Николь пожирала моё тело глазами и тёрлась о него самыми чувствительными областями, так что я не стал мучить её ожиданием: спустился поцелуями от шеи к груди, пальцами лаская затвердевшие соски, продолжил дорожку чувственных прикосновений по животу, спускаясь туда, где любовница в предвкушении раздвигала бёдра.

Первые минуты ласкал её губами и кончиком языка через кружево нижнего белья, позволяя тому притуплять ощущения. Николь стонала так, что пах сводило сладкой судорогой, но стойко переносила желанную пытку.

Затем приподняла таз, позволяя стянуть с неё декоративный кусочек ткани, и, запустив подрагивающие пальцы в мои волосы, откинулась на подушки. Ласки становились настойчивее и острее, а стоны возлюбленной — всё жалобнее и развратнее. Она извивалась и плавилась в моих руках и губах, но я не позволил ей вспыхнуть.

— Ты прекратишь так делать или нет?! — прорычала Николь, когда я в последний момент сорвал ей оргазм, отстранившись и с удовольствием любуясь пьяной от возбуждения вампирессой с поалевшими глазами.

Не знаю уж, чему молодых испорченных маркиз учат в Полночной империи, но я заметил за темпераментной любовницей склонность гнаться за результатом, упуская наслаждение от процесса.

Отзывчивая моим прикосновениям бессмертная быстро заводилась и могла так же быстро дойти до финала, если упустить момент.

Но ничего, я её перевоспитаю.

Дьявольски улыбнувшись, высвободил полную грудь из плена ажурного бра и коснулся чувствительной кожи кончиком языка. Возлюбленная мигом забыла о претензиях и, закусив губу от удовольствия, избавила меня от оставшейся одежды.

— Я тебя убью, — прошептала, пока я изводил её обжигающими, но короткими и мимолетными прикосновениями разгоряченной плоти.

— Не убьёшь, ты меня хочешь, — ухмыльнулся и прежде, чем Николь успела возразить, овладел податливым, совершенным для меня телом.

Несмотря на то, что это был не первый наш раз, не считая Манополиса, вампиресса сдержала обещание: потеряв ощущение времени, мы самозабвенно отдавались друг другу во всех позах, какие смогли вспомнить и придумать. А с гибкостью Николь список вышел длинным.

Кажется, начинает втягиваться в процесс.

— Я люблю тебя, — произнёс хриплым голосом, откинувшись на подушки после сносящего всё на своём пути, как цунами, финала. Дрожь внизу живота затихала, но тело ещё горело, обратившись в оголённый нерв. — Любил с самого начала, хоть и боролся со своими чувствами.

— У тебя слишком боевой характер, — усмехнулась Николь. — Когда жизнь не чинит тебе препятствия, ты делаешь это сам. Но я люблю тебя таким.

Её сладостной вспышкой накрыло раньше, так что девушка уже успела прийти в себя и лежала на моей груди, вырисовывая ноготками воображаемые узоры по коже.

— Хочу, чтобы ты стала моей невестой. И больше ничьей, — тот случай, когда слова слетели с губ быстрее, чем я успел их осмыслить. Да и вряд ли в текущем состоянии я мог бы осмыслить хоть что-нибудь.

— Это предложение? — улыбнулась вампиресса, и глаза её сияли от счастья.

С сегодняшней ночи только так и будет. Или я не Марк Кросс.

— На предложение не тянет, скорее, заявляю намерения, — обнял возлюбленную за талию и прижал к себе, коснулся губами шеи.

— Хорошо, потому что это не предложение, а катастрофа, — хмыкнула Николь.

— Ах ты… — некоторое время мы смеялись и возились в постели, пока не зазвонил оживший смартфон, вырвав меня из манящего оцепенения в жестокую реальность.

Вылезать из кровати не хотелось, но пришлось.

Одевшись ниже пояса, посмотрел на светившийся экран. Пропущенный с незнакомого номера, а кроме того, десятки со знакомых плюс бесчисленное число сообщений. Н-да, без стройной легенды тут не обойтись. И она должна звучать куда крепче, чем в Дракарде.

