— Ответь на вопрос.

— Нет, — Ева дернулась в руках, ощутив, как член в ней тут же горячо отозвался на этот движ. — Я хочу жить! Но ты знаешь, что это невозможно. Зна-ешь!

— И почем на рынке пиразин!?

— Отпусти!

Дергаться в руках ведьмака казалось излишне. Ева, как бабочка пойманная и посаженная на острие, могла лишь знойно тлеть похотью, разгораться злостью. А что еще нельзя предпринять? Что? У нее на глазах выступили горючие слезы гнева. Пробились из глубины раненной души. Сожгли последние остатки… чего-то благого.

Накануне, Тони свел ее с просительницей услуги за годовой запас токсина. Ей оказалась блондинка, что так резво насиловала в душевой вместе с Тони ее. Но не это вызвало удивление, а то, что стоимостью за бесценный запас оказалась другая жизнь. Жизнь за жизнь, око за око, зуб за зуб.

Только выходило что все, что с ней случилось плохого, случилось из-за Арнольда. И теперь ничего не осталось внутри. Кроме, желания убить.

Рухнула, скатилась эхом по сознанию цивилизованная добродетель, осталось человеческое желание выжить. А первое правило жизни, оно ведь совсем не тайна. Оно все оправдывает. … Выживание.

И они квиты. Квиты-биты. Счет закрыт?

***

Пять дней потребовалось Еве, чтобы решиться. Арнольд наблюдал за ней. То, как она подносит кружку с напитками ко рту, как сердится и поджимает губы, как думает и ее дыхание становится поверхностным и нервным. Ее глаза смотрели прямо на него, мужчину, ведьмака значительно сильнее ее физически и магически. Она обдумывала, как можно совершить заказ. Конечно, Ева даже улыбалась ему, и выполняла поручения, но между ними не зримо висело тяжелое облако ожиданий и кровавых намерений.

Он понятия не имел, что его ждет. Лишь четко уловил момент, когда она решилась воплотить задуманное. Как только Ева услышала, что Лика покидает этаж компании (возвращается на свой), и они собирались продвигать кого-то изнутри она уже знала, это и есть ее возможность. Она хочет воспользоваться ситуацией, пока на этаже был один секретарь и это она. И Ева точно знала, как этого добиться. Она все еще улыбалась про себя, когда он обернулся и увидел, как она наблюдает за ним. Скромно опустила ресницы, как девственница, которой не была. А когда снова подняла их, то увидела, что он все еще смотрит.

— Арнольд, — сказала она.

— Ева, — ответил он с улыбкой на губах и выражением восхищения на лице. Решилась таки! Потребовалось всего несколько секунд, чтобы их глаза встретились, чтобы она решила, что он будет или станет, как пластилин в ее руках. Еще бы такой аромат афродизиака и сильнейшее заклятие, которым воспользовалась Ева, может сбить с ног даже слона. И тот тоже воспылает страстью. Она шла от кофеварки и у нее в руках была кружка горячего свежезаваренного кофе.

— Твой.

— Спасибо, что не забыла, — Арнольд покосился на напиток, гадая, сколько там набухано зелья.

Девушка поставила кружку перед ним, наклонившись вперед ровно настолько, чтобы он мог мельком увидеть ее декольте.

— Молоко без сахара, — сказала Ева, искоса взглянув на него.

— Именно так, как мне нравится, — ответил он, бросив в ответ откровенный взгляд.

— Я стремлюсь нравиться тебе, — она положила руки на стол и использовала свои руки, чтобы свести груди вместе, делая ложбинку более заметной.

Оставалась в таком положении пару секунд, все это время, не сводя с него глаз. Кажется, они все обсудили в последний раз. И Еве пришлось подчиниться. Но ведьмы на то и ведьмы.

— Спасибо.

Ева отодвинулась от его стола. Она ушла с выражением удовлетворения на лице и осознанием того, что ее задница, едва скрываемая юбкой, заканчивающейся на самом верху бедра, выглядит великолепно. Она чувствовала на себе его взгляд. Не сбавляя шага, она посмотрела на часы, что висели на стене. Через пару часов люди начнут расходиться. Конец рабочего дня. И она терпеливо ждала. Сегодня, она убьет Арнольда. И сделает это хладнокровно и безжалостно.

