Будь это даже какое-то экопоселение в глухой Сибири, и там нашлись бы следы цивилизации. А это место с зомбаками и оборотнями… Теперь я даже не уверен, что все еще нахожусь на Земле.

ЛЕРА

Каждую клетку тела будто иглой пронзает, до того больно. Чем-то похоже на удар электрическим током. При этом мой разум все еще где-то далеко, и я не в силах разомкнуть тяжелых век. Зато очень живо начинаю ощущать, как меня трясет от холода, пробирает до костей, а еще до жути хочется вдохнуть воздуха.

Щелчок, и я распахиваю глаза. Едва сдерживаюсь, чтобы не закричать от ужаса, потому что я нахожусь в темноте где-то под водой, и лишь высоко над головой мерещится лучик света.

Что есть сил отталкиваюсь ногами от илистого дна. Пытаюсь грести, но ноги путаются в длинной многослойной юбке. Как? Откуда она вообще взялась, эта юбка? Подумаю об этом потом, потому что мне уже сейчас отчаянно не хватает кислорода. Лишь бы сознание не потерять, пока не доберусь до поверхности.

Это безумие, но я будто слышу в голове голос Егора, который поддерживает и направляет меня: «Еще, Лера, еще! Ты справишься. Осталось не больше двух метров. Греби!»

Вынырнув посреди водоема, жадно хватаю воздух и откашливаюсь. Распугав своим появлением местных жаб, я осматриваюсь по сторонам.

Голова кружится, и я с трудом соображаю, где я оказалась, и что мне со всем этим делать. Лишь медальон, болтающийся на шее на длинной цепочке, напоминает о том, что все это происходит наяву. Я отправилась следом за Егором по своей воле. И все-таки старшая ведьма сперва могла бы уточнить, умею ли я плавать, прежде чем закидывать в неизведанный мир на самое дно реки.

Здесь тоже лето, что не может не радовать, и природа похожа на нашу. Где-то там, на горизонте, занимается рассвет. Слабым течением меня постепенно относит в сторону, но это ничего. Что к одному, что к другому берегу грести примерно одинаково. Только слева, подобно непреступной стене, меня поджидает густой туман, и кажется, уже тянет ко мне свои длинные лапы. С другого берега — обычный с виду лес с ельником и березами. К нему, долго не думая, я и направляюсь.

Выбравшись на песок, я еще какое-то время так и лежу, пытаясь отдышаться. Теплее после этого заплыва мне нисколько не стало, наверняка, я уже посинела вся от пробирающего холода. Но сейчас это не важно, я и так осознавала, что не будет легко. Главное, найти Егора, а там будем разбираться по ситуации.

При дневном свете мир вокруг постепенно преображается. Самые ранние пташки заполняют лес приятными трелями, что хоть немного отвлекает от стука собственных зубов. Поднявшись на ноги, обхватываю себя руками за плечи. Растираю их, желая согреться, но помогает мало. Белое кружевное платье, которое на мне надето, или ночная сорочка, кто ж его разберет в таком виде, неприятно облепило тело. Снять бы его, да просушить хотя бы на ветру, но даже на абсолютно пустом берегу я не решаюсь раздеться. Ведьма предупреждала, что места здесь, мягко говоря, не самые радушные, не хватало еще голым задом накликать новые неприятности.

Разметавшиеся по плечам светлые пряди почти напоминают мои собственные, но нет, я сразу понимаю, что волосы не мои — не та длина, и по фактуре они чуть более тонкие, волнистые. Тогда я решаюсь повнимательнее рассмотреть свои дрожащие руки, на которых не обнаруживаю следов недавнего маникюра, и покрытые мурашками ноги, не знавшие пыток эпиляцией. Волоски на них светлые, и почти не заметные, но все равно, как-то странно.

— Да уж, тут без длинной юбки никак, — произношу с усмешкой, и чужой голос с непривычки режет слух.

Тогда я возвращаюсь к воде и пытаюсь разглядеть в ее поверхности свое отражение. Не зеркало, конечно, но какие-то черты я все равно различаю. На меня смотрит молодая девушка примерно того же возраста, симпатичная, только больно худенькая с виду и изможденная.

