Изо всех сил вспоминая древнюю легенду, что когда-то в детстве рассказывала мне моя мать, я судорожно массировала свои виски. Там говорилось, что на небе два волка испокон веков гнались за солнцем и луной. Одного звали Сколь, и он пытался поглотить солнце, а второго Хати и тот охотился за луной. Легенда завершалась словами: «Когда один из них достигнет своей цели, наступит Великая ночь».

Я ничего уже не понимала, но чувствовала — эта легенда была связана со мной и этими чертовыми алтарями. Зачем-то же их отметили на карте…

Какая-то мысль начала проявляться в моей голове, но ровно в этот момент раздался настойчивый стук в закрытую дверь, отпугивая её.

— Ребекка!

Я решила не обращать внимания на требовательный тон Шаяна и сосредоточиться на ускользающей мысли.

Сколь и Хати…

— Ребекка, ответь!!!

Пожиратели солнца и луны…

Марриенсены — ведь символика нашего дома волк.

Мы волки.

Я Хати. Кайл — Сколь…

— Ребекка!

— Шаян, уходи! — крикнула я, всё ещё пытаясь поймать ускользающую догадку.

«Сколь и Хати, тьма и свет, лёд и пламя…» — фраза Кайла.

Причём тут Лёд и пламя? У таких, как мы, нет элемента.

Что-то тут не сходится. Лёд и пламя…

Может, жар и прохлада?

Ночь и день?

— Ребекка, открой дверь, нам надо поговорить! Ребекка…

Ночь и день. Солнце и луна.

Нет.

Сколь и Хати. Солнце и луна.

Два алтаря.

Страшное осознание начало проясняться в моей голове, когда раздался мягкий женский голосок Руны: «Ребекка?».

А какого Некмета она здесь забыла?! Когда мне нужна помощь, от неё подсказок не дождешься!

Игнорируя её, я прикрыла глаза и продолжила логическую цепочку.

Когда один из волков достигнет своей цели, наступит Великая ночь. Когда Сколь поглотит солнце, а Хати — луну, придёт конец всего.

«Ребекка, я могу войти?» — мысленно спросила меня Руна, всё ещё пытаясь пробиться сквозь щит, которым я себя окружила, чтобы мне никто не мешал.

Ничего не ответив ей и прочитав ещё раз описание, которое Николаус дал Кайлу, я увидела, что он описывал его «Древним льдом, который вот-вот должен был треснуть». Это выражение было бы столь странным, если бы…

Шаян и Лютый не называли меня «Пламенем в темноте».

… Ты будто пламя — яркое, неуправляемое, своевольное…

Я задышала чаще.

…Истинна лишь душа, и лишь душа может в полной мере познать суть вещей. А получив это знание, она навсегда изменится, став ранее неведомой и неповторимой. В ней появится пламя, освещающее путь в темноте. В тебе оно есть. Ты, Ребекка — пламя в темноте…

Когда эта мысль укрепилась в моей голове, книга неожиданно раскрылась на последней странице, где медленно проступили строчки стихотворения.

Прочитав его, я застыла, не в силах дышать.

Кажется, я наконец поняла, что задумал Кайл. И что значит для всех нас Великая ночь.

Я ни за что не допущу, чтобы она накрыла Шеррувию. Только не когда я могу этому помешать и наконец обеспечить своему брату счастливое будущее.

«Ребекка???»

— Входи, — одними губами прошептала я Руне, понимая, что уже узнала всё необходимое.

Руна мгновенно материализовалась в моей комнате в той же самой человекоподобной форме. Но теперь мне уже не было интересно, как так вышло и почему я вижу её такой.

Дракониха сразу уловила моё состояние и нахмурилась.

«Что случилось?»

Я знала, что Шаян не ушёл и всё ещё стоял у двери. Моё сердце колотилось как бешеное.

Руна появилась прямо перед моими глазами, заставляя меня сосредоточиться на ней, а не на том, что меня разрывали противоречивые мысли.

«Не молчи, прошу. Скажи, что случилось. А ещё лучше напиши,» — Руна кивнула на лист бумаги, который я когда-то брала у Шаяна.

Да, она права. Это будет полезно.

Я потянулась за чернилами, пером и бумагой.

