— Ясно. Читаешь меня как открытую книгу, значит? А как мне понять, что чувствуешь ты на самом деле?

Он перехватывает мою руку и прикладывает к груди:

— Слышишь, как оно стучит? Когда ты рядом, оно бьется сильнее.

Я чувствую мощные удары его сердца под тонкой тканью камзола. Поднимаю голову и вижу его затуманенный, потемневший взгляд.

— Я бы приложил твою руку к другому месту, но подождем до свадьбы, чтобы не смущать тебя еще больше.

Мои щеки мгновенно вспыхивают. На что он намекает?

— Это просто страсть. Не верю, что ты мог так быстро полюбить.

— Не верь. Я чувствую, что ты моя. Я летел сюда к тебе. Я выжил только для того, чтобы быть с тобой. И я знаю, что это мои чувства, а не чувства зверя, повязанного аршином истинности.

— А теперь вспомни, скольким женщинам ты говорил те же самые слова?

— Никому. Чувства к тебе не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытывал раньше.

— А как же Лилия?

Ее имя на моих устах отдает горечью.

— Нас связывало многое. Мы были вместе пять лет. Но я ни разу не подумал о том, чтобы сделать ее полностью моей. Я не предлагал ей стать моей женой. А сейчас вернись в дом, вечерами здесь холодно. Я не хочу, чтобы ты простыла.

Приходится подчиниться.

Ночью я слышу разговор между Брианом и Эрнаном. Я не собиралась подслушивать. Просто после откровений Эрнана мне не спалось, и я вышла на балкон, а, услышав голоса, доносящиеся с улицы, затаилась.

— Я не могу трансформироваться в дракона.

Это голос Эрнана.

— Потому, Бриан, тебе придется слетать на материк и найти лучшего лекаря для Дианы. Мне кажется, ей скоро рожать. Родить дракона — риск. Родить двойню — настоящее чудо. Она просто не выживет.

Хватаюсь за перила балкона, чтобы не упасть. Эрнан не верит в благоприятный исход. Пальцы неприятно холодеют.

— Прости, Эрнан. Но это невозможно. Вирены поглотили все. Никого не осталось.

— Почему ты не сказал это раньше? — рычит Эрнан.

— Я гово… — Бриан осекается, вспоминая, что разговаривал с драконьей сущностью, а Эрнан-человек ничего не знает об этом.

— А в убежище?

— Личный лекарь императора и военный лекарь. Но им запрещено покидать убежище. Они слишком ценные.

— Так подкупи их и охрану! Я дам тебе золота столько, сколько ты сможешь унести.

— Они не согласятся. Золото потеряло цену. Еда с долгим сроком хранения сейчас значит гораздо больше.

— Я знаю, где находятся императорские склады.

— Предлагаешь мне сгонять на склад в столицу, кишащую виренами?

— Именно это. Я полетел бы сам, но о моей проблеме ты знаешь. Так что буду перед тобой в неоплатном долгу, если подбросишь до столицы.

— Еще никто не низводил меня до ездового дракона, — фыркает Бриан.

Осторожно пячусь и скрываюсь в комнате.

Как же страшно. Но Эрнан готов подарить мне надежду на то, что все будет хорошо.

Следующим утром Эрнан приглашает меня на берег на пикник.

Из-за его вчерашнего разговора с Брианом у меня язык не поворачивается отказаться.

Эрнан несет корзину. Я иду налегке.

На тропинке он помогает мне спуститься, предупреждая каждое мое движение, чтобы я не свалилась.

Мы бредем по берегу молча. Кажется, я поняла цель нашего маршрута. Мы идем раскидистому дубу, виднеющемуся вдалеке. Когда мы подходим ближе, я вижу, обугленный ствол, вверху расколотый надвое. Когда-то в дуб ударила молния, оставив о себе на память черную рану. Несмотря на это, дуб крепко держится мощными извилистыми корнями за скудную почву. На его ветвях пышно зеленеют листья и вьют гнезда птицы. От корней разбегается молодая поросль. После удара молнии дуб не только выстоял, но и продолжает полноценно жить и даже дал новые ростки.

Стоит ли надеяться, что и у нас с Эрнаном может получиться что-то, несмотря на наше грозовое прошлое.

Эрнан вытаскивает из корзины одеяло и стелет на камни.

— Садись, — велит мне и тут же достает подушку. — Подложи под спину. Я неслучайно выбрал это место.