«Другой мир, другой порядок вещей, другое тело», — вспоминаю я слова ведьмы, пытаясь хоть как-то себя успокоить. Выходит не очень. Жутковато это все, с какой стороны не посмотри. Куда, интересно, делась хозяйка этого тела, отданного мне напрокат? И где сейчас мое собственное?

Взволнованное сердце барабанит о ребра, пустой желудок на нервах скручивает спазмом, будто это тело десяток лет не кормили. Нужно двигаться и найти людей. Полжизни бы сейчас отдала за тарелку горячего супа!

Подобрав длинную юбку руками, топаю босыми ногами вдоль берега. Не знаю, сколько я так иду, и в правильную ли сторону. Солнце поднимается все выше, вот и платье наконец почти просохло, только в моем поле зрения ничего особо не меняется. По одну сторону высокий лес, по другую — река и почти сразу за ней стена из непроходящего тумана. И чем больше я на этот туман смотрю, тем страшнее мне становится. Ведь не должно так быть по законам физики! Еще со школы помню, что туман — это скопившиеся в воздухе мельчайшие частички воды, но здесь он как будто совсем другой природы. Дьявольщина какая-то и только.

Различив вдали людские голоса, я на радостях прибавляю шаг. Пить и есть хочется ужасно. Не знаю, что за тело мне досталось, но в прежнем я была в разы выносливее. А здесь и от порыва ветра пошатывает. Как сказала бы моя бабушка, не понятно, в чем душа держится.

Когда передо мной появляется небольшая деревянная пристань и рыбацкая лодка, откуда пожилой мужчина достает весла, радости моей нет предела. Там же на берегу показывается и дородная женщина с тазом, в котором она разделывает рыбу.

— Здравствуйте! — кричу, не скрывая счастливой улыбки. — Как же хорошо, что я вас встретила.

— Здравствуй, дочка, — первым отзывается старик и поднимает на меня взгляд невидящих белесых глаз.

Слепой? Ну, точно. Зато женщина, заметив меня, едва в обморок не падает. Смотрит, как на приведение, а еще начинает что-то усердно бормотать и креститься.

— Вы простите за мой внешний вид и это платье порванное, путь был неблизким. Мне бы только обогреться, стакан воды, да кусочек хлеба. Не откажите, люди добрые. А еще подскажите, где здесь «Пропади пропадом»?

— «Пропади пропадом»? Да рядом совсем, почти пришла, — отвечает мужчина, но тут же переключается на свою чудаковатую жену. — Ты чего это, мать? — не понимает он, потому что та, как увидела меня, ушла в несознанку. — Не время молитвы читать. Человек помощи просит, — кивает в мою сторону. — Ступай, принеси молока, да краюху хлеба.

От одном упоминание о еде сводит впалый живот. Ничего, вон как все удачно складывается, и люди здесь какие отзывчивые. Зря на них старшая ведьма наговаривала. Сейчас немного подкреплюсь, отдохну, а там и Егора пойду искать. Все даже проще, чем кажется.

— Да какой она человек⁈ — обретя дар речи, разводит старуха руками. — Это ж Агнешка, утопленница! Я точно тебе говорю! В подвенечном платье как была, так с того света из тумана за нами и явилась.

— Я не из тумана, правда! И никакая я не утопленница, а очень даже живая, — обидно до слез, но кто бы меня слушал.

— Агнешка⁈ — все еще сомневается старик, а его боевая старуха уже выхватывает весло и идет на меня в атаку, оттесняя все дальше к лесу.

— Янка, спускай собак! — орет она во всю глотку. — Нечисть на порог дома явилась. И вилы тащи, да побольше!

ЛЕРА

Происходящее напоминает дурной сон. Нет, нет, со мной просто не может быть такого! Окажись я хоть в теле этой утопленницы, за что огромное «спасибо» старшей ведьме, здравый смысл должен в конечном счете победить. Ведь так?

Отступая все дальше к лесу, не знаю на что и надеяться. Может, на ту самую Янку? Вдруг, эта старуха не в своем уме, а остальные люди здесь вполне нормальные?

Вот только стоит споткнуться, как по голове жестко ударяют веслом.

— Господи, вы что творите⁈ — вскрикиваю я от ужаса и боли. Накрываю место удара, и вижу на ладони отпечатавшийся кровавый след. — За что вы так со мной? Решили мне череп проломить? Говорю же, живая я. Вот, сами посмотрите, — показываю на кровь, но для одержимой старухи это не доказательство.