Само собой, норма эта не снижается ни при каких условиях. Только растет.

Но что хуже этого – так это постоянные появления зомби, которые буквально выкапываются из земли. Из-за этого часть проходов в подземелье просто забаррикадировали, чтобы избежать лишних стычек. Естественно, это сильно сократило объемы выработки.

– Даже охрану нам не выделили, – закончил свой рассказ бригадир, сюрпнув чаем. – Сидят себе на поверхности, жопы свои дворянские берегут.

Я понимающе закивал.

– А вы не писали городской управе? Мэру, например? Она могла бы повлиять на ситуацию.

Семеныч только грустно усмехнулся.

– Были у нас тут такие умники. Даже такие находились, кто предлагал забастовку устроить. Только... – он нервно сглотнул и умолк.

– Только что?

– Нет их больше с нами. Кротовы нашли какого-то парня. Он всех недовольных к себе на беседу вызывает. А потом... их меняют как будто. И работают они потом до полного истощения, пока не подохнут прямо в забое.

Повисла тяжелая пауза. Бригадир долго смотрел в одну точку, а я не беспокоил его. В конце концов мой собеседник сбросил оцепенение и продолжил:

– Ладно, нечего об этом языком чесать. Заполняйте свои бумажки, делайте, что считаете нужным. Только учтите, я своим парням не разрешу подтверждать ваши слова. У них есть семьи, и я не позволю, чтобы они остались без кормильцев.

Я кивнул. Бригадир дело говорил.

– Понимаю. Думаю, что...

В дверь постучали.

– Петр Семеныч, это чудище крылатое ушло уже?

Дверь приоткрылась, и в узкую щель просунулось лицо шахтера, которого я ранее чуть не лишил рабочего инструмента.

– Еще не ушло, – бросил я через плечо, не оборачиваясь. – Но ты заходи, не стесняйся.

Шахтер замер в дверях, не зная, куда ему теперь деваться.

– Какое еще чудище? – искренне удивился бригадир.

Вместо ответа я только улыбнулся Семенычу, демонстрируя клыки. Но не угрожающе, скорее душевно так, по-приятельски.

Скрываться уже нет смысла. Я сам себя раскрыл с легкого плеча несколькими минутами ранее. Но по сути – а что это меняет-то? Александра попросила меня навести порядок в городе.

Так что я правда отнесся к проблемам шахтеров очень внимательно. Вампир я или нет – дело десятое.

Семеныч же откровения не оценил. Вскочил со стула, отшатываясь к стенке, и побелел.

– Вы... Вы извините, это я так... причитал просто. Остальные тут ни при чем, это только мои слова. Остальные ничего против Кротовых не имеют!

Ага. Видать, он решил, что Кротовы меня подослали, чтобы я выявлял недовольные элементы среди шахтеров. Выведал, кто неблагонадежный у них, и пустил в расход по-тихому.

Он молодец. Сперва сболтнул лишнего, а теперь пытается всю ответственность на себя взять, чтобы подчиненные не пострадали. Верный своему делу и бригаде.

Только я-то не от Кротовых пришел. Наоборот – по их душу. Это именно у них сейчас хранится череп, от которого зависит благополучие Доброграда.

– Да сядь ты, – расслабленно махнул я рукой. – Я сюда не недовольных ловить пришел.

Семеныч не особо мне поверил, но за стол все же вернулся. Теперь, когда он увидел, что у меня есть роскошные клыки, держался настороже.

Это, кстати, весьма интересно. Он явно мгновенно понял, с кем имеет дело. Видимо, уже встречался до этого с вампирами.

А еще он говорил про особого специалиста Кротовых. Который мозги людям промывает. Это любопытно.

– Как зовут, говоришь, того специалиста, который с вашими рабочими беседы по душам устраивает?

– Герман Темносоров, – ответил Семеныч удивленно. Явно не ожидал, что я не знаю этого имени.

Кристина, которой я помог до этого добраться до каморки, весь разговор отлеживалась на небольшом диванчике в углу. Но сейчас – подала признаки жизни. В отличие от меня, она это имя явно знала.

– Правая рука князя Клауса Темносорова. Очень мерзкий тип, – сообщила она, поморщив свой хорошенький носик.

