Женщины подводили его, использовали ради денег. Те немногие, кто, казалось, искренне интересовались им, не смогли справиться со стрессом его жизни. Не было никаких шансов, что он будет искать женщин, учитывая его недоверие к ним в целом.

Он во многом напоминал мне меня. Женщины причиняют только боль, мужчины причиняют только боль. Так зачем беспокоиться?

Оглядываясь назад на этот образ мыслей, учитывая счастье, которое я обрела с Лино, я чувствовала необходимость попытаться убедить Джаспера, что не все женщины причинят ему боль. Что однажды найдется та, кто полюбит его таким, какой он есть, и поймёт, что он стоит всех тех испытаний и невзгод, которые выпадают на долю мужчины, находящегося в центре внимания. Но в этом не было смысла, я знала. Он не хотел этого слышать, по крайней мере, до тех пор, пока не будет готов это услышать.

А он не был готов.

Я сидела за своим столом, задумчиво глядя на дверь Джаспера и размышляя, как я могу помочь тому, кто не хочет моей помощи. Честно говоря, я не знала никого, с кем могла бы его свести. Сэйди встречалась с кем-то, кого она знала из спортзала, и мне было грустно признавать, что у меня нет других одиноких друзей, о которых можно было бы говорить. Поскольку Айвори и Кьяра обе были замужем, на этом моя новая семья была исчерпана.

Когда дверь открылась, я повернулась с вежливой улыбкой, хотя с ней была и доля страха. На остаток дня у Джаспера не было стоящих встреч, и мне казалось, что приходили только те, с кем мне совсем не хотелось иметь дело. Мой взгляд остановился на женщине средних лет из клуба, сотруднице, которая была язвительна, и удивлена женитьбой Лино. Вздохнув, я встала из-за своего стола, когда она подошла ко мне с чересчур яркой улыбкой.

— Мисс Романо. Могу я вам чем-то помочь?

— Самара, — сказала она, демонстративно проигнорировав мою фамилию, как будто не могла смириться с мыслью называть меня Белланди. Я на мгновение задумалась, видел ли ее Эмилио, знал ли уже Лино о ее импровизированном визите.

Я не могла представить, что он оценит это.

Она внимательно осмотрела меня, издав глубокий вздох. Как будто она была моей подругой.

— Я подумала, не могли бы мы несколько минут поговорить без Лино. Я знаю, что неуместно устраивать тебе засаду на работе вот так, но я не видела другого способа добраться до тебя. Эмилио всегда с тобой.

Я кивнула, чувствуя себя так, будто проглотила стекло, и жестом указала на места в зоне ожидания.

— Почему бы нам не присесть?

— Спасибо. — Она присела на край стула, а я заняла место напротив нее на некотором расстояние. Там, где она казалась безупречной и уравновешенной, я откинулась назад, чтобы устроиться поудобнее, хотя и скрестила ноги, несмотря на расслабленное положение.

— Я просто хотела убедиться, что ты в курсе, во что ввязалась. Белланди…

— Я знаю, кто такие Белланди и чем они занимаются. Кажется, я говорила вам на вечеринке, что мой брат состоит в их рядах. Я знаю Лино с тех пор, как он был ещё мальчиком. Вы знали об этом? — спросила я, проводя пальцами по родимому пятну на ладони, как это сделал бы Лино в этой ситуации. Знакомое прикосновение успокоило меня, дало мне ощущение, что он рядом со мной во время разговора, в котором я не хотела принимать никакого участия.

— При всем уважении, то, что ты младшая сестра друга семьи, не означает, что ты что-то знаешь о Белланди.

— Вы меня неправильно поняли. Не Явин познакомил меня с Лино, а наоборот. Лино был моим другом дольше, чем другом Явина. Возможно, я не знаю каждого его шага или каждого решения, которое он когда-либо принимал, но я подозреваю, что ни одна жена этого не знает. Это не мое место в его жизни, — заявила я. — И никогда не было, и кольцо на моем пальце этого не изменит.

— И что именно, по-твоему, является твоим местом? — спросила она, слегка ухмыляясь.

— Я всегда была для Лино утешением в той части его жизни. Местом, куда он приходил, чтобы снова почувствовать себя человеком после того, как что-то заставило его почувствовать себя монстром. Его покой, — ответила я. — Единственное, что изменилось, так это то, что теперь он находит во мне утешение более разнообразными способами.

