Мысли о безопаснике упорно лезли в голову и тревожили сердце. Вздохнув, я признала, что с нетерпением и страхом жду нашей новой встречи и очень надеюсь, что она состоится сегодня. А, признав, смогла переключить внимание на полигон, по которому ходили техники, проверяя стандартную для экзамена «полосу препятствий».

Я бы все эти задания выполняла не меньше часа, а заезд по городу, вообще, вряд ли сдала бы с первого раза, Крис же, чую, отстреляется минут за пятнадцать, и мы вместе пойдем домой… готовиться к празднику.

– Ев, а Ев? Что-то твой дракон совсем притих, – сообщил гаджет голосом моего учителя.

– Что с ним? – забеспокоилась я, заглядывая в кожаный рюкзачок, который был неплотно закрыт, чтобы малыш мог высунуть мордочку и поглазеть на улицу.

Из темноты на меня взглянули два испуганных глаза. Кебер сидел, поджав лапки и хвостик, и почти не шевелился. Сунув в рюкзак руку, начала осторожно поглаживать его по голове с прижатыми ушками, успокаивая.

Черт! Зря дракошу с собой потащила. Лучше бы развела наш мини-зоопарк по комнатам и двери заперла. Почему умные мысли всегда приходят с опозданием?

Дракоша, хм… Чем не имя?

– Живой? – уточнил Иоши.

– Да. Но громкие звуки его, похоже, пугают.

– Пф! Сейчас решим проблему.

Мобильный лежал в одном из внутренних отделений, но глаза и уши у инопланетного гуру были повсюду. Поэтому он постоянно что-то обсуждал. То полигон, то плакат, нарисованный однокурсницами, то еще какую-нибудь ерунду – лишь бы поболтать! Складывалось впечатление, что из-за появления на просторах интернета Лиры, которую Иоши иначе как Чумой не зазывал, у мегамозга случился кризис общения.

Нет, чтобы с Лирой отношения наладить, а он шарахается от нее, и правда, как от чумы!

Когда из рюкзака послышался приглушенный шум прибоя, я поняла, о каком решении говорил учитель. Дракончик оживился, навострил ушки, и, действительно, начал успокаиваться. Я же лишний раз оценила сообразительность Иоши.

Все-таки он замечательный! Хорошо, что Аллегро разрешил нам работать над моей эмпатией вместе. Со следующей недели должны уже будут начаться регулярные занятия. Жду их с огромным нетерпением!

– Тебе не кажется, что она слишком долго готовится? – глядя на ангар, где стояли тренировочные эш-кары и мотолеты, спросил брат, подходя ко мне.

– А? – Я отвлеклась от дракончика и, задрав голову, посмотрела на Ника.

Он хмурился, нервно постукивая пальцами по крышке футляра. Было очень любопытно, что там за подарок, но брат заявил, что мы получим его после экзамена Кристины, если, конечно, она его сдаст.

Ясное дело, пошутил, но сестра восприняла эти слова как вызов, пообещав показать лучшие результаты в автошколе за последний год или даже за десять.

– Крис до сих пор нет, – повторил Ник, моментально вычислив пассажира, которого я таскала на плече. – Ева! Ты притащила на полигон кошку?

– Не совсем, – уклончиво ответила я.

– А кого? – Темно-рыжие брови, которые он хмурил секунду назад, встали домиком.

– Это кебер, – призналась я со вздохом. – Все официально, – добавила, не дав брату начать меня распекать за приобретение контрабандного зверья – кеберов в Таалисе держать без разрешения запрещалось. – И временно. Подлечим и вернем его маме.

– Вернем, – повторил Ник. Я кивнула. – Маме?

– Драконьей маме.

– Ева, Солнышко… – Голос брата стал пугающе ласковым, как затишье перед бурей. – Во что вы с сестрой опять вляпались, не успев вернуться домой?!

– Без сестры, – прошептала я, шикая на него, чтобы не орал и не пугал папу, который разговаривал с кем-то из работников автошколы, стоя чуть поодаль, и периодически поглядывал на нас.

– А с кем?

– Ой, смотри! – Я переключила его внимание на двери ангара. – Кажется, начинается.

Не хватало еще, чтобы он узнал о моих запутанных отношениях с господином Рэйном. Брату это вряд ли не понравится. Однокурсника рядом со мной он, возможно, еще стерпел бы, но великовозрастного иоширца – точно нет. А я морально не готова сражаться за право самой выбирать себе мужчину, когда сам факт наших с безопасником перспектив на совместное будущее пока что под вопросом.

