Дон вовсе не собирался мешать ребятам в их военно-спортивных мероприятиях. Хотел всего лишь дать им возможность спокойно сделать покупку. А после уже учинить мордобой с отсеянными кандидатами. И армы его поняли. Воссоединились, осмотрели предложенный ассортимент, пошушукались с Радгаром. Затем Гоб указал Дону на их выбор – это был не вожак. Ребята безо всяких семинаров переподготовки научились разбираться, кто годен в систему, а кого зарезать. Ну, да манипулятору один хрен, что вершки, что корешки. Выбранный достаточно взрослый верзила поднялся на ноги и помаршировал к насесту Дона.

– Чедом, тебе граг в хозяйстве не пригодится? – решил пошутить он, чтобы напрягшийся парень не воспринимал всё так серьёзно и не укокошил Радгорова кабанчика. – Пахать на нём или…

– Чушь не мели, – одёрнул его Чедом. – Где ж ты ему пахаря-то сыщешь? Дураков нет.

Ты вон тоже не дурак – мысленно хмыкнул Дон – а с чувством юмора перебои.

Дикий визг грохнул точь в точь после слова «перебои». Пихнув бочиной вожака, тот самый борзой кабан подскочил на месте, яростно замотал головой, знакомо крутанулся. Охотники раздались в стороны, давая ему пробежаться, размяться, начать атаку. А борзой внезапно положил на них с прибором и налетел на оживающего вожака. Снёс того с первого удара. Когда пыль немного осела – а подлец ушёл-таки на круг для разбега – зрителям предстало брюхо вожака. Оно было раскурочено чуть ли не от горла до задницы. Вот тебе и рыцарский турнир – мысленно поздравил чуть обалдевших армов Дон. Кому спорт, а кто решает свои карьерные проблемы.

Он, было, задумался, но почти сразу же его вернули к действительности. Или не сразу – Гнер уже успел завалить грага. Казнённый не смог даже подскочить. Он так и замолотил ногами в воздухе, ёрзая по земле и кусая камни. Дон не желал на это смотреть. Самостоятельно сполз на землю, отбив оба колена. И потелепался к девчонкам, краем глаза следя за пойманным для Радгара экземпляром. Тот привычно тупо пялился в пространство, ожидая своей участи. Ему, в отличие от приятелей, сегодня повезло.  

Это гусь свинье не товарищ, а промеж самих свиней всё пучком

Девчонки прониклись видом унылой физиономии своего стабилизатора и пожалели великомученика – даже змеища Лэти. Усадили его у крохотного костерка, который им сварганил Юрат. Налили свежекипячёного чая. Выдали бутерброд из зачерствевшего хлеба и вчерашнего мяса – в этой жизни только дерьмо стабильно неизменно. Жена подлезла под бок, прижалась тёплым мягким бедром – настроение чуток приободрилось, и не только оно. С этой несвоевременностью в штанах здорово помогал бороться бальзамчик – Дон поспешно хлебнул панацеи и выдохнул. Словом, окунулся в мирную жизнь, пока с той стороны, откуда он приполз, доносился визг.

Странный такой: одинокий и жалобный. Мужикам оставалось завалить троих. Гнер своего уделал на глазах манипулятора. За Гобом тоже не заржавело. И вряд ли он выбрал для потехи того задрота, что… Кажется, сейчас и скрипит так жалобно, взыскуя жалостливого к себе отношения по малолетству. Бедный пацан: и в стае жизнь малолетки не сахар, и кончилась она глубоко заранее. И чего он не подсуетился отнять мальчишку у кровожадных армов? Да, прощёлкал ходячая помесь калькулятора с навигатором.

– Почему мне кажется, что сегодня мы опять ночуем в этих трущобах? – скорчила презрительную мину Даслана, присаживаясь на спальник рядом с манипулятором. – Дон, они там надолго?

Она повела прекрасными очами в сторону оголтелого визга – сменившего жалобный – к которому присоединился боевой рёв армов. И ещё какой-то грохот вперемежку с топотом копыт, от которого пыль столбом до неба.

– Они там надолго, – удивилась Лэти глупому вопросу такой умной подруги. – Юрат, нам нужен настоящий костёр, – неубедительно командирским тоном провозгласила нарочито деловая гадючка.

– Так ступайте да раздобудьте дрова, – почти серьёзно приказал Дон.

Парочка, у которой что-то назревало, моментально смылась.