Пришлось снова поставить чайник, поскольку залить кофе кипятком я не успел. Мы с Николь сидели за стойкой и вдыхали ароматный пар, привыкая выглядеть и вести себя, как люди. Любимый запах кофе я ощущал, вкус, увы, нет. Как будто пил горячую воду. Но, по крайней мере, он согревал.

Посоветовавшись, мы решили не раскрывать всю правду даже близким друзьям, чтобы обезопасить их и не шокировать ещё сильнее.

Если у нас, конечно, остались близкие друзья после исчезновения на три месяца — течение времени в наших мирах всё-таки разнилось. С Дженной ограничиться полуправдой скорее всего удастся, однако в случае с Дэйвом не уверен: проницательный яфреец может заподозрить неладное.

Пока прорабатывали легенду, спорили до хрипоты, докапываясь до каждой мелочи.

Мы оказались в трудной ситуации, когда не могли открыться, но и лгать родным людям не хотели тоже. В итоге договорились говорить правду до тех пор, пока она не затрагивала существование вампиров и Дракарда.

Моё обращение заменили на клиническую смерть, путешествие в Полночную империю — на поездку в Амонаду, убийство Ханта — на несчастный случай с падением наёмника с Дьерского моста.

А первопричину всех бед — одержимого властного жениха выдумывать не пришлось. Правда, высокородный герцог превратился в высокопоставленного влиятельного бизнесмена.

Память Николь потеряла не из-за внушения, а в результате полученной травмы, когда пыталась бежать от надменного тирана. Тоже, к слову, не обман. Вернулись же воспоминания, когда ситуация повторилась после близкого знакомства с преследователем и упоминания имени босса.

Получив ножом в грудь и пережив остановку сердца, я восстанавливался в больнице. Поскольку колотой раной дело не ограничилось, и Хант приложил меня головой о каменное покрытие, справляться пришлось ещё и с сотрясением мозга и спровоцированной им потерей памяти.

Пока я вспоминал себя, её и друзей в госпитале, Николь разрабатывала план мести деспотичному жениху. Орэ, ставший О́рнаном, не подозревал о том, что невеста нашлась, вернулась на родину и вспомнила не только врагов, но и друзей. Своих и чужих.

С помощью конкурентов и недоброжелателей, окружавших амбициозного дельца, организовала на него облаву. В двух словах, явилась в офис мужчины поздним вечером и заявила, что отдалась другому, к которому и уходит, хочет бывший того или нет.

Взбешённый попранной честью и ослеплённый ревностью, Орнан попытался убить Николь, лишь бы она не досталась сопернику. Но не успел: услужливые «свидетели» и вызванный ими отряд стражей порядка нагрянули в кабинет без приглашения.

История могла бы обзавестись продолжением, но, увы, нервы несчастного жениха сдали, и он, забывшись яростью, решил оказать сопротивление, в результате чего его застрелил один из служителей закона.

Почти такой же бесславный конец, как и у одного небезызвестного герцога, век ему корчиться в муках.

Освободившись от гнетущего и опасного прошлого, Николь вернулась в Касию, я выписался из клиники, вновь обретя себя, и вот мы наконец-то стали парой.

Можно было и не заморачиваться, а воздействовать на друзей, утолив любопытство воображаемыми ответами, которые достроил бы их мозг, но не хочу. Просто не хочу строить отношения на лжи и злоупотреблять обретенной силой: ни с возлюбленной, ни с близкими.

А вот выбрать клинику и внушить персоналу, что я несколько месяцев являлся их пациентом, придётся — подозрительный Барнс, насколько я его знаю, захочет убедиться и всё перепроверить. Заодно протестирую границы своих возможностей.

Когда скучная часть с выворачиванием истины наизнанку закончилась, наступила приятная часть: время ещё не перевалило за полночь, так что мы решили позвонить Дженне и сделать ей сюрприз.

Между делом разведаем почву и заручимся союзником перед штурмом крепости имени Дэвида Барнса. Затаив дыхание, как дети, мы слушали гудки по громкой связи в динамиках, сменившиеся обеспокоенным, но до боли знакомым голоском:

— Алло?..

Что-то в интонациях подруги заставило меня зажмуриться и покачать головой. С одной стороны, я чувствовал себя последней сволочью за то, что бросил её, с другой — к несчастью, это от меня не зависело.