Император отвел свой взгляд, но тут же наткнулся на тяжелый взгляд сына, который держал себя в руках и просто наблюдал за ним сверху вниз. Он пытался вновь отвести взгляд, но чувство опасности, исходящее от маленького мальчика, никак не давало, сомкнуть глаз.

— Теперь буду говорить я, император… — произнес Эр.

— Что ты хочешь сказать?

— С сегодняшнего дня, я официально стану принцем империи Льда. Моя мать вновь станет первой розой империи, но я не заставляю делать её императрицей. Однако будет у этого ещё одно условие — если моя мать не желает встречи с вами, то вы не подойдете к ней и на шаг. Тогда я сделаю всё, чтобы постараться простить вас и стать хорошим братом других принцев и принцесс. — четко высказал все требования, чем сильно шокировал Лилию.

— Подожди! Если ты станешь принцем, то переедешь жить в замок! Ты хочешь оставить меня одну?! — возразила первая жена, заметив, как на лице Эрангеля появилась улыбка.

— Я же сказал, что ты вернешь титул первой розы империи, а у неё по праву есть «комната роз» в замке, из окна которой виден сад роз.

— А кто сказал, что я соглашусь на это? — вкинул своё слово император, но тут же был остановлен тяжелым взглядом сына.

— Ты же хочешь увидеть своих детей, правда? — угрожающим тоном ответил Эран.

— Я согласен на эти условия…

— Тогда найди лучшего тренера по фехтованию для меня и подготовь всё к приветствию с другими женами завтра. — сказал ребенок, впервые улыбнувшись своему отцу.

— Сколько тебе лет вообще? — ошарашенный остроумием и смекалкой своего сына сказал император, замечая, что его мана постепенно начала успокаиваться.

— Мне семь лет и тридцать шесть дней.

— Откуда ты это знаешь?! Неужели ты всё это время считал?!

— Всё верно, ваше величество. Может меня и обделила жизнь маной, но здравый ум меня не подводил. Думаю, каждый ребенок может посчитать, сколько дней он живет в этом прекрасном мире.

— Я так не думаю…

Загред медленно встал с диванчика и вместе с Эрангелем вышел в коридор, по которому они вместе шли до выхода из дворца. Они шли молча, но на лице мальчика была улыбка, полная надежд, но скорее это были не надежды, а удовлетворение от того, что когда-то придуманный план сейчас наконец пришел в исполнение.

Они пошли к выходу, и пацан резко остановил рукой своего отца, кинув холодный взгляд и цепляясь за голубые глаза. Висевшая тишина была прервана дерзкими словами, которые с долей угрозы, впервые слышались императору:

— То, что я стал принцем, не означает, что я тебя простил или что я хочу быть своим сыном. Я не стану наследным принцем и не получу трона, но не хотелось бы чтобы твои прихвостни или твоих жен меня убили. Лучше мне оставаться на нейтральной стороне, чем примкнуть к какой-либо… Поэтому я тебе дам всего один шанс после того дня, когда ещё в замке мой сон потревожил твой обезумевший от своей испорченной репутации крик.

— Каждый ребенок в королевской семье имеет право на личного рыцаря и служанку… Тебе я тоже предоставлю, но на этом моя власть может кончиться… Я расскажу все твои требования женам, но не уверен, как они поступят…

— Я сам им расскажу. Именно для этого я и попросил подготовить мою завтрашнюю встречу с твоими женами, где я заодно и представлю свою мать. Мы будем готовы к обеду. — завершил разговор Эрангель и развернулся, пойдя обратно по коридору.

Император вышел из здания и заметил, как на небе начали собираться тучи. Моросящий дождь начал постепенно нарастать, колыша листву деревьев и цветов, чему правитель точно был не рад. Его нарядный камзол начал пропитываться влагой, обмораживая плечи.

Мужчина вернулся в замок, находящийся в пятнадцати минутах ходьбы под дождем, но этого времени под холодом было достаточно обдумать всё произошедшее. Чем дальше он отходил от дворца, тем быстрее к нему возвращались былые эмоции — гнев, ненависть, зависть, а страх постепенно отходил в сторону. Уже у самого входа в замок, где стояла стража, его поглотил гнев на сам тот факт, что не способен держать себя, как полноправный император, рядом с семилетним мальчиком, собственным сыном.