Ева наблюдала, как каждая из ее коллег уходила, оправдываясь тем, что нужно куда-то, а сама каждый раз, когда кто-нибудь спрашивал, уходит ли она, отвечала, что еще немного задержится. Надо сегодня все закончить. В конце концов, Арнольд и Ева остались единственными людьми на этаже. Но ни один из них не работал. Оба делали вид, что заняты, но единственное, что каждый из них делал, наблюдал за другим.

Через некоторое время Ева перестала притворяться и направилась к его кабинету, неся в руках бумаги, требующие подписи. Голова Арнольда была опущена, но она знала, что он наблюдает за ней. Скорее всего, он сонный и опутанный магией от зелья, что она подмешала в кофе. Она остановилась в дверном проеме и прислонилась к косяку. Парень не отреагировал. Негромко постучала в стеклянную дверь. Он поднял глаза, притворяясь удивленным, сонливым, водя вокруг расфокусированным взглядом.

— О, Ева, — произнёс ведьмак слегка расслабленным тоном. — Ты поздно. Я и не подозревал, что здесь еще кто-то есть.

— Да, что ты? — подумала она с раздражением, убеждаясь визуально, что он скован магией. Но она оставила эту мысль при себе и сказала:

— Нужно подписать несколько приказов. Они не могут ждать до завтра.

В руке она держала пачку бумаг и когда Арнольд хмыкнул:

— Ну, давай. Подпишу.

Она поняла, что ее план на верном пути. Он не спросил ни что это за бумаги, откуда и почему он их не читал. Готов подписать не глядя. Ева вошла в комнату. Его глаза плавно скользили вверх и вниз по ее телу, пока она делала полдюжины шагов к столу. По выражению его лица Ева могла сказать, что он не будет разыгрывать из себя недотрогу. Теперь не будет. Она подошла и присела на край стола. Арнольд отодвинул свой стул под углом назад и залюбовался ее ногами.

И Ева знала, что они хороши. Сегодня она специально надела юбку, чтобы показать их с лучшей стороны. Было ясно, что усилия не пропали даром. Она протянула ему бумаги, и он бросил их на стол, не глядя в них. Ева опустилась взглядом по его туловищу вниз и посмотрела на выпуклость, образовавшуюся у него в промежности. Его брюки не могли скрыть того, что там происходило. Он тоже посмотрел на это и рассмеялся:

— А знаешь, ты меня поймала. Иди сюда.

Уже это должно было насторожить! Ева подошла, наклонилась и провела рукой по выпуклости, эротично и настойчиво, так что Арнольд заерзал. Она зажала молнию между пальцами и осторожно потянула. Затем нырнула, засунула руку внутрь, достала оттуда член. Отметила, что она скучала. Не по этому гаду, а по нему. Она несколько секунд не сводили глаз с пульсирующего члена. Жаль расставаться с таким выдающимся экземпляром.

Арнольд подвинул свой стул вперед и положил руку ей на бедро. Он погладил ее несколько раз, прежде чем позволил кончикам пальцев переместиться на гладкий холмик, обтянутый кружевом, и погладить через ткань. Затем нащупал край и просунул пальцы под резинку, обнаружив мокрую выбритую киску. Рванул рукой так, что трусики, не выдержав натиска порвались. Ева от неожиданности замерла. Сжалась. А затем, резко схватила нож для вскрытия писем и ударила Арнольда в сердце. Сильно. Одним мощным ударом! Она вложила всю ненависть, всю черноту на какую только способна.

Она смотрела на него. Видела удивление в его глазах, и то, как мужчина резко отшатнулся от нее, хватаясь за рукоять. Поняла — не сработало! На нем была защита. От ужаса, Ева вскрикнула. Проклятие ведьм! Он ходит в магической защите, та слоем обвивала его ауру и становилась зеркальной при атаке любого предмета или магии на ее носителя.

Казалось, она секунду обдумывала другие варианты, прежде чем оттолкнуться от края стола. Попытаться нанести второй удар. Уже с магией. Нанесла и опять ничего не вышло. Ей стало чрезвычайно жарко, невыносимо пылко! В душе горело адское пламя. В глаза ярость. Взгляд Арнольда бешенный, готовый ее сожрать. Ответное пламя ненависти. Разъярённая готовность покарать врага.