Аллегро, Джет, Ллот и я. Благодаря квазару выяснили, зачем Кристина с парнями тайно отправилась на чертов маскарад, а с помощью «рабовладельца» и его метки, на которую глушители сигнала не действовали, смогли отыскать бункер на окраине Даора, где и отыскали пропавших. Обоих!

Выходит, Темный ангел не только мою сестру похитил, но и ее парня?

Только зачем он привел их сюда? И что это, вообще, такое?

– Учитель, Евочка! Вы пришли! – наконец, увидев нас, сестра улыбнулась: немного вымученно, хотя я точно знала, что она рада. – А мы нашли Джени, – сказала Крис, отлепляясь от телепата, который, казалось, пребывал в каком-то трансе. – И других тоже. Этот вампирюга их тут годами держал, представляете?

Я не представляла. Что в этот момент думал Аллегро – без понятия. Ллот же и вовсе застрял возле трупа, который, как выяснилось, был еще жив – пытался привести его в сознание, чтобы задать вопросы.

– Я тебя поколочу! – пообещала сестре, обнимая.

– И я тебя люблю, – прошептала она.

На глаза навернулись слезы, а сердце стучало все быстрее и быстрее, быстрее и быстрее…

Да что за ерунда-то? У меня ведь не огненный мотор в груди, нет?

– Что-то не так! – выпустив сестру из объятий, я отступила и уставилась на нее. – Крис, твоя метка!

– Что? – Она взглянула на руку.

– Не та!

– Хм. – Нахмурившись, Кристина провела кончиками пальцев по скуле с черно-красно-лиловым рисунком. – Что не так?

– Она пульсирует!

– Нет, – в один голос ответили они с безопасником.

– Но как же… – Я схватилась за сердце, потому что возникло чувство, будто оно сейчас выпрыгнет из груди. А метка сестры продолжала пульсировать, искрить и переливаться, от нее по коже побежали знакомые мне ручейки силы, рассыпаясь сверкающим дождем по ее черным волосам. – Я вижу. Как тогда. Ночью.

Почуяв приближение транса, в который впадают поющие при обнаружении иоширских кристаллов, я отбежала подальше от сестры и, спрятавшись за спину Аллегро, с облегчением поняла, что напряжение отпускает.

А следом с ужасом вспомнила про пожирателей душ, как нас назвал Вивиан. Он тоже был поющим – одним из тех, кто впитал в себя содержимое кристаллов. Да и Чума потом подтвердила, что иоширцы с похожей пси-способностью именно душами и «закусывали», за что их дар был под запретом.

Что, если я, сама того не желая, сейчас выпью собственную сестру?

– Не подходи! – Я выставила вперед ладонь, когда она шагнула ко мне.

– Ты тоже считаешь меня чудовищем? – в глазах ее было столько обиды и боли, что у меня в душе все перевернулось.

– Это я чудовище! – воскликнула, пытаясь объясниться, но слова не находились. – Я могу похитить твою душу, понимаешь? Это мой дар, мое проклятье. И он почему-то начал пробуждаться, когда ты рядом, – выпалила, запинаясь.

– Ты не чудовище, Ева, – сказал Аллегро, взглянув через плечо на меня. – Ты, Кристина, тоже. Но какое-то время вам, девушки, лучше побыть врозь.

– Но почему это происходит? Было же все нормально! – воскликнула сестра, топнув в сердцах ногой по каменному полу. – И почему реакция только на меня? Вы же с Лотом тоже иоширцы. Причем натуральные, а не гибриды, как я.

– Твой корабль контактировал с тобой сегодня? – спросил ее безопасник. Она, помедлив, кивнула, после чего отвела глаза, будто чего-то стыдясь. Неужели вспомнила прошлую жизнь, и там у нее, действительно, было не все в порядке с законом и совестью? Да ну, невозможно. Это же Крис! – А в первый раз, когда ты увидела пульсацию ее метки, такой контакт тоже был? – повернулся ко мне генерал.

– Если что-то и происходило, Крис спала. Но корабль ей часто снился, она сама говорила.

– Возможно, дело в этом, – предположил Аллегро. – Перед тем, как ты так отреагировала на мою метку, я тоже ментально общался с Шииро.