Выбежавшие с зонтиком и полотенцами горничные, начали наводить шум, от которого на душе становилось всё ужаснее и ужаснее. От выхода он побрел к своей комнате, проходя мимо семейных картин, начинающих свое начало от входного зала, и каждое поколение императоров имело императрицу. Одна только последняя картина была завешана черным полотном, перед которой Загред остановился и задумался.

Он потянул за край полотно, начиная рассматривать то, что когда-то потерял. Молодая девушка стояла рядом с ним и с искренней улыбкой так и манила, будто тех дней в ссоре и не было вовсе. Мужчина почувствовал, как капля дождя стекает по его щеке, но вскоре его лицо становилось всё более мокрым, но он не понимал от чего.

В один момент послышался ему знакомый голос, и он быстро вернулся из своих воспоминаний, вытирая лицо рукавом. Перед ним стояла третья жена, которая готовилась к вечерней ванне, подготовленной как раз ко времени, когда она обычно это делает. Она посмотрела на императора и сказала:

— Как прошел твой день?

— Сносно… Хотя нет… Он прошел просто ужасно…

— Генерал Дуллий снова натворил дел? Или министры всё продолжают твердить про императрицу? — спрашивая это уже не первый раз, сказала жена, чьи золотистые волосы так и слепили уже покрасневшие от слез глаза мужчины.

— Сегодня ни то, ни другое… Мне доложили причину, по которой я не могу иметь детей… И я… — опустошенно сказал император и почувствовал на своей щеке нежную руку.

— Даже без детей, я всё равно буду любить тебя, дорогой.

— Причина, по которой у меня была эта проблема заключается в первом принце. Оказывается, в нашем роду связь между поколениями стала намного крепче, и когда я… В общем, когда я поссорился с Лилией, мой новорожденный сын неосознанно заблокировал мне магические каналы, поэтому я на время стал бесплоден.

— Какой ужас! Так это он виноват во всём этом?! — рассержено воскликнула женщина, открыто показывая своё раздражение по отношению к первому принцу.

— Не вини его… Он это сделал, когда ему был всего день от роду. Он ещё не понимал, как это сделать, но всё же сделал. Сегодня я приходил к ним во дворец, и знаешь, что я почувствовал впервые за долгое время?

Молчание повисло между ними, и мягкое, разочарованное лицо сменилось залившимся гневом. Мужчина убрал свою щёку от руки супруги и посмотрел на свои немного потряхивающиеся то ли от злости, то ли от страха руки.

— Впервые за годы я почувствовал страх. От собственного сына…

— Ты же говорил, что это не твой сын… — напомнила его же слова жена, убрав аккуратно руку.

— Нет… Я ошибался… Это действительно мой сын и в нем течет императорская кровь… Ты скоро встретишь его, ему всего семь, а он уже выглядит будто моя копия. Мои волосы, мои глаза, моё крепкое телосложение. Единственного я никак понять не могу, так это его душу… Невероятный ум не дает ему покоя, но всё же он умеет контролировать абсолютно всё, что его касается.

— И я его скоро встречу? В каком смысле?

— Я заключил сделку. Первый принц вернет себе звание принца, наставника, и право проживать в замке, но звания наследника он не получит, а также комната первой розы будет передана его матери. А я, взамен, получу прощение и право продолжать род… — обреченно сказал Загред, сжав обе свои трясущиеся руки в кулаки.

— Звучит как шантаж… Тебе точно не наврали про твою болезнь? — недоверчиво кинула жена, чем слегка огорчила императора.

— Тогда может проверим?

На следующее утро они проснулись в обнимку, а солнца лучи так и били по глазам, но что-то мешало солнечному свету просочиться через окно. Чуть приоткрыв глаза, император увидел, как на перилах его балкона стоял Эран со скрещенными руками на груди. Мужчина подскочил на ноги и увидел, как мальчишка начал падать с балкона, исчезая с глаз так же тихо, как и появился.