Тогда Ребекка ухватила меня за окровавленную руку.

По мне будто бы пробежал импульс, и я сразу же обернулся на девушку, оказываясь во власти её глаз. Время остановилось.

В помещении теперь были не верховный баргат и его ученица, а мужчина и женщина.

Женщина-потомок врага, на чьих длинных ресницах уже плясала смерть. И мужчина, который сгубил тысячи жизней, подобных её.

Она была в агонии от яда, я — от пламени, вспыхнувшем внутри. Её покрасневшая кожа блестела от пота и крови, как и моя.

Я не знал, что она скрывала, и что её толкало сейчас в объятия вечности, но был уверен только в одном — не могу стать её палачом.

— Прошу... — Ребекка всё ещё цеплялась за мою руку. — Сделай это быстро…

По её щеке скользнула слезинка, и тогда я понял, что не смогу дать ей погибнуть или ослепнуть.

Я подхватил девушку на руки, вынося обратно в кабинет. На его полу уже моей магией был очерчен пламенем большой круг.

Шагнув в него и уложив Ребекку, я достал кинжал и быстро полоснул лезвием по ладони. В этот момент перед глазами мелькнула яркая белая вспышка и я увидел, как Даррок материализовал своё человекоподобное обличье.

— Какого Некмета ты творишь, Шаян?! — он приблизился ко мне. Его короткие волосы тёмно-красного оттенка были взлохмачены, а шрам на лице выделялся гораздо сильнее от танцующих бликов пламени.

Я знал, что нынешнее обличие Даррока — лишь проекция, в которую меня затянуло, поэтому продолжил то, что начал.

Подчерпнув немного крови, я начертил первую руну на коже Ребекки. По моему телу от татуировок связи уже начали расползаться вспыхивающие огнём руны, пробуждая магию. И эта магия отрешала меня от всего происходящего, оставляя один на один с лежащей при смерти девушкой передо мной.

— Прекрати!! — Даррок перехватил мою руку, и я медленно взглянул на него снизу вверх. В его глазах я увидел отражение своих пылающих огнём радужек.

Не знаю, что он прочитал в моём взгляде, но Даррок отпустил меня, сделав шаг назад.

Я вновь переместил свой взгляд на Ребекку и продолжил чертить кровью руны.

— Он запер твою магию крови! Ты не пользовался ею столетиями, — рыкнул Даррок, обнажая свои заострённые зубы, — и сейчас не лучшее время для пробуждения элемента крови. Тем более ради Марриенсен!

По моему телу пробегало пламя, не причиняя вреда, но постепенно охватывая целиком. Ногти удлинялись, превращаясь в когти. По коже струились трещины, подобные вулканической чёрной породе с бурлящей лавой. Когти местами прорезывали тонкую кожу девушки, смешивая мою кровь с её.

— Не тебе решать, как поступать, Даррок, — мой глухой голос был похож на гортанный рык. — Это бремя лежит лишь на моих плечах, и я сам в праве решить, кто заслуживает спасения, а кто — нет.

— Из-за того, что проклятье ослабело, ты сможешь обойти запрет, но твоя магия слишком давно заперта и её так просто не пробудить!! Ты вскипятишь себе кровь пока будешь набирать достаточное количество сил для исцеления девушки, Шаян! Но даже если даже это тебя не возвращает в ясное сознание, то вспомни, чем это закончилось в прошлый раз!!

Я глухо зарычал, вскакивая на ноги.

Пламя, которым было объято моё тело, вспыхнуло. А память услужливо вернула меня в ту ночь, когда на моих руках покоились четыре тела. Сердце полоснуло болью от незаживающей, кровоточащей раны.

Даррок шагнул ещё ближе ко мне.

В его глазах я увидел боль. Он тоже вспомнил ту ночь.

— Шаян, послушай. Я уже и так понял — когда между тобой и Ребеккой образовалась связь, виной стала не её магия, а то, что у вас обоих есть чувства друг к другу, — Даррок впервые назвал её по имени, а не «эта девчонка». — И не смей отрицать этого, — дракон пресёк мой протест. — Чувства всегда будут превыше нас, превыше долга — как бы мы не старались с этим бороться. Мы оба знаем, что это так. И поэтому даже не из-за своего долга перед принцессой я помогу тебе, а из-за того, что не хочу знать, что ты будешь нести на себе тяжесть ещё одной смерти все оставшиеся дни. Но перед этим ответь лишь на один вопрос: ты понимаешь, что у этого копья есть вторая сторона? — он кивнул на лежащую без сознания Ребекку. — Применив ради её спасения кровную магию, как ты раньше делал со своей семьёй, ты соединишь себя и её связью более сильной, нежели магия Пустой. Она станет твоим слабым местом, твоей уязвимостью. Ты готов сделать из неё мишень? Ты готов довериться ей?

