— То, что ты выпила, не имеет противоядия. Поразительно, как после всего случившегося, ты ничему не научилась. Видно судьба у тебя такая. Эта та же дрянь, чем тебя отравили до этого. Ты это понимаешь?

В воцарившейся тишине чужого дома, Еве захотелось зарыдать. Расплакаться. И слезы прыснули из ее глаз. Что она понимает? Что несчастливая идиотка? Что сама подставилась? Ну, да, под гипнозом, под действием двух вампиров, но от этого что теперь? Кого будет интересовать, что ее ментально заставили?

— А может, ты ошибаешься, — уцепилась она за пустую надежду.

— Чувствуешь, как все время хочешь трахаться? Тело распирает от вожделения. Во рту постоянная сухость. И все ноет. И нет сил, совсем нет сил, отказаться от предложений с сексом? Точно?

Она заморгала, стряхивая слезы, кивнула. Он прав. Там на капоте ей совершенно крышу снесло от желания, и даже сейчас в парализованном виде, где-то на боковом краю сознания она думала об этом.

— Только вот зачем им это понадобилось? — спросила она не способная поверить в правду.

Арнольд покачал головой.

— Мне жаль. Дальше будет еще хуже. Тони не просто так тебя к этому подвел? Тебя подставили, мышка. Не было у тебя шансов. Может они боятся, что ты что-то вспомнишь. Дашь показания. И тебя вот так убрали, как потенциального свидетеля.

Слезы горечи щедрыми дорожками потекли по ее щекам и подбородку. Больше их ничего не сдерживало. У Евы по большей части не нашлось душевных сил. Она не думала о справедливости или о чем-то еще. Лишь о том, что превратится в ненасытную тварь, а потом сойдет с ума.

Арнольд прочитал размораживающее заклятия, освобождая ее. И она затряслась всем телом, натягивая одежду. Вскочила на ноги начала расхаживать туда-сюда. Движения ее стали резкими дёргаными, спина сгорбилась, а плечи поникли. Конец-конец, всему конец… Так может не ждать? Прямо сейчас в петлю?

— А если я лягу в клинику, буду пить лекарства, использую магию?

Арнольд пожал плечами. Он знал, что не поможет, но говорить ей об этом не хотел, наблюдая, как она мучается и страдает.

— Ты можешь отомстить им, — произнес он вкрадчиво.

Ева сощурила глаза, разглядывая его крайне пристально, но все равно шагала.

— Почему для тебя это дело такое значительное?

— Это не важно.

Ева остановилась и уставилась на него, перестала метаться.

— А если мне не удастся? Если не успею отомстить, прежде чем, …

Она не произнесла дальше, замолчала.

— Я продолжу за тебя. И они получат сполна.

— И что ты хочешь взамен?

Арнольд посмотрел ей в глаза, казалось в самую душу, очень проникновенно, тяжело, так как до этого не смотрел.

— Я тоже отравлен. Но у меня мизерная доза и я сильный ведьмак. Я вел дело о пропаже ведьм больше года, а потом появилась Кроу, и меня отстранили. Она.

— И что ты хочешь взамен?

— Тебя. На все время, пока ты в себе.

Ева моргнула, не совсем понимая. Тряхнула головой.

— Если я буду трахать, кого не попадя, они доберутся до меня. С тобой это будет безопасно. Но сразу предупреждаю, я не простой человек.

Она не могла поверить в то, что слышала. Какая чудесная сделка, месть в обмен на секс. В то, что происходило и то, что они заключают сделку в шабаш. Роковые сделки заключаются в эти дни. На крови, на мести, на чувствах. Выходит не врут бабкины сказки, что так именно это и случается. Роковые скрещивания судеб.

— А когда я, я, ну… Сойду с ума. Ты тогда меня сам, сможешь?

— Смогу, — тихо отозвался он. — Я коп, мышка. Я смогу.

Ева на секунду прикрыла глаза, решаясь. Он ее убьет. Сказал же. Обещал, что сможет. Может и не такая уж и кошмарная сделка, как бы дико все не выглядело. А впрочем, выбирая между дерьмом и дерьмом, разве не выбирают кучу побольше? Ее молотила крупная дрожь. Все это, все что происходило, казалось немыслимым, не реальным. Затем, пересиливая свой страх, через внутренний протест она проговорила сквозь сжатые зубы то, что не сказала бы никому в жизни. Может быть, даже мужу не сказала, а чужому, случайному ведьмаку приходится:

— Я белая ведьма.

