Она действовала как профессионал, расстегивая на нем молнию своими длинными, ловкими пальцами, стягивая вниз брюки. Мгновение Ирен смотрела на его упругую торчащую твердость, на черную поросль, вдыхая острый, желанный аромат. Затем блондинка придвинула голову ближе и поцеловала Арнольда самым интимным способом, охватив губами. Она выдохнула утробное «Да-а-а», когда он застонал, ударившись спиной о выветренные серые бетонные стены, ощущая, как ноги становятся ватными.

Ирен запустила пальцы в основание у паха, обхватила его и сжала, вылизывая, словно у него был самый вкусный в мире банан. Розовый, толстый, а вовсе не какой-то позорный чупа-чупс на тонкой ножке, созданный видимо по образу и подобию Жали. Голова Арнольда покачивалась, а темнеющие глаза были прикованы к девушке за окном. Ирен все ласкала и ласкала его своим жарким языком. Его тело наэлектризовалось, перед глазами кружило, как карусель во дворе, пока он зажал свой орган пальцами и не сжал его расширение. Удерживаясь от бурного жара внутри и снаружи, разжигающегося еще ярче.

— Не играй. Соси, — прошипел он, мелком бросив взгляд на часы.

Ирен послушно обвела языком всю его длину, скользя припухшими губами едва касаясь, заставляя его дрожать, прежде чем, наконец, ухмыльнулась и обхватила губами весь ствол. Она вцепилась когтями в мужские бедра, смаргивая пот с глаз и дико уставившись на кудрявое основание божества, пожирая ртом его угощение. Ирен нравилось сосать и посасывать, создавать вакуум, похлопывая по нему зубками. Арнольд потянулся к ее груди, и она сорвала с себя остатки верхней одежды, рубашку и лифчик и отбросила их в сторону. Он схватил ее за отвисшие сиськи. А она схватилась за его руки на своих сиськах, контраст блестящего загорелого ведьмака и гладкой белой кожи ведьмы был ошеломляющим. Она стонала от его восхитительного разминания, сдавливания и перекатывания сосков в пальцах. Очевидно, он знал, что делал.

Температура тела Арнольда подскочила до такой степени, что Ирен взвыла от напряжения, от того как внутри начало все гореть, натруженные сиськи покалывало, обтянутый губами банан тоже пульсировал во рту от надвигающегося экстаза. Ирен вынуждено была снова оттолкнуть его назад. Он шлепнулся спиной о бетон, а затем прорычал.

— Снимай все!

Ирен зарычала в ответ. Арнольд оттолкнулся от стены, сам немедленно разделся, а голодные глаза напарницы следили за каждым его чувственным движением. Пока, наконец, он не предстал перед ее вздымающимся, мокрым телом в одних только начищенных черных ботинках и полированной бронзовой от загара коже.

Он вытащил свою дубинку из-за брошенного пояса, ее длина, превосходила банан Арнольда всего на чуть-чуть. Повел ею по телу Ирен от шеи до пупка, прикасаясь кончиком к коже, подразнивая ее.

— Знаешь, почему я не встречаюсь с другими?

Ирен застонала. Ее руки вытянулись по швам, спина выгнулась дугой, было видно, что она кусая губы, хочет, чтобы он опустил дубинку ниже. Его же собственная торчала и подпрыгивала, пока он водил по ней полированным графитом взад-вперед, опускаясь ниже и ниже, не коснулся внутренней стороны ее бедер, вдавливая дубинку в ее напряженный холмик.

— Ты собираешься трахнуть меня, — спросила она грубо, поглаживая его и изнывая от желания.

Арнольд моргнул, облизнул губы и кивнул. Он выронил дубинку и присел на землю, на корточки. Он схватил ее, поводил пальцами вверх-вниз по длине щели. Ведьма застонала, ее тело дернулось в сладкой пытке получить еще больше удовольствия, почувствовать пальцы внутри себя. Она осела попой на стол, разводя ноги, помогая ему проникать глубже, приглашая в себя чересчур вежливого гостя. А затем из нее вырвались слова, которые она не собиралась произносить, и, тем не менее сказала с надрывным стоном:

— Господи Арнольд, отсоси у меня! Или я сейчас умру.

