*Утром в Зиссель-град прискакал человек. Его борода была спутана, плащ порван во многих местах, на одежде виднелась запёкшаяся кровь. Глаза были полны ужаса и сияли безумием. Он трясся в седле всем телом и кричал на весь город охрипшим голосом:

- Монстры! Жуткие чудища! Их тысячи, сотни тысяч! Они идут и убивают всех: женщин детей, стариков, сжигают дома и посевы. Это кара! Кара за наши грехи! Кара для всего человечества! Ка-а-ара-а-а-а!!!

Его надорванный полный отчаяния крик ещё долго звучал в ушах людей даже после того, как стража стянула его с лошади и увела в темницу за нарушение покоя.

Серджио Шиволзо беспокойно расхаживал по своему кабинету из стороны в сторону, теребя цветастую рубаху из фьёринского шёлка. Места для расхаживания в кабинете было не особо много. К тому же большую часть того, которое было, занимали здоровенный дубовый стол, украшенный искусной резьбой, и два шкафа. Стол был завален кипами разнообразных бумаг, и если бы случайный посетитель заглянул в шкафы, то увидел бы то же, что и на столе. Помимо мебели в тот день в кабинете находился Энрике — ничем не примечательный человек, вжавшийся в угол комнаты, пытаясь занимать как можно меньше пространства. Ему было не впервой приносить Серджио плохие новости, хотя настолько плохих не было давненько. Нужно было дождаться, пока бургомистр выругается, успокоится, и только после этого переходить к обсуждению проблемы.

- Знаешь, Энрике, сколько я вложил в эту больницу!? Ты-то знаешь, видел все эти горы бумаг. Я мог бы построить обычный дом с кроватями, где больным бы прикладывали мокрые тряпки ко лбам и поили бы горячим, пока они не умрут либо не выздоровеют. Но нет! Этот новоявленный гений Эрнесто убедил меня вложить огромные деньги в исследования, на которые ушло больше семи лет. И всё это для того, чтобы после первых успехов пришёл один странствующий маг и начал лечить всех подряд чуть ли не за еду!

Серджио стукнул кулаком по стене и остановился, чтобы перевести дыхание и потереть ушибленную руку. Решив, что это подходящий момент для начала диалога, Энрике спросил:

- А разве больница строилась не на деньги, выделенные для благоустройства города и благотворительность?

Широкое лицо Серджио перекосилось, как от удара

- В том то и дело, что нет. Денег на благоустройство не хватило бы и на треть исследований, поэтому больница была записана, как коммерческий проект. Она платная, но раны не загнивают, лекарства по-настоящему работают и используются самые передовые методы лечения. Во всём Дрейдоле нет такой больницы. Она должна была окупаться, но из-за этого мага её могут просто закрыть, а я пойду под суд за растрату казны.

Серджио обошёл стол, сел в кресло и задумчиво уставился на хитросплетённый узор на выдвижном ящике. Рука привычным движением указала на второе кресло напротив стола, и Энрике сел.

- Ты уже посылал кого-нибудь поговорить с самим магом?

- Конечно, только старик ничего слушать не захотел: только и твердит, что не возьмёт ни монеты за лечение больных, мол, нет ничего хуже, чем наживаться на чужих несчастьях.

Бургомистр помолчал немного, надеясь, что помощник первым выскажет то, что у обоих было на уме, но тот молчал. Что ж, в любом случае решать должен сам Серджио.

- Что по поводу радикального метода решения проблем? У нас хватит ресурсов устроить альтруисту несчастный случай?

- Получив ответ мага, я сразу же пошёл к Лионелу, но он сказал, что его хозяин не станет связываться с магом. Прежде чем приносить вам столь неприятные новости, я попробовал самые очевидные варианты решения проблемы.

- Значит теперь пришло время искать неочевидные. Энрике, пораскинь мозгами, ты же понимаешь, что если сместят меня, ты пойдёшь по свету либо под суд. Мы должны избавиться от мага, так или иначе.

Серджио махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Энрике встал, слегка поклонился и вышел. Оставшись в одиночестве, бургомистр погрузился в думы, а обдумать было что. Вероятно, Энрике пошёл искать наёмного убийцу, значит, нужно было придумать себе оправдание. Не то чтобы Серджио был плохим человеком, но находясь на таком высоком посту столько лет, волей-неволей научишься придумывать оправдания чему угодно.