Он пару секунд не верил, на лице так и было написано «БЧтоь!!!?».

— Ты серьезно?

Ева облизнула слезы с губ и кинула.

Арнольд вскочил на ноги и тоже начал метаться.

— Почему ты не сказала? Святые метла, засунуть бы твоему отцу их в жопу. Ты же знаешь, о низком пороге впитывания магии? Ты отравляешься быстрее, чем другие.

— А если бы сказала, ты бы не воспользовался?

Арнольд остановился на секунду, замер, испепеляя ее взглядом. Она, конечно, права. Он немедленно бы женился на ней. Любовь здесь не причем. Потащил под венец и запер бы дома. Трахал бы, пока она не умрет от родов, рожая и рожая привилегированных магов. Белые ведьмы не способны рожать от других. Их не возможно перекодировать за четыре раза. Потомство для любого ведьмака, как для крестьянина в былые времена не только лишние руки на поле, но и сила. А дети белых ведьм, на ступень, на этаж, на небоскреб выше черных в силе, способностях и возможностях. Один такой ребенок открывал кучу дверей в мир элиты.

— У тебя должен быть жених, — вдруг неожиданно догадался он. — Твой отец не мог об этом не позаботиться.

Ева немного подумала, а потом опустила глаза в пол и призналась глухим голосом:

— Я убила его.

Тут даже у Арнольда не нашлось слов. Он изумлённо уставился на Еву, не веря.

— Белые ведьмы и зло, несовместимые вещи!

— Это была самозащита, — она обняла себя руками, содрогаясь от дрожи и холода.

Арнольд понял, им нужно остановиться. Еще немного, и Ева хлопнется от дикого перенапряжения в обморок. Как минимум нужно ее согреть и успокоить. Дать ей хоть небольшую передышку.

— Так стоп, — он поднял руку. — У нас мало времени и тебя трясет. Давай, переместимся в более спокойное и полезное место. Пошли.

Он привел ее в спальню, где Ева смогла укрыться в плед и наконец, перестать трястись, понемногу отогреваясь. Арнольд протянул ей стакан со спиртным и льдом, пока она рассматривала спальню.

Комната была такой же простой в декоре, как и зал. Впрочем, как и весь дом. Его спальня состояла всего из одного предмета мебели — кровати. Несмотря на то, что в комнату могло встать намного больше мебели, ее хозяин предпочитал паркет из серебристой лиственницы, каменные невыразительные стены с широким окном, прикрытым жалюзи и кровать без изысков, прямо в центре комнаты. Еве ничего не оставалось, как сесть на нее и взять то, что он принес. Плед и стакан с жидкостью.

Сам он ничего не пил. Растянулся на кровати поперек ее, готовый выслушать.

— Продолжай, — подтолкнул он, пока она пробовала напиток и, поняв, что тот не слишком крепкий, делала более смелые глотки.

— А нечего рассказывать, — произнесла Ева, разглядывая камни в стене. — Ты знаешь разницу между нами?

Арнольд полагал, что знает. Но решил, что лучше услышать ее версию. К тому же у него были дела по серьёзнее. С того момента, как Ева сказала, кто она, он ничего не мог поделать с буйным желанием. Хотелось тут же завалить ее в кровать и хорошенько оттрахать. Во-первых, у него никогда не было белых ведьм. Во-вторых, теперь он, зная, как благотворны ее звучания, хотел опробовать их более осознанно. Многочисленные байки рассказывали, что если двигаться в унисон с их звучаниями, можно получить эффект кайфа. И даже не это самое интересное, главное было то, что белые ведьмы любое заклятие, произнесенное во время секса, могло усилить стократ. Ему нестерпимо хотелось попробовать, что-нибудь простое и не такое отвлекающее для начала. Ситуация осложнялась зельем. Требовалось любой ценой замедлить его действие. На сегодняшний день Ева должна была свидетельствовать косвенно. А для этого ей важно оставаться живой и в твердом уме.

— Чем белые от черных отличаются?

— Не особо. Так слухи и сплетни, — отозвался он, разглядывая ее похотливым взглядом.