Арнольд жестко рассмеялся, вероятно, она принимала его за хорошего мальчика. Очень зря! Еще немного подразнил напарницу пальцами, поглаживая набухшее лоно, вырисовывая на нем восьмерки, и встал на ноги. Он схватил ее за волосы, дергая голову Ирен вперед, засовывая рукой член ей в рот. Одной рукой она вцепилась в его твердый живот, и замычала от остроты ощущений, а другой потянула за его яйца, скользя губами взад-вперед по его стволу. Он двигал бедрами, долбя ей в рот, в такт сосанию, быстро меняясь в настроениях.

Казалось еще немного и все завершится, слишком он расширился, горячо пульсирует, Ирен уже готовилась затолкнуть жезл себе в глотку. Однако он выскочил из ее рта, прежде чем взорваться, пророкотав:

— Ты хотела, чтобы тебя трахнули?

Ведьма почти рыдая, закивала. Послушно развернулась к нему спиной и опустилась животом на стол, задрав задницу вверх, как самка во время течки. И когда он и его горячий член оказались в прижатом положении позади нее, он добавил походу, сказав:

— Я надену на тебя наручники.

Он не задавал вопросов, просто завел ей руки за спину и, заковав в кандалы, опустил лицом вниз на стол. Он пошлепал ее по дрожащей заднице, и Ирен стонала что-то нелепое, ругательное, изнывая от жажды развязки, умоляя его. Тогда он действительно налег на ее ягодицы, потираясь по ним всем собою. Ирен судорожно дрожа, шумно втягивала в себя воздух.

— Вот и все, Ирен, — прохрипел он, просовывая пальцы в ее киску и накачивая, наполняя, расширяя ее под себя, пока она не завопила дурным голосом от напряжения.

— Возьми меня, грязный ублюдок!

Пальцы Арнольда разжались, и набухшая головка протолкнулась внутрь, раздвигая ее губы, проникая до основания. Ведьма громко застонала, пока самый потрясающий ствол в ее жизни погружался в нее до тех пор, пока яйца не поцеловались в ягодицы. Они оба стонали от удовлетворения. Арнольд поднял голову, и уставившись на девушку за окном, начал двигать бедрами, положив руку Ирен на талию, а ладонь на спину, раскачивая ее вперед и дергая назад, вставляя поршень на всю длину.

— Быстрее! Сильнее! — кричала Ирен.

Он взбивал ее щель снова и снова, возбуждая ее с безрассудной, безжалостной самозабвенностью. Тело сильно и влажно прижималось к вздрагивающей женской заднице. Вдавливал ее в стол, голова девушки вращалась, пока, наконец, она не закричала:

— Сними с меня наручники! Сними, — она отчаянно желая кончить, когда кончит он.

Арнольд вовсе не собирался снимать наручники с ее запястий, а затем вернулся к накачиванию Ирен, растягивая киску своей дубинкой. Она дергалась, желая схватиться за себя и неистово растереть, стремясь к полному освобождению. Но не тут-то было.

— Сделай это! — блеяла она, в исступлении и ярости дергаясь и полируя пуговицу о него.

Тело Ирен напряглось, а затем содрогнулось, ее киска взорвалась огненным оргазмом, оглушительный экстаз пронизал ее всю. И Арнольд врезался в нее, рыча от собственной радости, изливая теплую, чудесную сперму в ее существо. Они дергались в агонии взаимных оргазмов. И затем, среди всего этого кряхтения, оханья и бульканья, раздался крик за окном.

Арнольд рухнул на Ирен сверху, накрыв ее мокрое, обжигающее тело своим. Все еще сотрясаясь от толчков оргазма, соединенные вставленным в киску членом они повернули усталые головы и уставились на окно.

Это была та самая брюнетка, на которую смотрел Арнольд. Она вдыхала пахнущий сексом воздух, затем повернулась и потрусила прочь.

Они, пошатываясь, поднялись на ноги.

— Освободи меня, — потребовала Ирен, но в ответ получила лишь усмешку одевающегося и приводящего себя в порядок Арнольда.

Прежде чем она не перестав злиться, начала понимать, что происходит, что-то не ладное. Он достал из нагрудного кармана значок полицейского и сказал:

— Ирен Даранио, вы обвиняетесь по статье 159 убийство человека, по статей 20159 похищение людей, и 45962 умышленное введение в заблуждение закона и органов безопасности, также по ряду статье связанных с незаконным применением колдовства и магии.

По мере того, как он говорил, ее лицо вытягивалось все сильнее, пока не стало по-настоящему перекошенным от непритворного бешенства.