— Я бы тебя откачал, — усмехается он, привалившись плечом к двери.

— О, Лев Николаевич, я смотрю изволите шутить! — встаю со стула и смотрю на него с вызовом. — Во-первых — стучаться надо. Во-вторых, как говорил мой дед: пришел — спасибо, ушел — большое спасибо, — а потом делаю морду кирпичом. — Дверь закрой с той стороны.

— Ты сказала, машина не завелась, — Лев и не думает уходить. Вместо этого он скрещивает руки на груди и смотрит насмешливо.

— А тебе какая разница? У меня есть помощники.

— Я видел того чернявого-кудрявого.

— Да, Ринат мне поможет, — вскидываю подбородок. — Он мне вот чак-чак принес, — бросаю взгляд на коробочку. — А я люблю сладенькое.

— Я знаю. Я тебе тоже его приносил, — равнодушно отвечает.

— Не начинай! — щурюсь и чувствую, как между нами искрит так, что сейчас взорвется.

— Ключи давай от машины, — протягивает ладонь и ждет.

— А может тебе еще дать ключи от квартиры, где деньги лежат?

— Оттуда тоже можно, — скалится Лев.

— Нет! — мотаю головой. — Мне твоя помощь не нужна. Мне есть, к кому обратиться.

— Давай ключи, — не унимается мужчина. — Мои ребята все сделают. Если ничего серьезного, быстро починят, помоют и под окном припаркуют.

— О Боже мой, Лева! Думаешь, починишь мне машину и я тебя прощу и отдамся. Ни-фи-га!

— Я сказал, что искуплю вину и исправлю ошибку, — нависает надо мной и хмурится. — Даже если для этого нужно сто раз починить твою машину или сделать ремонт в твоей квартире.

— Лева, ты что-то путаешь. Меня такими вещами не купишь. Заведи телку и ей чеши про тачку и хату.

— Не могу, — серьезно говорит он.

— Почему?

— Я однолюб.

Смотрим друг другу в глаза, тяжело дышим, понимая, что еще чуть-чуть и точно рванет, но в этот момент Лев хватает мою сумку со стола.

— Эй, отдай! Отдай! — чуть ли не кричу я, но он поднимает руку вверх и выглядит это так, будто я прыгаю рядом с ним, как собачка на задних лапах.

— Я помню, ты всегда держала ключи от дома во внутреннем кармане на замке, — он открывает сумку, шарит там рукой и вытаскивает оттуда ключи от машины. — Привычки не меняются, да, Соня?

— Ненавижу людей, которые хотят “причинить добро”, когда их об этом не просят, — цежу сквозь зубы.

— Не благодари, — Лев кладет их в карман. — Верну, как починят.

Опускаюсь на стул и хватаюсь за голову. Господи, ну чем я перед тобой провинилась? Я же хорошая девочка!

— Святые угодники, как ты достал меня, — поднимаю голову, — Ну хорошо, — я напишу тебе номер машины.

Беру стикер и ручку, но он меня останавливает.

— Не надо. Я знаю и номер, и марку.

— Ах ты паразит!

— Паразит не я, а твой кот.

— И ты тоже.

— Не прощаюсь, — Лев открывает дверь и выходит из кабинета, а меня всю колотит от гнева. И ведь он не остановится. А мне что делать?

К полудню подъезжает Вадик — мой закадычный друг и главный редактор информационной службы канала. Мы познакомились с ним на первом курсе университета. Вадим приехал в Алматы из Усть-Каменогорска и был таким скромным, но очень умным дрыщом. А как он работал со словом! Все преподаватели прочили ему большое будущее и как в воду глядели. Вадика все любили за чувство юмора, легкость и талант. А сам Вадик любил, когда его любят. Вот только в личной жизни у него постоянно были проблемы. Дело в том, что его типаж — маленькие худенькие азиатки. Десять лет назад он влюбился в одну девушку из Кыргызстана и уже хотел жениться на ней. Но она поехала на выходные к родителям в село под Бишкеком, и ее украли. А нравы там в то время были такие же, как у нас. Украли — значит, выходи замуж. В общем, сначала я вытаскивала Вадика из депрессии, потом он меня. Так мы и дружили: я, Вадим и Марта — три раненных сердца.

— А я смотрю вольготно живется начальству, которое подкатывает к полудню, — шучу я, зайдя в кабинет друга. Он уже сидит за компьютером и что-то рассказывает Марте, которая устроилась на нашем любимом мягком диванчике.