— Я поняла. Дуб — это аллегория любви.

Эрнан морщится.

— Нет. Я выбрал это место, потому что у дуба мощный ствол, и тебе удобно будет о него опираться.

Эрнан извлекает из корзины покрывало и расстилает на камнях. На импровизированном столе вскоре появляются овощи, мясо и пышные булочки, которые я ела в столичной резиденции Эрнана.

— Я все это приготовил сам, — самодовольно заявляет он.

— И булочки? Не верю.

— Ладно. Булочки пекла Тера. Но это ничего не меняет. Они приготовлены под моим чутким руководством.

— И в чем оно заключалось?

— Я стоял у нее над душой. Это считается?

— Да, вполне, — неожиданно для себя соглашаюсь, вгрызаясь в воздушное тесто. Мне хочется представить, что мы влюбленная пара. Понять, какими бывают романтичные отношения с мужчиной. Этого у меня больше может и не быть. Кто знает, как пройдут роды.

— Я хочу тебя баловать, — он убирает пальцем крошку с моей губы.

— Пока получается, посмотрим, насколько тебя хватит

— На всю жизнь, — не задумываясь, говорит он.

Горько улыбаюсь. В такой ситуации, как мы оказались, это может быть очень короткий срок.

— Расскажи мне о своей жене.

Я понимаю, что возможно, сейчас испортила все очарование момента своим вопросом, но мне нужны ответы, чтобы понять, есть ли у нашего дерева хоть один маленький шанс.

— В твоей компании мне меньше всего хочется обсуждать других женщин. Но если я не буду честен с тобой, ты мне не сможешь верить.

Киваю.

— Какая она была? Наверное, страшная, раз ты ее не смог полюбить?

— Нет, — он качает головой. — Она была красивой, невинной, немного наивной, хрупкой, доброй, очень чистой.

— Почему же ты тогда не полюбил ее, раз она была такая замечательная? — в голосе сквозит обида, хотя я ее пытаюсь скрыть.

— Нельзя насильно свести двух разных человек и сказать: любите друг друга. Наши драконьи законы любви между парами и не требуют. Сильный наследник — вот что главное. Чувства не возникают из-под палки и по чьему-то велению. Они должны родиться сами. Если бы встретились в другое время, в другом месте, не исключаю, что обратил бы на нее внимание. Мне же ее навязали, когда я был в отношениях, и у меня и мысли не было присматриваться к ней.

— А Лилия? Какая была она? Тоже красивая?

— Да. Но ее красота была иного характера. Дерзкая, яркая.

— Ты любил ее?

— До встречи с тобой я был уверен, что да. Мне было с ней очень комфортно. Она принимала меня, таким, какой я есть. Со всеми недостатками.

— Как вы с ней познакомились?

— Тебе, правда, это интересно? — он хмурится.

— Да, ты сам говорил, что я могу узнать тебя получше, если захочу. Я этого хочу.

— Мы познакомились с ней пять лет назад. Я выкупил ее у нехороших ребят, которые собирались сдать ее в бордель. Она связалась с ними, когда переехала из маленького городка в столицу. Девушкам из глубинки так легко поддаться на соблазны большого города и попасть в дурную компанию. Я хотел дать ей денег на первое время и отпустить ее на все четыре стороны. Но она рыдала и говорила, что боится, как бы ее снова не обманули. Она упросила меня взять ее в служанки. А потом она сменила фартук горничной на платье госпожи. Когда появилась Ясмина, Лилия изменилась. Я стал подмечать в ней черты, которых раньше не видел и которые мне очень не нравились.

— Очень интересно. Как узнать тогда, что то, что ты чувствуешь ко мне, настоящее? Может, это тоже наваждение, которое развеется, как дым.

— Я выбрал тебя сам. Без влияния истинной связи. Без участия дракона. Без внешнего вмешательства. И ты единственная, кого я хотел бы назвать своей женой.

— Ты не много хочешь?

— Нет. Я буду идти к своей цели поэтапно. Сначала поцелуй.

— Нет!

— Да.

Он тянется ко мне, а я замерла как кролик перед удавом. Как загипнотизированная смотрю, как его губы приближаются ко мне.

Еще секунда — и они накрывают мои губы, требовательно, властно, лишая меня воли к сопротивлению. Впервые не хочу ускользать от него, не хочу его отталкивать, хочу растворяться в этой теплой неге, охватившей меня. Я таю от его прикосновений, теряю связь с реальностью.