— Нет. Я никуда с тобой не пойду. — Я оттолкнула его руку, и то, как его глаза снова расплавились, заставило меня с тревогой сглотнуть. Что-то изменилось в этот момент, как будто щелкнул переключатель, и он вернулся к той стороне, с которой мне никогда не приходилось иметь дело. С рычанием он наклонился вперед и поднял меня на свое плечо. Я взвизгнула, ударив его в его чрезмерно накачанную задницу.
— Опусти меня, бабуин-переросток! — Я закричала, когда он повернулся и направился к входной двери. — Лино!
— Тихо, Самара. Так не должно было быть, но ты слишком чертовски упряма, чтобы просто слушать меня. Так что мы пойдем по трудному пути.
— Ты мудак!
Когда он распахнул дверь и шагнул наружу, холодный воздух ударил по моим бёдрам, отчего по коже побежали мурашки. Я прижалась к его плечу, пока он торопливо спускался вниз по лестнице к машине, ожидавшей на подъездной дорожке. Я подняла голову, чтобы посмотреть через его плечо, куда мы пошли, и увидела знакомую фигуру, выпрыгивающую из машины. Он схватился за ручку задней двери, и на этот раз Лино, не возражал против того, что кто-то другой открыл дверь для меня.
— Джорджио, не смей!
— Простите, мисс Махони, — пробормотал он, и его лицо покраснело от вида моей ярости.
Лино сбросил меня с плеча, каким-то образом поймал в свои объятия и затащил в машину прежде, чем я успела высвободиться из его хватки. Я немедленно ринулась к другой двери, яростно дергая ее, но она не открывалась. Они включили чертову блокировку от детей.
— Лино, да помоги мне Боже, выпусти меня из этой машины прямо сейчас! — потребовала я, когда он забрался в машину рядом со мной, сел на сиденье и поправил галстук, пока я злилась на него. — Это не смешно.
— Разве я похож на того, кто шутит? — спросил он, и машина дернулась, когда Джорджио съехал с подъездной дорожки. До дома Маттео было недалеко, и у меня не оставалось времени, чтобы убедить его, насколько это плохая идея. Но логика ускользала от меня, и я чувствовала себя не более чем загнанным в угол животным. Я вздрогнула, когда он попытался дотянуться до меня, мое тело напряглось, чтобы отбиться от него.
— Черт возьми, Самара! Это для твоего же блага.
— Есть способы получше. Это неправильно, — возразила я, и он протянул руки и обхватил меня. Притянув меня на колени, он прижимал меня к себе, пока я извивалась.
— Шшш. Нет ничего более правильного, чем это, Голубка, — смягчился он, и я с всхлипом рухнула на него. — Это всегда были ты и я. Это всегда будем ты и я, Самара. Ты должна позволить мне позаботиться о тебе.
Казалось, что вся борьба исчезла с этими словами, как будто они задели что-то внутри меня. Мы всегда были вдвоем, вот почему было так больно, что он рисковал тем, что у нас было, ради чего-то столь ненужного.
Его куртка промокла от моих слез, когда мы добрались до дома Маттео.
Он был достаточно мил, чтобы сделать вид, что ничего не заметил.
✽✽✽
Когда мы наконец въехали в ворота, Лино посадил меня на сиденье и вышел из машины. Я не вздрогнула, когда он потянулся, чтобы взять меня. Все в моем теле казалось меланхоличным, как будто оно было полностью отделено от мыслей в моей голове. Джорджио последовал за нами, прихватив платье с пассажирского сиденья.
Дон открыл для нас входную дверь, и как только Лино занёс меня внутрь, он поставил меня на ноги. Взглянув вниз на мои носки, я поморщилась. Должно быть, я выглядела нелепо, выйдя из дома без обуви, но у меня была только минута, чтобы ощутить весь ужас происходящего, прежде чем Дон заполнил мое поле зрения.
Он протянул руку и его пальцы неуверенно коснулись светлых, поблекших синяков на моем горле. Звук шагов в вестибюле прервал момент, и он откашлялся, его ноздри раздулись. Он повернулся и посмотрел на Айвори, которая стояла рядом с Маттео, Шрамом и Энцо.
— Ты можешь скрыть это, да? — спросил он Айвори. Она кивнула, ее брови нахмурились, а на глаза навернулись слёзы.
