-Ты глухая или тупая? – пробормотала Таалис, предпринимая попытку сесть. Конечности целы, хотя шишек на теле теперь предостаточно. – Еще два с половиной месяца, и ноги моей здесь не будет. Неужели так сложно подождать? Сказала же, никакая я твоему брату не невеста. Заключили контракт, я его семь месяцев. После того исчезну из вашей жизни с огромной радостью. Черт.
Таалис запрокинула голову наверх, когда из носа ручьем полилась алая кровь. Пришлось зажимать нос рукой, попутно вытирая лицо порванным рукавом рубашки. Где-то на задворках сознания шевельнулась совесть, что испортила такую вещь, чужую, но быстро заткнулась, едва на нее посмотрели чуть пристальнее, намекая на очевидные вещи.
-Неужели других занятий не нашлось, кроме как пытаться вышвырнуть из дворца того, кто сам мечтает отсюда свалить? – продолжила бубнить под нос Таалис.
Встать удалось с трудом, ее чуть шатало. Ноги предательски подрагивали, грозясь уронить свою хозяйку обратно. Жаль, Альтаир вряд ли будет ее лечить. Все-таки наемник, а значит, подчиняется тому, кто почти наверняка все это подстроил. У Таалис были все основания сомневаться, что подобный план – дело рук принцессы. На ее взгляд, девушка была весьма далека от реальной жизни и с головой избалована при дворе. Когда нельх во дворце волнует больше проблем в королевстве.
Не собираясь радовать своим печальным видом принцессу дольше необходимого, Таалис забила болт на том, что о ней говорят, направившись в нужную себе сторону. Главное – дойти, а там видно будет, что делать дальше. В комнату к принцу она по своей воле больше не сунется. Уж больно нехорошее предчувствие, пусть небо и не безоблачное.
Лекаря на месте не оказалось. Зато помогли его подмастерья. Быстро раздели, обработали раны, напоили обезболивающим, накинули на нельха халат и затянули пояс ремешком.
Готовая признаваться им в любви после такой заботы, Таалис перецеловала всех троих в щеки и поспешно сделала ноги. Не хватало еще навлекать на девушек гнев или немилость принцессы мимолетной слабостью к нельха.
После немного затянувшегося лечения пропустила ужин. Так что желудок надсадно урчал и вяло пытался спорить с несправедливостью жизни. Таалис собиралась поискать остатки съедобного на кухне, как в одном из окон наткнулась на ужасную картину.
Девочку мигом снесло на улицу. Перемахнула прямиком через подоконник, расправив крылья, чтобы не навернуться на землю двумя этажами ниже. Худо-бедно удалось спланировать ближе к своеобразной арене во внутреннем дворе.
Таалис огляделась, понимая, что дальше соваться бесполезно. Что сделает одна девочка против десятка воинов? А против полусотни? Силы оракула для нее до сих пор оставались настоящей загадкой, поэтому прибегать к ним не спешила. Покалечат еще, чего доброго, пока разбираться будет.
И все же…
Покусывая губу, девочка металась по двору в поисках того, кто мог бы остановить этот кошмар. Мог бы, если захотел.
Стоило увидеть хмурый взгляд темных глаз Ворона, как по спине пробежали невольные мурашки. До сих пор на шее ощущает стальную хватку, а лицо ноет от воспоминаний, как по нему ударили.
Таалис кинула взгляд в сторону, вниз, на арену, и отбросила лишние сомнения.
-Во.. – запнулась девочка на начале, столкнувшись с темными карими глазами принца. – Вальт-Арон, что происходит? За что ты с ними так?
-Я предупреждал, чтобы не показывалась мне на глаза, – сощурился маг. От внимательного взгляда не укрылись подзажившие отпечатки их последней встречи.
От него веяло могильным холодом. Злится очень сильно ее временный хозяин. Неужели родовое колье было настолько ценным, что он сейчас действительно жалеет о том, что отдал его какой-то бездомной нельха? Обидно. Немного. Ведь не просила же, хотела вернуть. Не взял обратно.
-Прекрати, Вальт-Арон, - тихо попросила Таалис. Не стоило совсем уж портить репутацию принца на глазах окружающих. Прислушивались к общению принца с девочкой все кому не лень. – Ты же понимаешь, что они не виноваты ни в чем. За что ты приказал их избить?
