— Давай уже, деревня, снимай свою котомку, показывай, что привезла. А мы решим, стоит ли за это убожество платить, — выделяет с особой брезгливостью, тряхнув темной гривой наращенных волос, и складывает руки под грудью.

Как же она меня бесит! Давно бы уже послала ее куда подальше. Но имея папочку ректора, в конфликты с ней лучше не вступать, это я уяснила еще в первые дни учебы. Делать нечего. Пока Илюхин пускает слюни на аппетитные выпуклости своей подружки, или на аромат горячей пиццы, кто ж его знает, достаю их заказ, выкладывая на стол, а сама уже запускаю мысленный обратный отсчет.

Терпение и еще раз терпение. Скоро все закончится. Получу расчет и уеду. Ну, поизмывалась она надо мной, пользуясь положением. Так ведь не в первый раз. Как и бывает в природе, у меня на яд этой гадюки уже выработался стойкий иммунитет. Ничего, как-нибудь переживу.

Осмотрев заказ, который приехал целым и невредимым, Злата с Вадимом переглядываются, словно что-то задумали. Или мне это только кажется? Злая она, эта Злата, хоть родители и уважаемые люди, добра от нее не жди.

Здоровяк Илюхин, долго не думая, отрывает кусок пиццы, и смачно откусывает. Глядя на него, я сглатываю, желудок простреливает болью. По времени ужинать пора, а я с этой новой работой еще даже не обедала.

— Все, Травка. Что моргаешь? Можешь валить, — как ни в чем не бывало выдает Никонова.

— А заплатить?

— В другом месте заплатят. А здесь, на днюхе Ветрова, так и скажем, Травка угощает. Ты ведь без подарка приехала? — выдает девушка, плавно оттесняя меня к выходу, и Илюхин с набитым ртом ржет в голос аки конь.

— Нет, ребят. Так не пойдет, — хмурюсь, теряя терпение. — Я здесь по работе, а не по личному приглашению. Поэтому никаких подарков. Кто сделал заказ, тот за него и заплатит.

Полная решимости найти хозяина дома, пусть это сам Егор Ветров, будь он неладен, разворачиваюсь в сторону гостиной. Может хоть там, среди геймеров, найдутся нормальные люди? Не все же мажоры такие сволочи. Но не успеваю ступить и пары шагов, как Илюхин по указке Никоновой абсолютно бесцеремонно закидывает меня на свое крепкое плечо.

— Ну уж нет. Подарок Ветру мы все-таки оставим, — тащит меня куда-то на второй этаж за Златой следом.

— Помогите! — надрывно кричу, понимая, что ситуация вышла из-под контроля, и надо что-то делать, пока не поздно. Но Вадим тут же затыкает мой рот широкой ладонью.

— Напрасно стараешься. Только голос сорвешь, все равно никто не услышит. Здесь знаешь какая звукоизоляция? Наш Ветер любит тишину, — криво ухмыляется, затаскивая меня в одну из спален.

— Может, в гостевую? — чего-то опасается Злата, словно мы вторглись на священную территорию.

— Нет, сюда точно без надобности никто не зайдет, — заверяет Вадим.

Дверь закрывается, и в комнате действительно становится тихо, хотя на улице казалось, что от музыки будут сотрясаться не только окна, но и стены.

Мне страшно. Нет, я просто в ужасе. Если изначально это и было дурацкой шуткой, то теперь точно перестало ею казаться. Знать бы еще, что эти двое задумали? Может, сам Илюхин и не способен на какие-то подлости, даже со своей развитой мускулатурой совсем не тянет он на злодея, но под руководством Никоновой… О том, как далеко она готова зайти в своей ненависти ко мне, причем абсолютно не обоснованной, остается только гадать.

Вадим кидает меня на огромную кровать, скользит недвусмысленным взглядом по моим оголившимся ногам, словно впервые увидел, и я отползаю на другой край, подальше от него, пониже натягивая разодранную юбку.

— Чего вы добиваетесь? — нервно сглатываю, переводя взгляд с одного на другого. Сердце отбивает чечетку, к глазам подступают слезы. — У меня еще один заказ. Меня будут искать! — дрожит мой голос.

— Такая большая девочка, а врать до сих пор не научилась. Да кому ты вообще нужна? — ухмыляется Злата.

— Ну и что теперь, закроем ее и уйдем? — теряется Илюхин.