Я прекрасно всё это осознавал и сам, пускай нутро запертого чудовища и пробуждалось сейчас во мне вместе с кровью, стекающей на пол.

Даррок не дождался моего ответа и продолжил:

— Бреннан тогда нашёл ту древнюю магию, которая разрушила всё и заковала нас в цепи. Теперь он отыскал её.

Это не доказывало, что Ребекка несла в себе гибель! Даже будучи полукровкой.

Я зарычал:

— Я спасу её с твоей помощью или без. А потом исполню свой долг и ничего, и никто меня не остановит.

Ещё несколько мгновений Даррок смотрел на меня, пока я ощущал, как по ментальной связи другие Ше’ру пытались достучаться до нас.

А потом Даррок захлопнул наши сознания, отрезав нас от них.

— Я помогу тебе, поделюсь своим элементом, и мы обойдём запрет проклятия. Но это ускорит ход времени, и оно падет быстрее.

Я кивнул, смотря, как руны на коже Ребекки загорелись ярким пламенем. Мы опустились рядом с девушкой на колени, и Даррок вгляделся в её лицо.

— Соглашусь, что возможно, она не так и проста, — дракон сначала будто собирался прикоснуться к ней, но потом одёрнул руку. — Не знаю, что с ней не так, но я тоже это ощущаю, раз уж мы разговариваем на чистоту. Эти витки силы… — он покачал головой, задумавшись. — Я помогу активировать твою магию, однако с Рунфрид на другой стороне будешь говорить сам. Я уверен, она знает своё предназначение. И, возможно, не захочет терять своего всадника. Но все последствия крови ты возьмёшь на себя. Как и выяснение мотивов её сущности.

— Разумеется. Переставай болтать, и делай то, что пообещал, — отсёк я, погружаясь в пучины своей магии. К своему первому элементу, проявившемуся после огня и ставшим моим проклятием.

Я ощутил виток мощи Даррока когда закрыл глаза, нанося себе порезы кинжалом из упавшей звезды и пуская кровь. Её струи потекли по телу, омывая его. Внутри меня всё пылало, будто на сердце ставили клеймо.

Опускаясь всё глубже и глубже в резервуар своего элемента, как в бездонный колодец, я накапливал силу, чтобы провести ритуал. И вскоре я набрал её достаточно.

Когда же я раскрыл глаза — дракона уже не было.

Я остался один на один с дыханием смерти, девушкой в беспамятстве, пламенем и пробудившейся магии крови.

Вновь взяв Ребекку на руки, я ощутил прохладу её тела и магии сквозь пламенную завесу. Моё горячее дыхание откинуло прядь волос с её лба. Огонь разгорелся сильнее…

А затем руны хлынули в девушку вместе с моей магией таким мощным потоком, что башня содрогнулась.

______________________________________________________________________________________

[1] Ядовитая трава, из которой изготавливают яды, отравляющие мази, настойки и порошки. При высокой концентрации смерть от яда наступает в течение нескольких минут, так как яд в том числе разъедает плоть.

[2] Отступник (шеррувимское наречие).

[3] И падёт звезда вместе с Сумраком (язык континента).

Шаян

Огонь бушевал. Магия крови уносила меня и Ребекку к другой стороне. Там я утончалась грань между душой и телом, благодаря чему я мог получить дополнительное время для излечения девушки, задержав её душу.

Постепенно стены кабинета исчезли из поля зрения, осыпавшись, словно песок.

Вокруг трепетала живая темнота, сияя тысячами падающих звёзд. Под ногами был белоснежный песок, который омывали алые воды Вселенной. Моя одежда была сожжена огнём, как и сапоги, поэтому мои босые ступни утопали в Белоснежной пустыни Сущего. Неподалёку раскинулось своими ветвями огромное древо. Яблоня с золотыми яблоками, одно из которых открыло континенту портал в мир Света и Тьмы.