Я старался не думать о том, что будет, если Ребекка не пройдёт крещение огнём.

— Ты уверена, что Ребекка к этому готова? — всё-таки спросил я дракониху, и та уставилась на меня своими серыми глазищами с вытянутыми зрачками.

Затем они переглянулись с девушкой и в тот момент я ясно понял, что они что-то скрывали. Но времени размыслить что именно не осталось, когда Руна кивнула, а Ребекка вновь обратилась ко мне, подписывая себе окончательный приговор:

— Я готова. И мы пройдём инициацию прямо сейчас.

________________________________________________________________________________

[1] Аэрукетом изначально звали не полукровок и потомков фейри, а тех, кто был связан с гарпией. Гораздо позже люди стали называть полукровок аэрукетами, имея в виду «потомков Некмета» (или потомков дьявола), из-за чего произошла подмена понятий. В данном отрывке Даррок обращается к первоначальной трактовке данного слова. (прим. автора)

Ребекка

Я помогала Ромусу забираться на спину Руны, когда начался дождь. Раскаты грома прокатывались над нашими головами, потоки воды мгновенно пропитали одежду насквозь.

Убедившись, что брат хорошо уцепился за дракона и сможет удержаться, я спрыгнула на брусчатку, чтобы поправить спадающие с бедер штаны. За время, проведённое в Лармаре за тренировками, я похудела. Но не так, как раньше, когда у меня торчали рёбра. Нет. Я стала в разы сильнее, стройнее и пластичнее, а моё тело обрело выносливость.

В момент, когда ноги коснулись камня, я ощутила присутствие Шаяна. Развернувшись, я буквально налетела на него, врезавшись в грудь верховного баргата.

Насквозь промокшая, со стучащими зубами, но полная решимости спасти брата, я вздёрнула голову. И тут же оказалась в плену его глаз, в которых бушевал огонь.

Одна рука Шаяна легла на мою талию, вторая коснулась подбородка и тут же по моему телу разлилось тепло. Я чуть прикрыла глаза, ощущая, как я даю себе слабину, расслабляясь в его руках.

Я не находила объяснений своим поступкам. Ведь на самом селе сейчас мне было плевать, кем был Шаян — я глупо полюбила его таким, каким он был. И мне было всё равно, что он фейри или ещё кто-то там. А на счёт брата — я пылала уверенностью в том, что надо защитить Ромуса и помочь ему всеми имеющимися у меня средствами. И при этом…

Я знала, как мне поступить, чтобы предотвратить конец всего и дать брату шанс на нормальную жизнь без зла в этом мире.

Да, высокой ценой. Но мне казалось, что именно для этого я и была рождена. И я должна была свершить своё предназначение.

От осознания этой истины мне не было страшно. Но сейчас, рядом с Шаяном, мне хотелось противиться тому, что уже подкрадывалось к нам.

Тьме, что расползалась от Кайла.

А я ведь желала жизни рядом с Шаяном. И плевать на то, какая она бы была подле этого мужчины. Но я понимала — это невозможно.

Мы все тонули. Каждый в своих тайнах. Однако моя глубина была в разы опаснее. И могла погубить всех нас.

— Ещё раз подумай о том, готова ли ты, — который раз повторил Шаян.

Аура, исходящая от него, побуждала меня расслабиться и успокаивала уставший от мыслей и думок мозг.

Забавно: ещё какой-то месяц назад, я дрожала от одного только его взгляда. Чувствовала, что Шаян может меня погубить. Потом желала погибнуть на его руках, а сейчас — быть его. Навсегда.

Вот только об этом я ему не скажу.

— Я не сомневаюсь в принятых мною решений. Никогда, — ответила я, перекрикивая порывы ветра и хлестающие потоки дождя.

Чёрные, мокрые волосы Шаяна прилипли ко лбу, по его идеальным точёным скулам текли струи воды. Нахмурив брови, он прожигал во мне взглядом дыру, заставляя мой внутренний огонь разгораться сильнее.

— Вы подниметесь в небеса одни. Мы, — он имел в виду себя и Ше’ру, — останемся на земле. Как только достигнете нужного рубежа, вас ждёт свободное падение вниз. Если твоя связь с Рунфрид окажется сильной — воздушный поток подхватит тебя и дракон спасёт тебя от падения. Если же нет…

Шаян мог не договаривать. Я и так догадывалась, что произойдёт.

