Малая гостиная, в отличие от других помещений особняка, действительно оказалась малой. Это было уютное помещение, в центре которого стоял невысокий круглый стол тёмного дерева, перекликавшийся с панелями на стенах.

Обрамляли его дугообразная софа и кресла, обтянутые переливающейся светлой тканью. Я уже успел убедиться, что владелица дома отдавала предпочтение редким породам дерева, шёлку, мрамору и свечам в тяжёлых напольных подсвечниках.

Свечи обрамляли весь периметр комнаты. Не представляю, как поместье не вспыхивало каждые два дня, но свечи горели повсюду — на полу, на подоконниках, на миниатюрном камине и, конечно, на столе. Плавное колебание огоньков успокаивало, а жара и духота не беспокоили.

Не уверен, правда, что вампирам бывает жарко. Каким-то неведомым образом тело поддерживало постоянство температуры, если не считать болезненный переход между мирами. Конечности не казались ледяными, как при нашей первой встрече с Николь.

Сама вампиресса стояла лицом к камину и на звук отворившейся двери повернула голову в нашу сторону. Кивнула Элиоту, и спутник без слов прикрыл за собой двери. Хозяйка особняка в столовой ещё не появилась, и мы остались наедине.

— Марк, — улыбнулась девушка и протянула мне руки. — Как ты себя чувствуешь?

Атласное светло-голубое платье качнулось при движении, притягивая взгляд к тонкой талии и корсету, приподнимавшему грудь, прикрытую кокетливым кружевом.

В памяти вспыхнули картины одна другой ярче: Сумрачный бал и поцелуй на набережной, наша ссора и жаркая сцена в постели, за которой последовало, наверное, худшее признание в любви в истории человечества.

Нет, это какое-то наваждение.

С тех пор, как я повстречал одну невыносимую вампирессу, жизнь перевернулась с ног на голову. Куда делся невозмутимый и рациональный Марк Кросс?

Технически, умер на берегу Мены, осталось одно только имя и ворох противоречивых чувств, над которыми я не властвовал. Дэйв любит говорить: «если не можешь с чем-то справиться, отпусти ситуацию, и решение придёт само».

Именно так я и решил поступить.

— Неплохо для того, с кем приключилось всё, что приключилось, — улыбнулся в ответ и заключил ладони вампирессы в свои. Теперь она не казалась холодной, напротив, дразнила ускользающим теплом. — А ты, Ник? Что происходит?

— Повезло, что леди Шарлотта приютила нас. Я не могу её вспомнить, однако, когда она говорит о нашем прошлом, детстве, родителях… Не знаю, как объяснить, но чувствую, что графиня не лжёт. Как будто воспоминания лежат на поверхности, но нечто не позволяет мне прикоснуться к ним.

— Ты ей доверяешь?

— Скорее да, чем нет, — Николь подняла взгляд светлых глаз, полных беспокойства. — Ты мог умереть, Марк. Твоё тело отвергало кровь вампира, и никто не может назвать причину.

Подруга зажмурилась, словно слова причиняли ей боль, но, справившись с минутной слабостью, продолжила:

— Леди Шарлотта первой почуяла неладное и привела личного лекаря, лишь его вмешательство помогло стабилизировать превращение. Вытащить из того ужасного состояния, в какое я тебя ввела.

Голос вампирессы дрогнул.

Она склонила голову, рассыпав по плечам часть пепельно-белых прядей, но не сумела скрыть слёзы, сверкнувшие на глазах. Высвободив кисти, обняла себя за плечи, как если бы замерзала.

— Перестань, — голос прозвучал тихо, но твёрдо.

Мысль о том, что я мог умереть во второй раз, чувство самосохранения выгнало на задворки мозга. Перебор потрясений для одного дня.

— Ты спасла мне жизнь. Не имеет значения, каким образом.

Я приподнял её подбородок, стёр слезу с щеки и улыбнулся. Бессмертная смотрела на меня так, точно искала ответ на какой-то важный вопрос, но задать его не успела — за спиной раздалось деликатное покашливание.

— Тёмной ночи, друзья, — леди Шарлотта Сен Клэр вплыла в гостиную, ничуть не смутившись приватным разговором, и опустилась на софу с грацией, какой учатся с рождения.

Дождалась, пока я отступлю, а Николь поправит макияж и причёску, жестом пригласила нас к столу и позвонила в колокольчик. Комната наполнилась слугами.