-Наемники, не выполнившие условий найма, могут быть подвергнуты любому наказанию на выбор заказчика, - отчеканили ей в ответ. – Они упустили тебя из виду, после чего ты сотворила самую большую глупость, на которую только мозгов хватило.
-Самая большая глупость – согласиться быть твоей эти чертовы семь месяцев! – Таалис невольно вздрагивала от каждого звука удара, достигающих ее длинных ушек.
На глаза наворачивались слезы от несправедливости происходящего там, внизу. Ведь все знают, в чем дело и кто истинный виновник неприятностей, свалившихся на головы двух наемников, которым не повезло согласиться на этот заказ.
-Отпусти их, пожалуйста, - не хотела реветь. Только голос подрагивал, выдавая истинные эмоции, хлещущие через край. Пусть недолго, но наемники были ее друзьями, которых в жизни нельха совсем немного. Она не желала им вреда!
-Я все сказал, - голос принца был тверд и непоколебим. – Исчезни, если не хочешь присоединиться к ним.
-Ты сказал глупость! – вспыхнула Таалис, поддавшись огню эмоций. – А что, если хочу к ним присоединиться? Что тогда?!
-Пошла прочь, я сказал! – рявкнули на нее в ответ так, что над дворцом повисла звенящая тишина. Даже трепку наемников прекратили, обернувшись к принцу, пребывающему на нервах.
Таалис отступила. Смотрела на мужчину перед собой в красивых и дорогих одеждах. И не понимала, кто перед ней и куда делся тот Ворон, которого она если не знала, то хотя бы, кажется, понимала. Этот человек был ей не знаком. Больше того, он был ей противен.
Произнести что-то оказалась не в силах. Развернулась и убежала прочь, стирая по пути рукой слезы со щек и глаз. Подбородок дрожал от обиды и чувства вины. Ее душили рыдания.
Чтобы не доставлять никому радости видеть себя в слезах и не портить настроение еще больше, убежала туда, где ее никто не найдет. Если вдруг кто-то вообще решит поискать девочку-оракула. Кому она здесь нужна?
На крыше дворца, на площадке высокой башенки, дала волю рыданиям, перестав сдерживаться. В изнеможении после подъема по самой длинной и крутой лестнице опустилась на каменные плитки. Обхватила себя за плечи, сжавшись в комочек на пронизывающем вечернем ветру. Слезы пыталась стереть с глаз, но их было так много, что вскоре рукава халата вымокли насквозь. Стало еще холоднее, сердце словно покрылось тонкой корочкой льда.
Спускаться вниз не стала. Наплакавшись вдоволь, села в уголке у стены, чтобы не так сильно страдать от сильных порывов завывающего ветра. Призвала сиих, взглянув на мир с его помощью. Тихая музыка отражала настроение, вместе с тем будто залечивала невидимые взгляду раны.
Маги. Она ведь знала, что они такие. Знала еще до того, как повстречала, и опыт общения с Хартуном был лишним примером того. Все эти люди, набрасывающиеся на нельха, стоит им выпить чуть больше. Разве могут они вызывать какие-нибудь теплые эмоции в груди? Заставлять скучать по ним? Для них нельх – это игрушка. Где каждый лепит так, как захочется, таская из стороны в сторону. Захотел – уложил рядом, захотел – закинул в дальний ящик.
Вздохнув, Таалис подняла взгляд чуть светящихся глаз к звездному небу. Никаких огней на верхушке башни. Звезды мерцают миллиардами огоньков, освещая все, что приютилось под ними, бледным и спокойным светом. Здесь было тихо, лишь ветер чуть подвывал, застревая в зубцах башенки, да острый шпиль скулил, разрезая сильные потоки пополам.
Магия сииха унесла оракула далеко, в те края, где она помогала пострадавшим от наводнения. Ночь, конечно, люди спят. Но небольшая помощь им сгодится. Плотину починили, воду лишнюю нашли, как отвести в безопасное место. На освободившихся пятачках земли было видно, как пострадала природа от разгула стихии.
Много сделать Таалис не могла, не понимала деталей. Поэтому старалась больше по мелочам. Где-то разбежавшихся животных пригнать к домам под радостные возгласы проснувшихся от гомона людей. Слышать их оракул не могла, но видела, как счастливо озаряются улыбками лица тех.