Поэтому не дала ему довершить фразу, прильнув своими губами к его и целуя.

Мне было плевать, что нас могли видеть стоящие неподалёку Ше’ру или кадеты, что подглядывали из окон.

Я нуждалась в этом поцелуе.

Я прощалась в этом поцелуе.

Сильные руки верховного баргата обвили мою талию, притянув и впечатав моё насквозь промокшее тело в грудь мужчины. От Шаяна дыхнуло таким жаром, что я больше не чувствовала холода.

Он отвечал на мой поцелуй с таким голодом, что моя голова кружилась, а сама я забывала обо всём на свете. И не могла оторваться от своего мужчины, пока где-то с драконьего хребта не раздался драконий рык.

Тяжело дыша, мы разорвали поцелуй, и лоб Шаяна оказался подле моего. Его руки по-прежнему сжимали мою талию, а вода продолжала обрушиваться на наши головы.

Я старалась оттянуть момент, когда мне придётся покинуть его тепло. Но понимала, что чем больше я нахожусь подле Шаяна — тем больше сомнений начинают зарождаться в моей голове.

А их я допустить не могла.

Поэтому я последний раз коснулась своими губами его, притянув Шаяна к себе, а после прошептала:

— Прощай.

И, пока он не вздумал меня остановить, быстро взлетела на спину Рунфрид, сев за своего брата.

Кажется, Шаян что-то прокричал мне. Но я его уже не слышала.

Дракониха оттолкнулась своими мощными лапами от брусчатки и взмыла в небеса, неся нас прямо в эпицентр бушующей стихии.

Рунфрид ворвалась в грозовые облака, разрезая их крыльями. Ромус изо всех сил пытался держаться в сознании, хотя я всем своим телом чувствовала, насколько он холодный и ослабший.

Молнии проносились над нашими головами, ветер пытался сорвать нас со спины дракона раньше времени, но я крепко вцепилась в шип Рунфрид и держала нас с Ромусом.

«Мне повторить, что я считаю всё это очень плохой затеей?» — мысленно спросила Руна.

«Ты уже сказала это раз десять. Не стоит».

Дракониха вошла в пике, и мои мышцы взорвались адской болью в момент, когда я пыталась удержать не только себя, но и брата в «седле».

«Наша связь неполная, Ребекка. И шанс того, что она не проявится, крайне велик».

«Мне плевать».

Меня и Ромуса подкинуло на спине Руны, когда мощный поток воздуха хлестнул прямо по нам.

«Ты не была рождена, чтобы умереть. И жертвовать собой во чьё-то благо, Ребекка».

Мои глаза слезились, и я не знала, было ли это от ветра, или от слов Рунфрид, в которых явно слышалась привязанность ко мне.

«Все мы рождены, чтобы погибнуть. Только у всех разные обстоятельства и время,» — ответила я чистую правду, в которую верила.

Всю свою жизнь я играла со смертью. Взбиралась на крутые вершины, рисковала. И каждый раз проверяла границы своих возможностей, понимая, что пока ещё не пришло моё время.

Сейчас я чувствовала, что оно близко. И противиться этому не было смысла.

«Я выбрала тебя, Десма Лилиан Ребекка Амайя Хати Марриенсен, потому что ты — моё отражение,» — наконец, спустя какое-то время сказала Руна, набирая высоту. — «Повторюсь, я выбрала тебя. Поэтому последую за тобой куда бы ты ни шла. Твой путь — мой путь. Твоя жизнь — моя жизнь».

Я была благодарна ветру за то, что тот заглушил мои всхлипывания.

«Твой путь — мой путь,» — повторила я за драконихой слова. — «Твоя жизнь — моя жизнь».

В этот момент, я почувствовала, что мы достигли нужного рубежа. Рунфрид взмыла вверх практически вертикально, и мои уставшие руки разжались. Воздушный поток снес меня и брата со спины дракона, отправив в свободный полёт.

Я увидела лицо Ромуса — побледневшее, с посиневшими губами. Моё сердце сжалось, когда брат улыбнулся мне. Моя рука сама собой потянулась к нему, но пальцы не смогли коснуться него.