Я сажусь на весла, Лера сидит рядом, и смотрит на меня так, будто не решается спросить о чем-то важном.

— Лер, все в порядке?

— Да, — отвечает она, и ее сосредоточенное лицо озаряется лунным светом. — Скажи, а ты часто вспоминаешь свой дом? Мать, отца, тетю Наташу?

— Кого?

— Вашу домработницу.

— У нас была домработница?

— Ты, правда, совсем ее не помнишь?

— Совсем, — признаю я, и сильнее налегаю на весла. Мне неприятно думать об этом, но мои воспоминания о прошлой жизни все больше покрываются туманом.

Лодка покачивается на волнах, унося нас все дальше от суеты отшумевшего праздника. Оказавшись в нашей тихой заводи, мы выходим на берег.

— А своих друзей с последней вечеринки помнишь? Злату Никонову, Вадима Илюхина?

— Забудешь их после такого, — усмехаюсь, вспоминая старого друга-раздолбая. — К чему все эти вопросы? Раз не помню, значит, не такие и важные это были в моей жизни люди.

— Нет, Егор, важные! — настаивает Лера, и растирает лицо ладонями. — Прости. Просто я думала, что у нас больше времени. Что я еще смогу побыть немного с мамой и Улей, научиться у них чему-то, узнать ближе. Но наше время на исходе, нам пора отправляться домой, чтобы там не ждало нас в этом густом тумане. Моя магическая паутина ведет именно туда, мы с мамой проверяли.

— Знаю. Фэйл тоже подтвердил, что наш путь домой лежит через туман. Но почему сейчас? С чего такая срочность?

— Когда отцветет последний страстоцвет, случится то, чего никто не изменит. Ведьма так и сказала, когда отправляла меня за тобой.

— Да, что случится-то? — подхватываю Леру за руки. — Пожалуйста, хватит говорить загадками.

— Ты все забудешь! Уже стал забывать, — катятся слезы по ее щекам. — Забудешь кто ты и откуда, забудешь и Вадима, и Горыныча, и меня в конечном счете, и Егора Ветрова, которым на самом деле являешься.

— Нет, не забуду, — вытираю ее слезы пальцами, и целую в губы, — только не тебя, никогда.

Я смотрю в Леркины глаза и понимаю, она права. Наше время здесь на исходе. Вдруг я и правда все забуду? Уже стал забывать.

Не знаю, что на меня находит, но я просто подаюсь к ней, обхватываю ее голову руками и страстно целую, будто хочу забрать все ее волнения себе. Я так изголодался по ней, так сильно желаю ее всю, что, если не сделаю этого, просто сгорю изнутри.

Леркины ладони скользят под рубаху и забираются на мою обнаженную грудь.

— Ты горячий, — шепчет она в мои губы.

— Замерзла?

— Нет. Не рядом с тобой.

Я стягиваю рубаху и прижимаю Леру к себе, покрывая поцелуями.

— Так теплее?

— Да.

— Скажи, если хочешь, чтобы я остановился.

Внутренне я замираю, боясь, что она отшатнется, испугается, убежит. Но Лера и не думает меня останавливать. Распускает свои длинные волосы, и те рассыпаются по плечам волнистым водопадом. Я завожу непокорные пряди за ухо и любуюсь ей. Какая же она у меня красивая.

— Тепло, но недостаточно, — робко улыбается Лера.

— Мой внутренний волк сейчас сойдет с ума. Как бы ни было слишком жарко.

— Пусть будет.

— Уверена, что хочешь этого здесь и сейчас, в этом теле?

Лера будто невзначай скользит пальцами по моей коже и закусывает нижнюю губу, зная, как меня это заводит.

— Хочу, как никогда. Я ведь твоя истинная пара, пора узнать, что это такое.

Я не спрашиваю, откуда ей это известно. Может, сам проговорился, пока сидел все эти дни у ее постели. Да и какое это имеет значение? Гораздо важнее то, что мы оба сейчас чувствуем и в чем нуждаемся.

Подхватив Леру на руки, я опускаю ее на траву и накрываю ее тело своим, целую любимые губы. Внутренний волк ликует, требуя все и сразу: сорвать одежду, дышать полной грудью, впитывать ее запах, войти в нее, насытиться без остатка. Но я не хочу торопиться. Эта последняя ночь в «Пропади пропадом» для нас обоих должна стать волшебной.

