белым овальным столом. Я здороваюсь с Фарханой и Марен, которые сидят за столом вместе с моей сестрой. Рен стоит спиной ко мне, склонившись над коробкой и разбирая ее содержимое.

Сестра машет мне рукой со своего места, а когда я сажусь на свободное сиденье рядом с ней, она удивляет меня тем, что притягивает к себе для объятий. После секундной скованности я растворяюсь в ее хватке. Моя сестра по своей природе не любит обниматься. Даже когда она была маленькой, она предпочитала, чтобы ее положили на игровой коврик и оставили играть с игрушками, которые висели над головой.

Сиенна отпускает меня, но смотрит мне в глаза и говорит:

— Я счастлива, что ты здесь, Пейсли.

Я киваю, как болванчик. Я не знаю, что сказать. Моя сестра не может начать быть милой сейчас. Мне нужно, чтобы она была эгоцентричной и самовлюбленной, чтобы я могла быть слегка враждебной и не совсем приятной, но при этом соответствовать ее ожиданиям.

— Я тоже, — отвечаю я. Это не ложь. Я не хочу оставаться в стороне или быть брошенной. И мне нравится, что Клейн здесь, на острове.

— Я обедала с папой как раз перед тем, как приехать сюда. Он рассказал мне, что ты сказала ему вчера вечером.

Я медленно киваю, потирая пересохшие глаза, когда во мне поселяется ужас. К чему все это ведет?

— Он сказал, что гордится тобой, Пейс, — она замечает мое шокированное выражение лица и добавляет:

— А еще он сказал, что все это было бы чертовски проще, если бы ты осталась на том пути, который он для тебя выбрал, — она закатывает глаза. — Он все еще отец. Но, как по мне, может быть, он одумается.

Рен ставит на стол кучу лент и других принадлежностей и спрашивает:

— Кто хочет шампанского?

Мы все поднимаем руки.

Фархана, Марен, Сиенна и я занимаемся тем, что распаковываем составляющие подарков. Мы разделяем их на части, располагая вдоль большого стола и образуя конвейер. Рен делает два захода на кухню и обратно, доставляя шампанское.

Фархана включает Тейлор Свифт, и мы слушаем ее, пока работаем. Марен рассказывает о парне, с которым она встречалась и который утверждает, что он юрист по экологическому праву. Она говорит, что сомневается в его правдивости, потому что он не говорит ей название фирмы, в которой работает. Девочки, за исключением моей сестры, делятся друг с другом историями ужасов онлайн-знакомств, которые заставляют меня радоваться, что я никогда не пользовалась приложением.

Я молчу, слушая их болтовню. Мне нечего добавить, чтобы это не было ложью в той или иной степени.

Сиенна втягивает меня в разговор, когда говорит:

— Клейн кажется очень хорошим парнем, Пейс.

— Так и есть, — киваю я, делая свою работу по завязыванию светло-голубых ленточек вокруг верхушек маленьких стеклянных баночек с конфетами.

Клейн уже должен выйти из ванны. Интересно, как он себя чувствует и нужно ли ему что-нибудь? Кроме моей «прекрасной попки». Эта мысль вызывает на моем лице улыбку.

— О-о-о, посмотрите на эту ухмылку, — говорит Рен, допивая шампанское. Мое уже давно закончилось. Пока они все разговаривали, заняться было нечем. — Это улыбка женщины, полной любви.

Я заканчиваю завязывать следующую ленточку.

— Я не знаю насчет любви. Мы еще не говорили обо всем этом.

— Тебе не нужно об этом говорить. Просто наблюдай за действиями мужчины.

— То, как он смотрит на тебя, — мечтательно произносит Марен. Она прикрепляет именную бирку к маленькой ручке на верхушке баночки с конфетами после того, как я завязываю ленточку.

— Это, — говорит Рен, с одной стороны ее рта проскальзывает улыбка, — и тот факт, что он угрожал кастрировать Шейна.

Я замираю.

— Что?

Справа от меня Сиенна повторяет за мной.

Рен неловко переминается.

— Я полагала, что вы обе знаете, — ее глаза мечутся между нами. — Шейн безвкусно пошутил над Пейсли, и Клейну это не понравилось. Тег стоял рядом с ними и подслушал Клейна.

Мои брови поползли вверх ко лбу.

— Тег слышал, как Клейн угрожал кастрацией?

— В некотором роде. Он использовал слово «евнух». Нам пришлось поискать его.

Марен подталкивает ее.

— Кому это «нам»?

— Мне и Тегу.

Марен шлепает ее по предплечью.

— Это он был в твоей комнате прошлой ночью? Вот что это было, что я слышала?

Рен краснеет.

— Может быть.

Фархана вздыхает.

— Ну ты и развратница!

Рен смеется.

— Мы на уединенном острове еще пять дней. Вы обе должны попытаться переспать с кем-нибудь.

Пока они спорят о достоинствах и недостатках интрижек с людьми, которых им, возможно, придется увидеть снова в будущем, я подталкиваю Сиенну ногой под столом. Ее нахмуренные брови беспокоят меня.

«Я в порядке», — беззвучно шевелит губами она.

Но это не так, и мы обе это знаем. Мы также знаем, что разговор о Шейне снят с повестки. Мне разрешено только смотреть их видеоролики в социальных сетях, и я понимаю. Я не знаю, хочу ли я большего, но я хочу хотеть большего. Я хочу быть рядом с ней.

Рен привлекает мое внимание, говоря:

— Держу пари, Клейн укладывает Пейсли на лопатки каждую ночь. И каждое утро, наверное, тоже, да, Пейсли? Клейн — утренний парень? — от волнения у нее расширяются глаза. — Держу пари, именно поэтому ты и опоздала сегодня!

Если бы только это было причиной.

— Скорее, из-за того, чтобы позаботиться об укусе медузы Клейна.

Они дружно стонут. Фархана спрашивает:

— Он в порядке?

— Обычная реакция, к счастью. Не тяжелая.

— Сегодня Пейсли придется устроить ему жаркую ночь, — язвит Рен. — Парень добирался сюда на самолете, машине и пароме, чтобы провести неделю с твоим бывшим, а в итоге его ужалила медуза.

Я намеренно не смотрю на сестру. Я не хочу видеть выражение ее лица, и не хочу, чтобы она чувствовала, что ей приходится изображать определенное выражение ради моей выгоды. Я не думала о том, каково это для нее, когда Шейн всю неделю был рядом со своей бывшей. В моей голове он мой бывший. Я никогда не считаю себя его.

Честно говоря, не то чтобы я сама себя сюда пригласила. И это правда, что никто из нас не оказался бы в таком положении, если бы моя сестра не выходила бы за него замуж. Но это первый раз, когда мы все трое оказались в одной комнате. И это не одна комната и не один раз. Это вечеринка длиной в неделю. Есть маршрут.