— Да…

С этими словами он взял сестру на руки и понес прочь из зала, показывая жестами, чтобы убрали тело и приставили охрану. Вернувшись из уборной, они пришли в уже веселящийся зал, где продолжали танцевать знатные особы и заводить новые знакомства.

Николь пересеклась взглядами с Эром и даже без слов было понятно, что она благодарит всем сердцем за спасение Румии уже в который раз. Он передал принцессу в руки матери и опять отошел чуть подальше, чтобы император сказал свою речь.

— Благодарим всех, кто пришел сегодня на этот прием. А теперь, пора переходить к заключительному этапу дня. Выносите торт!

Через парадные двери на тележке вывезли огроменный торт высотой, наверное, в полтора метра, состоящий из трех ярусов, да так сделанный на совесть, что такую махину можно и не съесть за три дня. Один из слуг отрезал кусочек и положил на тарелку её высочества вместе с ложкой.

Малышка сама взяла ложку и попробовала кусочек, растаяв от нежного сливочного сладкого вкуса.

— Ну как, вам вкусно, ваше высочество? — спросил вдруг принц, желая получить ответ.

— Да… Очень вкусно! — с этими словами тишина прервалась музыкой и всё вновь принялись танцевать, но на этот раз все, кто хотел торта, мог попросить себе кусочек.

Так и закончился первый день празднования, уже примерно намекая, как будут проходить другие два. Выйдя из большого приемного зала, вся императорская семья шла по коридору и вела обсуждение:

— Ты ж моё золото! Ты просто ангел хранитель, ей богу! — начала Николь, чуть ли не целуя Эра, но он всё пытался сказать что-то важное.

— Молодец Эр, в этот раз я даже ничего не увидела, ты становишься всё сильнее… — сказала Лилия, которая сильно переживала за принца, который так опекает сестру.

— Так стоять! Это был первый день… Очнитесь! Ещё два дня потенциальной опасности, не расслабляйтесь. И ты!

— Что… Уже всё закончилось? — сонным голосом сказала принцесса, которая уже как час спала.

— Да, уже всё закончилось. Завтра будет тоже весело! — сказал Эр, заметив как она вновь уснула.

— Что я? — спросил император, нервно шагая по скрипучему полу.

— Какого хрена у нас по замку ходят убийцы? Тут что, проходной двор? Поставь уже нормальную охрану, черт тебя подери… — шепотом злился принц.

— Не выражайся при мне…

— Ты серьезно? Тебя только это волнует? — спросила Николь, которая вся была за принца.

Императрица подозрительно тихо себя вела, пусть даже она хотела быстрее увидеть своё чадо, но делала вид, что её эта ситуация вообще не касается. Именно она была одним из организаторов приема, как главная управляющая замком, поэтому император всё время поглядывал на императрицу, пытаясь спихнуть ответственность на жену.

— Есть одна идея… Можно пригласить детей знати, чтобы они играли и общались с Руми, так мы снизим риски нападения на неё.

— Но ведь…

— Да, я знаю, что если преступнику будет плевать, то всё может плохо кончиться. Но я вас уверяю, я буду с ними. — сказал Эр, замечая, как всем потихоньку становится всё равно, кроме него и Николь.

На следующий день они так и сделали — пригласили детей знати на прием, чтобы они все вместе играли и веселились, а наемные убийцы видно не рискнули брать на себя риски и просто подождали третьего дня. Третий день оказался довольно интересным и начался он с интересного инцидента. Похоже один из сынков знати сильно задрал нос перед робкой Руми, да так, что он то и дело её дергал и подшучивал, чем вызывал чуть ли не слезы.

— Руми, у тебя что-то случилось? — спросил брат, который уже третий день наблюдает за сестрой, но впервые видит её такой опечаленной.

— Хансен говорит, что я глупая и не умею шутить.

— Ох ты… Ты же знаешь, что это неправда? Мальчишки всегда любят врать девчонкам, чтобы привлечь внимание. Не принимай близко к сердцу… Но… Если ты захочешь… Ты можешь делать всё, что пожелаешь. Ты принцесса, а он твой подчиненный. За плохие поступки подчиненных наказывают.

