Только я мог научить этих кадетов правильно и беспрекословно исполнять приказы.

Мне не нравилось наблюдать за тем, как щенки учатся показывать зубы. Это утомляло. Особенно, когда они равнялись на нас, более сильных и выносливых, забывая о слабости своего собственного тела.

Лармар превосходно умел отсеивать слабаков. Но ещё лучше они отсеивали себя самостоятельно, устраивая облавы, травли и драки в тёмных коридорах.

Я снова вспомнил о Ребекке, когда увидел стопочку бумаг. Медленно взял один лист и пробежался по нему глазами. Конспект девушки представлял собой ужасное зрелище: кривые и косые каракули, написанные с ошибками. Я с трудом разбирал буквы… Как вообще Ребекка умудрялась что-то здесь понимать?

Хуже письма Ребекки было только её чтение на древнешеррувимском наречии. О Шаале, как же она коверкала слова из легендарных трудов Зигмунда Эллиота Громоподобного! Немыслимо!! Ребекка делала ошибки почти в каждом слове, не умея толком читать, но в тот момент вместо злости я поймал себя на мысли о том, что еле сдерживаюсь, чтобы не издать смешок. «Та’лей лае пер сюк, заебаб херак ху лаклык»! Или как там она прочитала…

Да, Ребекке явно стоило поучиться читать на древнешеррувимском.

Отчего-то после этой мысли я вспомнил, как учил младшего брата читать на этом наречии. У него тоже с этим были большие проблемы. И я знал, как быстро справиться с подобным, заодно поставив нужное произношение…

Усмехнувшись своей идее, я подумал о том, что научить красиво писать девушку будет в разы труднее. Но ничего — практика всегда сделает своё дело.

Я сгреб исписанные листы бумаги и отложил подальше. И неожиданно мой взгляд зацепился за странному каракулю на полях одного из листов. Вытащив его из стопки, я присмотрелся к нарисованному знаку повнимательнее. Хоть и кривой, но он передавал значение, которое нёс.

Нахмурившись, я переворошил оставшиеся листы и заметил второй такой же на последнем листке, где Ребекка явно вновь заскучала на лекции, раз у неё появилось время выводить чёрточки на полях.

Этот знак…

В этот момент в дверь кабинета постучали. Я нахмурился, отгоняя мысли и убирая весь конспект Ребекки в стол.

— Войдите.

— Шаян, — обратился ко мне Сеф, проходя в кабинет. Только лично мои люди имели право называть меня по имени. — Мы выяснили, что у девчонки, Ребекки, в академии есть брат. Ромус. Тот самый мальчишка, отказавшийся вписывать свою фамилию.

— Ромус, значит… — себе под нос прошептал я.

Вот теперь всё наконец складывалось. И я начинал понимать мотивы Ребекки.

— Да, совсем юнец. Первогодка. Ему даже пятнадцати нет. Физически слаб, но силён в науках.

Сефу не стоило утруждаться и продолжать описывать мальца, ведь Ромуса я видел лично своими глазами.

Значит, сильная и бесстрашная сестра решила таким образом попасть в академию, чтобы помочь своей родной кровиночке… Занятно.

Мой интерес к Ребекке продолжал расти.

Как же поведёт себя наша отчаянная девица в попытках спасти мышонка из мышеловки? Мне уже было интересно посмотреть на это представление.

Сухо кивнув Сефу, я взмахом руки показал ему, что Ше’ру мог быть свободен. Он уже принёс мне нужную информацию.

— Дополни в списке его фамилию. Ромус Амайя, — сказал я, вспоминая фамилию Ребекки.

— Будет сделано, — сверкнул рыжими глазами Сеф не спеша уходить. — И ещё один нюанс.

Я вопросительно выгнул бровь, сложив руки на груди.

Рыжий Ше’ру сунул руку в карман и вынул оттуда бутылочку с мутноватой жидкостью.

— Нашли при обыске правого крыла у третьего года.

Я ловко поймал брошенный пузырёк и откупорил его. Ударивший в нос запах был мне знаком. Лареева трава.

— Свежесваренная. Настою меньше суток, — подтвердил Сеф. — Постарался кто-то из лекарей.