Одна девушка принесла вазу с цветами, отдалённо напоминавшими бордовые ирисы, другая — чашки с блюдцами и графин, похожий на высокий молочник. Алое содержимое контрастировало с белоснежным фарфором и рождало нетерпение, которое было чертовски трудно контролировать.

Когда светловолосая служанка, не поморщившись, разлила густую жидкость по чашкам, я не сдержал тихий смешок. Кровавое чаепитие, разве не чудесно?

Вот почему мы в гостиной, а не в столовой — к столу нечего подавать. И, кажется, все жильцы поместья к тому привыкли, а ведь в сосуд налита кровь кого-то из них.

На миг я задумался, можно ли кровью отравить? Со страстью вампиров к ней расправляться с неугодными становилось проще простого. На вампиров вообще действуют яды? Надо спросить у Николь.

Чашки на стол поставили пустыми, а кровь разлили из общего графина — это немного успокаивало. И всё же я решил проследить, кто первым пригубит алую жидкость. Вряд ли леди Шарлотта собиралась нас отравить, но осторожность не помешает.

Когда с приготовлениями было покончено, графиня взмахнула тонкой кистью, отпуская прислугу.

— А ты задержись, Элиот, — велела она. — Встань у дверей. Не хочу, чтобы чьи-то любопытные уши услышали хоть слово из нашего разговора, — паренёк кивнул и отошёл в тень.

— Чудесно выглядите, граф Кросс, — отметила хозяйка. Я ограничился вежливым кивком. — По вам и не скажешь, что минувшей ночью мы опасались за вашу жизнь. Маркиза такого натерпелась, бедняжечка…

Графиня вздохнула, но я затруднялся понять, правда ли она сочувствовала подруге или происходящее её забавляло.

— Отчего-то она очень дорожит своей игрушкой.

— Леди Шарлотта, — глаза Николь недобро сверкнули, но легкомысленная леди не придала предупреждению значения.

— И держитесь с достоинством, — улыбнулась светская кокетка, поправив тугой локон огненно-рыжих волос, — сразу и не скажешь, что обращённый.

Взгляд подруги стал испепеляющим, на что леди Шарлотта лишь хмыкнула:

— Ты можешь сердиться, дорогая, но эмоции не отменяют того факта, что в Дракарде не жалуют чужаков. Будь граф очаровательной обращённой девушкой, никто бы и слова не сказал, но, к несчастью… Или, к счастью, это не так.

Мне вновь достался долгий внимательный взгляд из-под ресниц.

— Поэтому нам четверым придётся приложить усилия, чтобы ваш секрет никто не узнал. По законам Полночной империи вы не имеете права на существование.

Да они тут сексисты! Кто бы мог подумать!

Хотелось бы знать, почему обращённая вампиресса имеет право на существование, а вот вампир уже нет. Виной всему патриархальное общество или?..

— Согласен, миледи, — решил не развивать тему до поры.

— Разве он не прелесть? — леди Сен Клэр залилась мелодичным смехом. Наверное, его юные аристократки часами оттачивают перед зеркалом.

— Вам придётся многому научиться в сжатые сроки, граф Кросс. И прежде всего, контролировать внутреннего зверя, — с усмешкой заметила она, глядя на мою ладонь, против воли потянувшуюся к блюдцу.

— Мы вампиры, но не животные, — дёрнула медной бровкой, не скрывая иронии в голосе. — В начале обращённым нелегко совладать с новообретённой сутью, и чрезмерная жажда крови выдаёт вас перед чистокровными.

Я сжал пальцы в кулак, чтобы удержаться от соблазна. Леди Шарлотта улыбнулась и пригубила крови, развеяв последние сомнения о яде. Чуткие тёмно-зелёные глаза ни на миг не отрывались от моего лица, наблюдая за реакцией.

Интересно у них тут всё устроено, я-то думал, к каждому вампиру-аристократу привязана личная жертва вроде обеда на ножках, а в итоге я, например, даже не в курсе, чью кровь собираюсь пить. И самое страшное, что меня их обычаи уже не пугают.

Помучив ожиданием пару минут и изучая меня, словно неведомую зверушку, графиня Сен Клэр наконец кивнула своим мыслям и ненавязчиво пододвинула блюдце с чашкой ко мне. После недвусмысленного приглашения, мы обменялись взглядами с Николь и приступили к трапезе. Сделав первый глоток, я зажмурился от удовольствия.