— Да, Дон, я могу это скрыть, — согласилась она.
— Хорошо. Моя девочка не выйдет замуж со следами этого stronzo на ее коже. Ты меня слышишь? — спросил он, и я сглотнула слезы, услышав ярость в его голосе. Как он, должно быть, был зол, чтобы выругаться. Притянув меня в свои объятия, он сжал меня так крепко, что я подумала, что могу перестать дышать.
Перевод: Ублюдок.
— Я в порядке, — прошептала я, но он не ответил. Его тело просто дрожало, когда он провел руками по моей голове.
— Я услышала тебя, дорогой, — пробормотала Айвори. Дон отстранился, кивнув ей и моргнув слезящимися глазами, прежде чем повернуться на кухню. Из-за внезапного возникшего пустого пространства передо мной я старалась не чувствовать себя неловко. Я уже бывала в доме Маттео и раньше, но как-будто что-то было по-другому, как будто что-то изменилось с тех пор, как Айвори в последний раз приглашала меня на ланч.
Все лица были мне знакомы — это были люди, которых я знала и с которыми проводила время, — но то, как они смотрели на меня, изменилось. Лицо Маттео исказилось от ярости, его взгляд прилип к моей шее, и только то, что Айвори прочистила горло, заставило его отвести ужасающий взгляд. Лино ненадолго притянул меня к себе и поцеловал в висок, а мой взгляд опустился к свертку, который Маттео держал в руках.
— Я присмотрю за моей Маленькой Луной, пока ты поможешь Самаре подготовиться, Ангел, — пробормотал Маттео, кратко поцеловав жену в губы, прежде чем снова переключить
внимание на маленький сверток в своих руках. Она шагнула вперед, взяла меня за руку и мельком взглянула на Лино, словно призывая его отказать ей в праве забрать меня.
— Ты можешь положить платье в первую спальню наверху лестницы, Джорджио, — сказала Айвори и он кивнул, прежде чем в спешке направился к лестнице. Я не сомневалась, что мужчины не могли дождаться, когда смогут посплетничать, как женщины, как только мы уйдем с дороги.
Честно говоря, они были хуже большинства женщин, которых я знала.
Она повела меня вверх по ступенькам, и я удержалась от желания оглянуться на Лино. Я бы не доставила ему удовольствия видеть, как я чувствую себя так неуверенно.
— Ещё немного. Потом ты сможешь передохнуть, — настаивала она, обнимая меня за плечо. Я кивнула ей, сдерживая слезы.
— Ангел, — позвал Маттео, и мы вдвоем замерли на ступеньках. Я обернулась и увидела, как он приподнял брови, глядя на жену, словно почувствовал ее сочувствие ко мне. — Она будет готова через час, да?
Стены моей клетки сомкнулись плотнее, сжимаясь вокруг меня с подтверждением того, что они все знали. Они все знали, что я не хочу этого, что я не хочу быть там.
Их это нисколько не волновало.
— Да, Тео, — пробормотала Айвори в ответ, и мы продолжили идти. Джорджио поспешил мимо нас наверх лестницы, и мгновение спустя мы вошли в спальню. Белая ткань платья искусно ниспадала на темно-синее постельное белье, словно Джорджио нашел время, чтобы разложить его именно так, а не просто бросил его и убежал, как это было на самом деле.
Дверь в ванную была открыта, и Айвори повела меня туда.
— Все в порядке. Ты же знаешь, что Лино любит тебя, — заверила она меня, и я сдержала слезы. Я не могла снова плакать, не могла сломаться.
Не тогда, когда у меня был всего час.
— Не так, — прохрипела я, когда она притянула меня в объятия.
— Поздравляю, — прошептала я, издав сардонический смешок. — Я не могла ее видеть, так как Маттео держал ее закутанной, но я уверена, что она идеальна.
Мягкий смех Айвори раздался у меня над головой, и это немедленно напомнило мне о том, что мы были близкими друзьями в старшей школе. О тех днях, когда она была заразительной, счастливой и наполненной всей той радостью, которую принесли моей невинной подруге ее отношения с Маттео. После свадьбы она начала возвращаться к этому, и я не могла быть счастливее за нее.
— Так и есть, — вздохнула она, и я почувствовала улыбку в ее голосе. — У тебя тоже может быть такая, знаешь ли.