— Это мило, но это ненадолго. Конечно, он не разведется с тобой. Ты это знаешь, но такой мужчина, как Анджелино, не хранит верность одной женщине. Бесчисленное множество женщин пытались это сделать, и я не сомневаюсь, что они были более изобретательны в этом вопросе, чем ты. Он из рода Белланди, а они всегда гуляют от своих жен. Лино планировал полностью избежать этого, утверждая, что никогда не женится, — вздохнула она.

— Очевидно, что-то изменилось, — возразила я.

— Да, ему нужно было защитить тебя от твоего первого мужа. — Она ухмыльнулась мне, как будто уже выиграла битву, в которой я не хотела участвовать.

— Есть ли цель вашего присутствия здесь? Если не считать попытки раздуть драму. Ведь, я понимаю, что вы явно мало знаете о том, как сильно Лино заботится обо мне, но независимо от того, что вы думаете, он не тот человек, который женится на той, кого не хочет. Я важна для него так, как вы даже не можете себе представить.

Произнося эти слова, я поняла, насколько они правдивы. У Лино были альтернативы, чтобы справиться с Коннором, поскольку Явин был частью семьи, и мне не нужно было имя Белланди, чтобы защитить меня. Не тогда, когда Явин мог сделать это почти так же успешно.

— И все же, если бы не это, кто знает, изменил ли бы он ваши отношения. Я сомневаюсь в этом, потому что даже он знает, что ему быстро становится скучно. Если бы он действительно нашёл в тебе утешение, он бы не захотел отказаться от этого ради нескольких недель секса, возможно, месяцев. Хотя это будет рекорд, если это продлится так долго.

Мои пальцы впились в ладони, и мне ничего так не хотелось, как влепить ей пощечину, но я воздержалась, чтобы сохранить непринуждённое и скучающее выражение лица, даже когда я дрожала от ярости. Я потратила достаточно времени, подвергая сомнению наши отношения. Мне не нужно, чтобы другие делали это за меня, но она продолжила, как будто мое мнение по этому вопросу было совершенно второстепенным.

— Ты, конечно, послужишь определённой цели. По крайней мере, ты сможешь дать ему законных наследников. Его отец давил на него больше лет, чем я могу сосчитать, чтобы он женился по этой причине. Не успеешь оглянуться, как ты окажешься дома с детьми, которых, по словам Анджелино, он хочет. Это будет неожиданно, потому что у Лино нет ни капли терпения. Ты замужем, так почему бы и нет? — Она встала, провела руками по юбке-карандаш и посмотрела на меня с сочувствием в глазах.

— Вы ошибаетесь, — обвинила я, но семя уже зародилось в моей голове. Я надеялась, что внезапный интерес Лино к детям возник по той же причине, что и у меня, но мне показалось удобным, когда его отец и эта сука продолжали бросать мне в лицо слова о необходимости иметь детей.

Мужчины причиняют только боль.

Почему я думала, что Лино может быть другим?

— Значит, он сказал тебе, что любит тебя? — Она насмешливо подняла на меня бровь, и мне пришлось отвернуться, пока я обдумывала ее слова. — Он очень хорош в том, чтобы заставить тебя чувствовать это, даже не говоря об этом. Любая женщина скажет тебе, что когда придет время и ты признаешься ему в любви, он скажет тебе, что ты неправильно поняла его намерения. Что он тебя не любит. Что все, что он заставил тебя почувствовать, было не чем иным, как игрой твоего воображения. Он хорошо проводит время, Самара. Я знаю, что вы уже женаты, так что в каком-то смысле ущерб нанесен. Но нет причин, по которым ты не можешь двигаться вперед, понимая, какой именно брак у вас будет. В конце концов, это будет менее болезненно. Я надеюсь, что однажды ты сможешь оглянуться назад и понять, что я пришла сюда, чтобы избавить тебя от боли в будущем. — Она кивнула мне, поворачиваясь, чтобы направиться к двери.

Стук ее каблуков по полу, отвлек меня от размышлений, и я встала. Я изобразила свое лучшее бесстрастное лицо и вежливо улыбнулась ей.