Редкая отрава. Можно потихоньку, по капельке, травить человека и он вскоре скончается, а лекари лишь разведут руками. Стоит баснословных денег, варить должен талантливый в деле ядов человек, ингредиенты достать практически невозможно.

— У кого нашли? — скорее, тут следовало бы спросить кого подставили.

— Парень. С рудников севера.

— Допросили?

— Уже в подземельях. Вычисляем того, кто сварил, и подбросившего. Этот точно не смог бы купить такую дороговизну.

Я снова кивнул, повертев в руках бутылёк и положив его в свой стол. Собирались травить и у меня были мысли кого именно. Да, Ребекка, несладко тебе придётся этот месяц здесь отбывать.

— Виновных схватить. Допросить с пристрастием. Выяснить кто поставщик этой дряни. Это всё?

Мне ещё необходимо было разобраться с грудой донесений моих шпионов из всех уголков Империи.

Сеф гадко улыбнулся, что уже не предвещало ничего хорошего.

— Почти. У нас очередной труп.

Я хмуро оглядела простирающийся передо мной вид и еле удержалась от того, чтобы не развернуться и не уйти обратно в академию.

— Госпожа Ребекка, — раздалось за моей спиной, пригвоздив меня к месту, когда я уже собиралась вернуться.

Мысленно я послала всех виновных в моём предстоящем позоре к Некмету и развернулась к наставнику с лёгкой улыбкой.

— Да?

— Меня зовут наставник Шакир. Верховный баргат приказал мне лично проследить за вашей сегодняшней тренировкой.

Что ж, список посланных к Некмету пополнился именем баргата.

Я кивнула, пытаясь вернуть себе боевой настрой, в то время как хмурый наставник окинул взглядом тренировочную площадку. Именно она повергла меня в дикий ужас.

— Где ваш дракон? — уточнил наставник Шакир, в коротких тёмных волосах которого уже угадывалась седина.

Он был одет в плотную кожу, широкие ремни перевязи пересекали его грудь, но за спиной оружия не было. Хотя я могла поспорить, что на Шакире оно точно было — всадники с таковым не расстаются даже когда спят.

Холодные зелёные глаза наставника внимательно изучили моё телосложение, оценивая мои шансы в сегодняшней тренировке, а затем он вынес вердикт:

— Если не прилетит, вам придётся сосредоточиться на полосе препятствий.

То есть на раскинувшейся прямо передо мной полосе ужасов и боли!

— Она скоро будет, — заверила наставника я, хотя видела, что он мне явно не поверил. Да я и сама не верила этому.

— Прекрасно. Пока ждёте — разомнитесь. После присоединяйтесь к веселью, — холодно бросил Шакир отходя от меня и отдавая кадетам приказы пошевеливаться в прохождении полосы. Помимо меня здесь собрались около десяти кадетов третьего курса обучения. И все кидали на меня косые взгляды.

Я поёжилась, отходя чуть дальше и начиная медленно разминаться. Сама в это время я вовсю наблюдала за тем, как проходили эту полосу третьекурсники и внутренне холодела от ужаса.

Академию Лармар, точнее огромный замок, окольцовывали три полосы с препятствиями, именуемыми среди кадетов кругами ада. Первый круг, относительно лёгкий, пробегали все кадеты первого года обучения. Второй (в разы сложнее и опаснее) брали со второго, а третий оставался на «сладкое» перед отбором кадетов драконами. Круги проходили сквозь густую растительность, поэтому с поляны, где находилась тренировочная площадка, было невозможно разглядеть их ловушки. Отсюда они казались безобидными, еле заметными тропинками, но я знала — это в корне не так. Круги ада не дорожки для бега, ведь они были забиты препятствиями и использовались для тренировки скорости бега и контроля дыхания.

Лармар от мира отрезала огромная каменная стена, которую денно и нощно патрулировали дозорные. А вот часть полуразрушенной каменной кладки странным образом возникала по мою правую руку и отгораживала поляну от лётного поля. И в том числе на этой части стены была установлена тренировочная полоса препятствий для всадников, у которых были драконы.

Всё начиналось довольно безобидно. Я проследила за одним светловолосым и сильным кадетом, начинающим проходить эту полосу, и сделала вывод, что смогу пройти только первый рубеж. Именно там располагались препятствия, которые можно было успешно миновать. А дальше…