В этот раз утешительная мысль пришла на удивление быстро: «Маг лечит людей почти бесплатно, но никто не знает, как он это делает, а ученика у него нет. Таким образом, как только он умрёт, людям снова придётся идти в больницу. Да только больницу к тому времени закроют из-за того, что она не будет окупаться, Эрнесто без финансирования прекратит исследования и, чтобы не умереть с голоду, пойдёт заниматься чем-то другим, и весь его талант – псу под хвост. Выходит, что после смерти мага по-настоящему лечить людей снова станет некому, а если дать Эрнесто закончить исследования и доказать, что его методы работают, с их помощью можно будет лечить людей даже после его смерти. Наука надёжнее, но требует финансирования. Маг, сам того не понимая, не даёт наступить новой эре в медицине».

Если взглянуть на дело с такой стороны, мага уже не так жалко, и можно спокойно продолжать думать, как же от него избавиться.

*

Тяжёлая дверь закрылась за спиной Энрике. Он отлично понимал, какая опасность грозила его карьере. Чтобы все его труды не пошли прахом, он должен был найти убийцу, который не испугался бы мага. Маг-целитель вряд ли опасен в бою, но вряд ли кто-то поверит в это. Для простых людей магия всегда была окружена ореолом таинственности. Никогда не знаешь, чего можно ожидать от колдуна.

Спустившись по лестнице, Энрике протянул руку стражнику. Тот вернул парные ножны с коротким мечом и кинжалом, после чего помощник бургомистра вышел наружу, закрыв за собой тяжёлую дубовую дверь. Вздрогнул от скрипа петель и последовавшего грохота. Да уж, нервы ни к чёрту, а между тем нужно что-то решать. Для начала Энрике решил пройтись по кабакам на окраине города. Вряд ли он найдёт там профессионала, за правильную сумму способного порешить мага, но всегда есть шанс найти совсем отчаявшихся обрыганов, готовых рискнуть всем за горсть серебра.

Конечно Энрике был неофициальным советником, но многие его знали, а красный плащ с огненно-оранжевой вышивкой выдавал в нём вельможу. Поэтому нужно было сперва зайти домой и сменить нарядную одежду на обычную. Надев нагрудник из покрашенной в чёрный крокодильей кожи и поверх поношенный плащ грубой работы, надвинув пониже капюшон, тайный советник устремился в узкие проулки нижнего города. Двадцать минут ходьбы – и красивые ухоженные особняки сменились покосившимися прогнившими лачугами, кое-как опиравшимися друг на друга. Первым пунктом назначения в его списке была убогонькая наливайка на юге города под названием «Заблудший крокодил». На вывеске был изображён на удивление сносно нарисованный крокодил, как будто бы озадаченно оглядывающийся по сторонам.

Вздохнув, Энрике вошёл внутрь. Внутри пахло дешёвой выпивкой и немытыми телами. В этом месте собралось много разного сброда, из которого нужно было каким-то образом выцепить отчаянного и умелого головореза. Протискиваясь поближе к стойке, советник внимательно оглядывал посетителей, бросая быстрые взгляды из-под капюшона то на одного, то на другого выпивоху. Сегодня ему предстояло изрядно потрудиться.

***

Нейтан, известный узкому кругу людей по прозвищу Флорист, выпивал с друзьями в баре «Дырявый сапог». Не худшее заведение в нижнем городе, но всё ещё очень далёкое от хорошего. Собирался здесь контингент сомнительного качества во всех отношениях. Это было подходящее место для тех, кто хочет напиться, но не хочет много платить. И не более того. Еда не сильно отличалась от помоев, всегда мелко нарезанное мясо почти наверняка было либо крысиным, либо голубиным, а Нейтан, с недавнего времени ставший завсегдатаем, уже даже научился отличать. В тот момент он потягивал пиво из большой деревянной кружки, периодически поглаживал роскошные усы и переговаривался со своим соседом. Рядом лежала чёрная широкополая шляпа, какие носили выходцы из западных королевств: Ноктриса, Риони, Вендейи. Надет на нём был нагрудник из чёрной кожи, покрытый множеством отметин. В бар зашёл грозного вида вояка в кожаном нагруднике, позволявшем всем вокруг отлично видеть внушительные бицепсы. За ним проследовали трое головорезов не менее вызывающего вида.