– Да, но сны у сестры были регулярные, а пульсацию я заметила только раз. Даже проснулась тогда, почуяв неладное. И в прошлый раз сердце из груди не выпрыгивало, а транс не казался настолько неизбежным, как сейчас, – продолжала сомневаться я.

– Баарсэро близко, он восстанавливает былую связь со своим «сердцем». Я так же закреплял нашу связь с Шииро по мере его строительства, принимая ментальные импульсы. Но изменения, которые происходят в такие моменты со мной или с Кристиной, видишь только ты, Ева. Из-за своего дара. Хотя, я, конечно, могу и ошибаться. Поэтому вам, девочки, не следует сближаться, пока мы все не выясним и не устраним эту проблему.

Мы с сестрой обе кивнули, соглашаясь, хотя и очень хотелось снова обняться, почувствовать друг друга… да хотя бы просто взяться за руки!

– Значит, дело в ее связи с кораблем-призраком, – пробормотала я, принимая объяснение случившегося, ибо звучало очень правдоподобно.

– Барсик еще и призрак? – округлила глаза сестра. – Мама, блин! – посмотрев в темный потолок, заявила она. – Не могла возродить кого-нибудь попроще?

– Ты что-то вспомнила? – прищурился Аллегро, вглядываясь в ее лицо.

– Нет. Но мне многое рассказали.

– А ты и рада верить в сказки? – Спросил Элрой, очнувшись от задумчивости. – Кристи, ты – это ты. Восемнадцатилетняя девушка, человек, псионик. Смелая, талантливая и справедливая. Еще несносная и упрямая, – улыбнулся он, запуская пальцы в ее волосы, чтобы окончательно растрепать прическу. – Забудь про Мию или как ее там звали…

– Значит, все-таки Мия, – качнул головой безопасник.

– Императорская дочка? – усмехнулся Ллот, подходя к нам. И выглядел он при этом очень довольным, в отличие от Аллегро. – Помни, сестренка, мы с тобой семья, – заявил он, намекая на ее вторую метку.

Или на что-то еще намекая – кто этого Шоколадного Санту знает.

– Поспи немного, чего сидишь и на экран смотришь – все равно в этих цифрах и графиках ничего не понимаешь, – сочувственно сказал папа, повернувшись ко мне вместе с креслом, в котором он сидел за большим рабочим компьютером.

– Угу, – буркнула я, переведя взгляд на потолок, который в полумраке казался приятно-темным.

В кабинете профессора Ландау было все необходимое для работы и отдыха. Вот мы с ним и разделили обязанности, если так можно сказать: он просматривал на экране какие-то данные, а я лежала на диване, закинув руки за голову и накрывшись покрывалом – отвратительно-белым, как и весь интерьер.

Впрочем, в лабораторном корпусе все такое. Поэтому я его и не люблю. С детства боялась белых стен, уколов и непонятных приборов – спасибо мамочке и ее экспериментам. Но к отцу на работу не ходила по другой причине – раньше у меня на подземный этаж, где располагались секретные лаборатории, попросту не было доступа.

Это Еву сюда иногда пускали, так как она, во-первых, поющая, во-вторых, в архиве с папой работала летом, а, в-третьих, возлюбленная генерала. Я же такой чести раньше не удостаивалась, да мне и не надо было.

Теперь вот не только пустили, но и принудительно тут заперли, предварительно сделав все необходимые тесты и исследования. Короче, все то, что я терпеть не могу. Но иначе господин Рэйн не возьмет меня завтра на Баарсэро, а я до дрожи хочу на него попасть. Не только из-за желания узнать больше о себе прежней, но и потому что Барсик скучает.

Я чувствую это, я знаю.

Стоило звездолету оказаться на орбите Геры, как наша связь, которую я и раньше ощущала, пусть и рывками, стала очевидной. Учитель прав – мой корабль восстановил ее и усилил. До конца ли? А фиг его знает, но процесс точно пошел.

Темный ангел не соврал – когда-то я была Мией, младшей дочерью императора, которая (внимание!) тоже оказалась клоном. Во всяком случае, именно так сказал Ллот, лично с ней пару раз пересекавшийся.

Судьба у меня такая, что ли?

В этой жизни я искусственно созданная копия сестры, в той – любимой наложницы правителя Иошира, погибшей по какой-то нелепой случайности. Так что по крови я… то есть, Мия тому папочке родной не была, хотя он и вырастил ее, как своего ребенка.