— Ага, как же! Что бы эта дура окно разбила, и Егору имущество попортила? Потом еще не досчитается чего, с нее станется.

— Вы нормальные вообще⁈ Я здесь и вас прекрасно слышу! — не понимаю, как реагировать на это безумие. Но им, кажется, плевать.

— Может, в ванной закрыть? — предлагает Вадим, кивая в сторону еще одной двери.

— Отлично! Рядом с унитазом ей самое место, — ехидно ухмыляется Злата. — Вот, держи, как знала, что пригодятся, — протягивает Илюхину наручники.

Господи, а они-то у нее откуда? И точно больная на всю голову.

— Пристегивай к батарее. Пускай посидит, одумается.

Этот план мне точно не по душе. Кажется, Вадиму тоже. Но выслужиться перед первой стервой универа для него дело чести. Глубоко вздохнув, парень смеряет меня взглядом недоделанного маньяка, и начинает наступать.

Я пытаюсь отвлечь их внимание, целюсь в Злату первой попавшейся под руку вещью, кажется, каким-то кубком, она вовремя уклоняется, и он ударяется в стену. Следом идет второй. Так, отбиваясь, успеваю добраться до двери, но не открыть ее. Илюхин прижимает меня всей своей массой к дверному полотну, выворачивая и без того ободранную руку, после чего на запястье защелкивается наручник.

— Попалась!

— А за эти кубки еще и от Егора получишь, — скалится гадина, заталкивая меня в просторную ванную с совмещенным санузлом.

Я сопротивляюсь насколько хватает сил. Только их двое, и они оказываются сильнее. Подходящая батарея находится сразу, к ней меня и пристегивают. А потом уходят, выключив за собой свет. Как ни в чем не бывало, переговариваются о своем, шутят, словно не живого человека тут насильно оставили, а так, заходили руки помыть.

По щекам от обиды катятся слезы. Вот за что они так со мной? Что я им сделала?

Дом полон гостей, вечеринка идет полным ходом, и только я сижу здесь прикованная, словно в чем-то провинилась.

Дергаю рукой, но куда там? Я скорее кости себе переломаю, чем сумею хотя бы погнуть эту чертову трубу. По привычке тянусь рукой к карману, но вспоминаю, что смартфон разбит и остался в сумке.

Кое-как дотягиваюсь до умывальника, и промываю ранки на ладони, после чего делаю пару глотков воды.

Вкусная, как в деревне из родника. Наверняка, у них здесь и вода из обычного крана идет уже фильтрованная.

Время тянется невыносимо медленно. Вот уже и слезы закончились. Доносящиеся до моего слуха звуки постепенно затихают, только ничего не происходит. Кажется, обо мне просто забыли. А в спальню хозяина дома, Егора Ветрова, как и говорил Вадим, действительно никто не заходит.

Устав терзаться бесконечными ожиданиями, подтягиваю разбитые колени к груди, и опускаю на них тяжелую голову. От нечего делать стягиваю резинку с косы и распускаю волосы, перебирая длинные пряди.

«Надо же, я застряла в его спальне», — глупо улыбаюсь собственным мыслям. И пусть в своих мечтах я совсем не так все это представляла, да и Егор все еще не в курсе моего существования. И все-таки я здесь! Разве это не удивительно?

ЕГОР

— Если хочешь, могу остаться. Не знаю, что с тобой происходит, но ты весь день не в своей тарелке, — толкает в плечо подпивший Илюхин и сам покачивается, потому что едва стоит на ногах.

Что-что, а в проницательности ему не откажешь. Наверное, за это и ценю. Только пить Вадиму нельзя от слова совсем. Пока трезвый, вроде, нормальный мужик, но в таком свинячьем состоянии нафига он мне сдался? Тоже мне, группа поддержки. И так на душе хреново, не хватало еще с ним возиться.

— Вали уже давай, бро. Я в норме, правда. Только устал от всей этой шумихи, — от одной Никоновой, присосавшейся ко мне напоследок, будто пиявка, чего стоило избавиться. Но Вадиму знать об этом не обязательно, он уже давно неровно дышит в ее сторону, да все безрезультатно. — Завтра клининг вызову, все уберут, отмоют. А с тобой вечером в клубе пересечемся. Лады?

— Лады, — жмет руку и наконец залезает в такси, хоть до последнего, дебилоид, рвался за руль, словно мало тачек до этого спьяну разбил.