Сосредоточив внимание на крытой площадке, откуда должна была выехать Крис на тренировочном эш-байке, я в предвкушении улыбнулась и… внезапно почувствовала, как сжимается сердце. Приложив руку к груди, чуть согнулась, а улыбка, игравшая на губах, превратилась в болезненную гримасу.

Ник ничего не видел, так как тоже смотрел на ангар. Я же краем глаза заметила, как побледнел Элрой, стоявший возле эш-байка моей сестры. Не просто побледнел, а, схватившись за голову, рухнул. Грохот получился знатный, потому что, падая, он завалил и мотолет тоже. К телепату тут же кинулись люди. И я бы побежала вместе с ними, но меня саму еще не отпустило.

– Что за…

Ник не успел договорить, потому что со стороны ангара раздался громкий взрыв и дверь, которая только начала открываться, вылетела оттуда, как пробка, чудом никого не задев.

Брат сорвался с места, кто-то из присутствующих тоже побежал к горящему ангару, а я по-прежнему стояла на месте, с прижатой к сердцу рукой, запоздало осознавая, что Крис оттуда так и не выехала.

Мысль была понятной и логичной, но мозг наотрез отказывался ее принимать. Зато сердце внезапно отпустило, и дышать стало гораздо легче.

Там же…

– Это неправда! – настаивала я, проходя мимо папы. Он отводил глаза и прятал руки в карманы, а в паре шагов от него прямо на асфальте валялся раздавленный чьими-то ногами торт. – Этого просто не может быть! – Я смотрела в измазанное сажей лицо Николаса: мрачное, непривычное, с плотно сжатыми губами и глазами, которые казались пустыми. – Неправда! – выкрикнула, не находя поддержки. – Я бы почувствовала, ясно вам?! – ударила себя по левой стороне груди и снова закричала. – Близнецы чувствуют друг друга! Крис жива, жива, жива! – Оттолкнув чьи-то руки, пытавшиеся меня удержать, бросилась к полуразрушенному ангару, возле которого уже стояли эль-кары пожарной и медицинской служб.

В этот самый момент оттуда вынесли носилки, на которых лежала погибшая. Из-под белой простыни выпала обожженная в нескольких местах рука в до боли знакомой потертой кожанке, сохранившейся гораздо лучше, чем тело.

– Держись, малышка, – обнял меня сзади брат. – Надо держаться.

– Это не…

– Она! – сказал он с уверенностью, насквозь пропитанной болью. Пальцы его сильнее сжали мои плечи, когда Ник произнес: – Я видел ее, Ев.

– Нет! – Вывернувшись из его рук, я рванула к носилкам и, пока медики не успели что-либо предпринять, сдернула полотно. Тело было изуродовано взрывом и огнем – жуткое зрелище. Одежда Кристины, ее черты в частично сохранившемся лице, но… – Это не она! – повторила я, предпочитая верить сердцу, а не глазам.

– У вас истерика, – резюмировал доктор, взяв меня в оборот. – Сейчас сделаем укольчик…

– Не надо мне никаких уколов! – начала вырываться я.

И вырвалась, когда Иоши врубил сигнал пожарной тревоги, отвлекая от меня не в меру настойчивого парамедика.

Развернувшись, я побежала прочь от эль-кара с символикой службы скорой помощи, внутри которого сидел белый как мел Элрой. Из носа его текла кровь, и женщина в форме сотрудника скорой помощи хлопотала вокруг, что-то замеряя.

– Это не может быть Крис, не может… – бормотала я, замедляя шаг. Перед глазами все плыло от слез, а в ушах до сих пор звучали крики тех, кто тушил огонь и разбирал завал. Я шла, ни к кому не обращаясь, да никто ко мне больше и не подходил, даже брат. Все шарахались, как от прокаженной, не зная, как себя вести с человеком на стадии отрицания, ну, или в истерике, если верить доктору. – Почему… Почему мне никто не верит? – спросила, в кого-то врезавшись. Кто это? Папа, брат или очередной парамедик, жаждущий причинить мне добро? Без разницы! Мужчина обнял меня, прижав к своей груди. Слезы душили, мешая нормально видеть, но запах… его я узнала, едва вдохнув. – Господин Рэйн? – прошептала, подняв голову. – Вы тоже, да? Тоже мне не верите? – ломая в отчаянии ногти о его китель, воскликнула я.