Мир вокруг теряет свою значимость. Я смотрю в глаза Леры, и в них вижу одновременно страх, нежность и бесконечное желание. Ее волосы разметались по траве, грудь взволнованно вздымается и опускается.

Я наклоняюсь к ней, целую в шею, ощущая тепло ее кожи. Лера отвечает мне тихим всхлипыванием, и я чувствую, как ее тело расслабляется под моими касаниями. С каждым новым поцелуем я хочу исследовать ее, запомнить каждую деталь, каждый изгиб ее стройного тела.

Снимаю с нее сарафан, и она замирает, такая неискушенная и прекрасная. Касаюсь пальцами вершинки груди и Лерка смущается. Сердце колотится в груди, наполняя волнение каждой клеткой.

Я опускаюсь ниже, целуя ее живот, зная, что каждое прикосновение — это обещание счастья, которое мы дарим друг другу. Лера шепчет мое имя, и эти слова звучат как заклинание, заставляя меня гореть от желания.

Я вновь накрываю ее своим телом, и в этот момент истинный мир вокруг нас исчезает. Наша связь становится единственной действительностью. Я резко вхожу в нее, чувствуя, как она принимает меня — это невероятное мгновение, когда сплетаются наши судьбы.

Каждое движение — танец, каждое дыхание — симфония. Я чувствую, как мы сливаемся в единое целое, исследуя друг друга, открывая все новые грани своих чувств. Лера отвечает на мои движения, ее тело реагирует на каждый мой жест. Я вижу, как она улыбается между наших поцелуев, и сам улыбаюсь в ответ. Все, что имеет значение — это мы.

Не забуду. Никогда тебя не забуду, клянусь. Даже если захочу, не смогу.

ЛЕРА

Я просыпаюсь в густой траве на берегу реки, на груди Егора, и мне ничуточки не холодно в его жарких объятьях. Еще бы, он такой горячий! И так крепко спит, даже во сне никуда меня не отпуская.

Ночная тьма еще не отступила полностью, небо лишь начинает окрашиваться в светлые оттенки розового и синего. Нас окружает тихий шепот природы: легкий шелест листьев и мерное журчание реки, успокаивающее будто мамина колыбельная.

Воздух свеж и наполнен ароматами утра. Я ощущаю теплое дыхание Егора на своей коже и не могу сдержать счастливой улыбки. Глядя на него, на его мужественные черты, в груди разливается чувство безопасности и умиротворения, а сердце наполняется нежностью. После того, что случилось этой ночью, связь между нами стала еще более ощутимой, словно кто-то соединил наши сердца прочной невидимой нитью. Потребность в его заботе и защите, а также непреодолимое влечение к одному единственному мужчине переполняют меня до краев, и я не могу сдержаться, чтобы не касаться его, не вдыхать полной грудью его запах.

— Привет, — открывает он глаза и поворачивается на бок, чтобы лучше меня разглядеть.

— Привет, — смущаюсь от его порочного взгляда.

— Ты тоже это чувствуешь?

— Что?

— Словно весь мир изменился и зациклился на тебе одной.

— Так и должно быть. Когда между парой истинных активируется связь, все меняется. Ощущения становятся более яркими и глубокими. Каждое взаимодействие наполняется особым смыслом, а простые моменты начинают звучать как музыка.

— Это ты в маминых книгах прочитала? — улыбается Егор, в то время как его пальцы зарываются в мои волосы, притягивая к себе.

Вопрос остается без ответа. Его губы снова накрывают мои, начиная свой неспешный и такой приятный танец. Сперва это кажется странным, но я чувствую его внутреннего волка, словно наши души начали разговаривать на одном языке. И это взаимодействие — не какая-то глупая романтика, а нечто большее, что переплетает судьбы, усиливая желание быть рядом и защищать друг друга.

По дороге домой мы почти не говорим. Егор садится за весла, я обнимаю себя за плечи. С этой новой связью слова ни к чему, я и так прекрасно чувствую и понимаю, какие тревоги терзают его душу. Каждый из нас погружен в свои мысли. Нам предстоит непростой день: прощание с близкими людьми и путешествие на другой берег реки, скрытый магическим туманом. Стоит перевести на него взгляд, как по телу целой толпой несутся перепуганные мурашки.