— Во-первых, начальство не опаздывает, а задерживается, — ржет Вадик. — А во-вторых, я сдавал анализы.

— Ой, и что там? Воспаление хитрости? — плюхаюсь на диван рядом с Мартой.

— А ты мне зубы не заговаривай, — Вадим поправляет очки на носу, — мне тут птичка в клювике принесла, что твой бывший вернулся.

— О, я бы этой птичке свернула ее красивую шею, а лучше отрезала бы ее длинный клювик. Да, Марта? — смотрю на подругу.

— Пф-ф-ф, — фыркает она, — вставай в очередь. Вас много, я одна.

— Ну, допустим, — говорю Вадиму и слежу за его реакцией. — Появился. Вчера ночью заявился ко мне, полез целоваться и сказал, что хочет вернуть.

Вкратце описываю наш с ним разговор, а друзья только цокают и закатывают глаза.

— Окстись, Софья! — предостерегает Вадим. — Или ты уже все забыла?

— Не забыла, — опускаю глаза.

— И если я его увижу здесь, то опять дам ему в морду! Как в тот раз! — Вадик воинственно прижимает очки к переносице указательным пальцем.

— Ой, я тебя умоляю Ермолов! Кто кому дал в морду? — смеюсь я, вспоминая былое. — Для него это была так — легкая пощечина. А вот как он тебя потом в сугроб окунул…

— Я между прочим стоял за твою честь!

Встаю с дивана, подхожу к нему сзади, чуть наклоняюсь и обнимаю.

— Вадь, я знаю! Ты самый лучший друг! Но как мне теперь быть, если он снова сегодня появился и забрал мои ключи от машины, чтобы ее починить.

— Даже так?! — бровь Марты ползет вверх, а нос подается вперед. — А Лео-то времени зря не теряет. Как в мире животных это называется? Брачные игры?

— О, наша Марта дело говорит! — усмехается Вадик. — Смотри, Софа, как бы потом не поднять хвост, как голодная львица.

— Мне это не грозит. У меня иммунитет, — отшучиваюсь я. — Правда, есть кое-что еще. Меня Ринат пригласил на свиданку, — перевожу я тему.

— Софья, ты уж реально окстись! У тебя то пусто, то густо! — ржет, аки конь Вадик. — Какой-то мужицкий дождь!

— Я поставлю на Лео, — заявляет Марта, поправляя свои роскошные иссиня-черные кудри. — Очень колоритный персонаж. И хотя Ринат — душка, но мне интересно, как этот царь зверей будет замаливать свои грехи.

— Ставлю на Рину, — подхватывает Вадик. — Поддержим отечественного производителя!

До вечера Лев больше не появляется и даже не звонит. Начинаю переживать за своего мальчика. Не за Леву, а за "рафик". Решаю, что если не явится до эфира, то после найду его телефон и вынесу мозг так, что он пожалеет о своей затее.

За полчаса до выпуска беру со стола телефон и распечатанные листы с версткой, открываю дверь и тут же впечатываюсь в твердую мужскую грудь.

Поднимаю голову и нервно сглатываю — Лев. В нос ударяет знакомый аромат. Столько лет прошло, а он все тот же. Видимо, привычки действительно не меняются. Постоянство — наше все.

— Мышка сама попалась в мышеловку, — Лев ловко прижимает меня к себе одной рукой.

— Если не уберешь руку, Мышка отгрызет тебе кадык. Или даст по яйцам, — мило улыбаюсь и с величайшим удовольствием давлю шпилькой носок его туфли. — Могу заразить бешенством.

— Дикая Мышка меня еще больше заводит, чем ручная, — вижу, что ему больно, он чуть морщится. — Вот, кстати, твои ключи. Машина под окнами. Тебе поставили новый аккумулятор. Машина, как новая. Не благодари, — вытаскивает их и трясет перед носом.

Я резко хватаю их и прячу в ладони за спиной. А еще отхожу на безопасное расстояние.

— И не думала, — фыркаю я. — Ты все это сделал, чтобы напроситься на "спасибо"?

— Не только, — уголок рта уж слишком сексуально ползет вверх. — Во-первых, хотел тебе помочь. Искренне. А во-вторых, теперь тот чернявый не заявится к тебе завтра.

— Ах вон оно чё, Михалыч? — смеюсь я. — А ты не только наглый, но и изобретательный.

— На войне, знаешь ли, все средства хороши.