— Их бьют по попе?

— Ха-ха… И по попе тоже! Просто будь собой и делай так, как я тебя учил — почувствуй, чего ты хочешь, а потом подумай, как это получить. Ты имеешь власть, о которой другие могут мечтать.

— Я поняла…

В ту же минуту Руми встала на ноги и подошла к тому мальчику, залепив смачную пощечину, чем вызвала не останавливающийся смех брата. Её грозный, но в то же время милый вид так и завораживал, а бедный паренек, наконец, почувствовал, у кого есть власть.

А закончился праздник уже можно сказать классическим образом. Почувствовав что-то неладное, Эрангель на этот раз не стал отходить от престола во время завершающей речи императора и не прогадал. Он держал в руках принцессу, как вдруг сквозь открытое окно залетела стрела, пронзившая выставленную ладонь принца и застрявшая там. Каждый присутствующий вздрогнул, но перебивать императора никто не смел.

За первой стрелой последовали ещё две, пронзившие ногу и предплечье принца, но всё было настолько быстро сделано, что сонная Румия ничего не заметила, в отличие от знати, чьи глаза были прикрыты разными веерами или руками. Некогда серебристо-золотой пиджак и рубашка окрасились в алый цвет, а стойка Эра становилась всё слабее. Казалось, император вечность говорил прощальную речь, но всё же когда всё закончилось, он передал уже уснувшую под речь Руми и, роняя капли крови, поковылял прочь из зала прямиком к лекарю.

Этот праздник вызвал совершенно разные чувства к первому принцу, особенно на фоне тех слухов, что ходили вот уже одиннадцать лет. Часть знати чуть ли не боготворили такого брата, но вторая часть сочла его безумцем, который не чувствует ни боли, ни страха.

Однако сам принц не слишком придавал этому значение, ведь всё равно всем не угодишь, а делать нужно то, что необходимо в любой ситуации. После этого дня рождения прошло ещё пару лет, перед тем как уровень фехтования Эра вырос до небывалых высот, но всё же те раны, полученные на празднике, продолжали о себе напоминать в плохую погоду.

Его тринадцать лет, как и прошлые дни рождения никто не праздновал, только третья жена с Румией и Лилией навестили всего занятого в книгах парня. Перелистывая страницы, он всё сильнее пытался уйти в теорию и чувствовал, что это единственный правильный путь, когда уперся в своём мастерстве владения меча в стену.

На следующий день после своего тринадцатилетия, Эрангель начал его как обычно, но чем дольше он повторял уже приевшиеся ему действия, тем больше в нем копилась ненависть на свою собственную слабость.

Эксельтрион начал свои учения со стандартной процедуры — поединка. Удар за ударом становились всё сильнее, а дрожь рук от скрежета металла никак не унималась. В один момент учитель ударил настолько сильно, что меч парня просто улетел в сторону.

Эр упал на колено и с тяжелой отдышкой сказал:

— Кажется это предел… Ощущение, что уперся в стену… Черт!

— Не стоит так торопиться. Вашему телу тоже нужен отдых… А ещё вам не стоит забывать, что ваш возраст ещё не подходит для войны. Думаю, с сегодняшнего дня наши тренировки должны быть пересмотрены… — сказал аристократ, кладя меч на место.

— Что бы я ни делал всё в пустую! Ебаная жизнь! — впервые за многие часы тренировок сорвался принц.

— Полегче! Я тебе уже сказал, ещё не время… Поучись стратегии, поучись управлению людьми!

— Ты прав Экс… Похоже только это и остается…

— Но мы же не перестанем тренироваться. Просто вместо семи тренировок в неделю у вас будет три, а вообще, я советую вам всё-таки подумать над поступлением в академию. — сказал Эксельтрион и поднял принца на ноги, схватив его за руку.

— Мы же это уже обсуждали. Не хочу я идти в академию, где я и так всё буду знать. — встав на ноги, сказал Эр и оттряхнул колени от пыли.

— Я не говорю вам туда идти учиться. Главное в таких местах — новые знакомства… Вот увидите, там вы найдете парочку людей, что можно будет завербовать себе.