– Еще и родственник, судя по фамилии, – сделал я очевидное предположение.

– Ага. Герман – младший брат князя.

Получается, он тут за порядком присматривает. Устроил рабскую каторгу для смертных невольников, а всех недовольных – поит своей кровью и превращает в невольников уже буквально. Само собой, после такой промывки мозгов человек и рад вусмерть уработаться.

Я снова повернулся к бригадиру:

– Обрадуешь меня ответом, кто именно следит за тем, чтобы вы выполняли нормы выработки?

Что-то в моем тоне заставило Семеныча перемениться в лице. Теперь он был похож на человека, который только что увидел со стороны крокодила, медленно подплывающего к ничего не подозревающей газели на водопое.

– Герман Темносоров, – ответил он.

– И без его одобрения вы из подземелья выйти не сможете?

– Пока он не прикажет, нам лифт не спустят. А потом он еще и лично проверяет качество руды.

Я уже откровенно расплылся в хищной улыбке. Всего одно рукопожатие до главы клана, который и устроил свои порядки в моем городе, пока я спал!

Порядки – и беспорядки. Если бы не Темносоров, то и проблем с личом удалось бы избежать. Может, даже подружились бы с этим поехавшим, если бы знакомство иначе завели.

Вот теперь пришлому князю точно не избежать очень серьезных проблем со мной.

Но сперва я побеседую с его братцем, который тиранит рабочий класс. Так сказать, нанесу визит. По пути из подземелья.

Можно было бы подумать, что это трата времени. Мне кровь из носу как нужно спешить в поместье. Всякие геройские дела, спасение города, полного невинных душ, устранение душ не таких невинных. Но все сложнее и веселее.

Вражеский вампир – это ж не только ценный ме.. Не только грозный противник. Это еще и источник очень питательной крови. Так сказать, три-четыре килограмма диетического мяса.

И перед предстоящей самоубийственной миссией подкрепиться будет очень кстати. А кушать хотелось. Я даже не удержался и облизнул клыки.

Бригадир все понял по моему взгляду. Но все еще сомневался в том, что я собираюсь им помочь.

– Я думал, все вампиры заодно, – с подозрением спросил он. Я цокнул языком:

– Такая же глупость, как говорить, что все люди заодно.

Семеныч понимающе закивал и сделал глоток. Судя по всему, чай за время нашей беседы успел остыть.

– Одного только не пойму. Зачем вы сказали, что пришли от трудовой комиссии?

Прежде, чем дать ему ответ, я посмотрел на стоящего в дверях шахтера. Он откровенно мялся, не решаясь ни сдать назад, ни зайти в нашу каморку.

Бригадир проследил за направлением моего взгляда. Махнул рукой, давая шахтеру команду войти. Тот наконец сделал шаг вперед и плотно запер за собой дверь, да еще и проверил перед этим, не идет ли за ним кто.

Я снова повернулся к Семенычу и продолжил.

– Я вижу, ты мужик хороший. Переживаешь за своих людей, горой за них и их семьи стоишь. Таких бы в моем городе побольше. Так что объясню. Я и вправду представляю интересы рода Крамоловых, а именно – подчищаю тот бардак, который устроила группа пришлых кровососов. Включая самих этих кровососов, само собой. Так что если ты и твои люди мне подыграете, то скоро сможете забыть про Германа как про страшный сон. А заодно – и про условия труда, в которые он со своими дружками вас загнал.

Дважды предлагать Семенычу не пришлось.

Как объяснил Семеныч, из подземелья на поверхность существовал только один путь. Представлял он из себя скрипучую, покрытую ржавчиной от постоянной сырости конструкцию без каких-либо удобств или хотя бы мер безопасности. По сути - широкую платформу с решетчатыми стенами наподобие клетки и тросовым блоком наверху.

На мой взгляд, все, что в этом адском конструкте могло быть приятным для смертных – то, что эта чудовищная конструкция вывозила их обратно к солнцу. Эта цель могла даже стоить риска поездки на этом чудовище инженерной мысли. Каким образом оно все не развалилось еще от регулярного подъема вагонеток, загруженных тяжелой рудой, оставалось для меня загадкой.