– Воды принеси, – опередила его приказ Даслана и скрутила под носом кукиш: – Даже не думай, что за водой побегу я.

– Могу я, – слегка обиделась Дайна на тёмные силы, что злобно гнетут любимого.

– Не можешь, – лязгнуло железо в голосе злодейки Дасланы. – Мы с тобой пойдём на охоту. Там я чую козла, – ткнула она рукой куда-то в скалу. Твой криворукий супруг боится свежевать добычу. Его мутит. Так что придётся нам.

– Ой, славно! – обрадовалась свежему мясу Дайна и выудила из супружеского рюкзака здоровенный тесак.

Дон поморщился, цапнул большой кан и заторопился к родничку, черпать воду в час по чайной ложке. Проходя мимо замороженного грага, манипулятор был пойман угомонившимися живодёрами. Те потребовали завершения процедуры приобщения парочки новых объектов. Дон завершил. Надежда, что в благодарность с него снимут заботу о воде, пропала вместе с группой силовиков – те мигом умчались тренировать новую парочку членовредительствовать дуэтом. Прежде-то они членовредительствовали друг другу.

Пока начерпал кружкой воду из-под валуна – кан туда не пролазил – все как-то угомонились. Расселись у костра и взялись коллегиально свежевать да жарить мясо. Эмоции, споры, рассуждения на тему – даже граги подквакивали в строчку и не в строчку. Разгорелась дискуссия о мрачниках. Не успели открыть новый вид монстров, как профессоров мрачноведения пруд пруди. И все важные, как сопливые лауреаты конкурсов, горохом сыплющихся из телека. Куда не плюнь – попадёшь в лауреата, которого с детства обнадёжили блистательными перспективами, не предоставив никаких гарантий, что тот не закончит менеджером по продажам.

Заводилами – а кто бы усомнился – выступили щупы. Причём, первый камень бросила мелкая щупалица. Может, мобилизоваться, взять себя в руки да выдрать, наконец-то, эту заразу – с тоской уговаривал себя Дон, когда его не допустили до заслуженного отдыха. Даже спальник отобрали, чтобы манипулятор не слинял с прений, незаконно числящихся научными. Которые нужны ему, как пятая лапа удаву.

– Граги умные! – заявила Дайна, ощетинившись на очередное брошенное Чедомом словцо «твари». – Их просто обманули. Раньше они, поди, знали, кого можно есть. А кого ни-ни. Они хорошие.

Вывод она вывела, душевно выпучившись на пятачище лежащего рядом Мамонта. Граг скосил на неё правый глаз и благодарно квакнул, выпустив наружу очередную порцию вони. Слева на его морду легла дружеская лапа Гнера. Ну, этот и под пытками не признает боевого товарища тупой тварью. Нет, это понятно: Дон и сам относился к старенькой отцовской «Ниве», как какой-нибудь Бова-королевич к своему коню. Уговаривал потерпеть и дотянуть, когда они пёрли сквозь буран. Хвалил, если дотерпели и дотянули. Радовал, что старушке удалось купить новый бампер. Всё, как у людей. А тут живой бронетранспортёр, лупающий на тебя влюблёнными глазищами. И он же – надо признать – монстр, сожравший немало людей, которых тот же Чедом знал лично.

– Обманули, значит, зомбировали? – уточнил Гоб, перенявший, как и остальные объекты системы, инопланетное слово.

– Вот уж точно нет, – кинулся дискутировать Гнер, которому вечно больше всех надо. – Будь они зомбированными, ползали бы, как черви. Тут что-то другое. Дон?

– Отвали, – буркнул манипулятор, обдумывая план вызволения спальника из-под задницы Дасланы.

Сидящая на нём же Дайна отдаст его без боя. А согнать с других спальников остальных вообще дохлое дело.

– Это внушение, – занялась просветительской деятельностью Лэти. – Постепенное изменение первоначальных установок, заложенных конструкторами.

– Что такое установки? – тотчас вклинился Юрат.

– Когда всё это необычное зверьё создавали, им… привили некие правила поведения, – важно взялась ассистировать лектору Даслана. – К слову сказать: что можно есть, а что нельзя. Людей есть нельзя. Они это знали. Да и сейчас знают, когда рождаются. А вот когда подрастают, им начинают внушать обратное. Когда семейка Гортензии притащилась к вам на юг, Ромео с Блюмкиным были совсем юными. Они избежали этого внушения. Просто обезьянничали за взрослыми. Как те, так и они.