Без помощи драконихи мне было не обойтись, вот только вряд ли она захочет мне помогать. Не в таком вопросе. Но если дело касается благополучия Ромуса, я выбираю и буду выбирать риск всем ради брата.

Так было всегда.

О том, что теперь в моей жизни есть мужчина, с котором моё глупое сердце хочет прожить не один год, я старалась не задумываться, беря в руки перо и лист бумаги. Ибо даже просто стоящий за дверью Шаян уже заставлял меня задуматься о том, чтобы отречься от всего дорогого мне и остаться навсегда рядом с ним, несмотря ни на что…

Шаян

Не сразу мне удалось взять верх над своими чувствами, побудившими последовать за девушкой и требовать, чтобы та дала разъясниться. Однако появившаяся перед этим Руна сообщила мне, что сама уладит всё с нежелающей покидать комнату Ребеккой. Поэтому я бы мог спокойно вернуться обратно в кабинет, но вместо этого ещё несколько минут стоял возле закрытой двери.

Всё-таки Ребекка мастерски рушила все планы, которые появлялись в моей жизни.

Кулаки сжимались и разжимались сами собой. Я чувствовал глупое дежавю, как в ту ночь, когда впервые пробудилась сила Ребекки.

Эта девушка настолько запала мне в сердце, что я забывал обо всём. Пленила разум, побуждая думать лишь о ней. И подчиняла. Полностью.

Вернувшись в свой кабинет, я застал там Малика. Его уже позвал Кай, чтобы тот скрыл нашу внешность фейри.

Глядя, как в отражении зеркала медленно исчезают вновь проявившиеся бессмертные черты, я не мог перестать думать о том, что мне стоило сказать Ребекке.

А мне правда многое стоило ей рассказать.

Например, о своей крови и народе. О пророчестве. О Дворе. О том, что я знаю, кто она и кем были её родители.

Малик ушёл также быстро, как и пришёл. Остальные Ше’ру вслед за ним покинули комнату, где остались лишь я да Алакай. Тот застыл возле окна, не говоря ни слова.

Я знал, что он останется со мной, и что Санфрид придерживалась той же позиции, как и Даррок. Драконы были намерены бороться до конца. Даже, если у нас не было ничего, что бы помогло снять проклятие с нашего Двора.

Много воды утекло с тех пор, когда я последний раз был в королевском замке. За тысячелетия память подтёрла воспоминания о семье и детстве, проведённом в тех стенах. Зато в красках оставила тот день, когда в тронный зал вошёл Клаус Хартвигсен — блистательный ученик Бреннана и мой близкий друг, обратившийся злейшим врагом. Он залил кровью моих братьев, отца и матери мраморные полы замка моими же руками, захватив контроль над моим телом и подчинив своей воле.

С того дня под действием проклятия, наложенного Клаусом, наш народ забыл, что два королевства на нашем континенте никогда не враждовали. Был Таллас — Двор Дикой Охоты, и Шеррувия — Двор Драконов. Короли и королевы обоих Дворов были связаны как побратимы, так давным-давно (до того, как они вошли на престол своих королевств), они прошли вместе немало испытаний и стали друг другу роднее братьев и сестер.

Долгие годы на континенте царил мир, пока им правил мудрый круг из правителей и их близких друзей, именующих себя Ше’ру, что на нашем языке означало «связанные сердцем, долгом и честью».

До тех пор, пока среди нас не появился Клаус. Таинственная личность или просто способный мальчик, которого нашел в пустыне Бреннан.

Когда мой отец отрекся от престола, передав власть моему брату, тот вступил в союз с драконьей принцессой. Они объединили Дворы и тогда столицу перенесли в город Сумрака, из-за названия которого её вскоре начали называть Сумрачным Двором. Бреннан же туда прибыл с Кайлом для изучения алтарей Солнца и Луны — тех самых порталов в мир Света и Тьмы.

Бреннан до последнего не ведал, что Клаус попал под влияние Кайла Марриенсена, Пожирателя и предателя. Они выкрали записи Бреннана и использовали информацию, полученную оттуда, в своих целях.

Кайл и Клаус пробудили силу алтарей, создав новый элемент Контроля. Из-за этого династия драконов пала жертвой ужасного проклятия: все оставшиеся в живых представители оказались заточенными в своих животных телах. Двор Дикой Охоты постигла та же участь, но их сущности заперли в человеческие оболочки, а потом…