Стоило вскарабкаться на стену и пройти по тонкому выступу, как начиналось то самое «веселье», о котором упомянул наставник Шакир. Маятники и грузы, давилки и ветряки, подвешенные на цепях балки и гребенки. Но больше всего меня пугала жердь после двух маятников, по которой было необходимо взобраться вверх, а далее…Упаси меня Шаале!

Чтобы пройти эту полосу испытаний необходимо было пробежаться по самим давилкам, маятникам, ветрякам и грузам, не свалившись с них и в конце по верёвке взобраться на верх стены и только после спуститься вниз.

Это была катастрофа. Это была моя смерть.

Я обернулась в сторону Драконьего утёса и во мне начала закипать злость от осознания, что моя упёртая дракониха не соизволила явиться! Если она так и не появится в течение ближайших минут, то меня заставят пройти эту молотилку, где из моего тела сделают отбивную! И это будет исключительно на её совести. Которой, впрочем, у неё и не было.

Даже стараясь разминаться как можно дольше и тянуть время, с каждой минутой я теряла надежду. И когда меня окликнул наставник Шакир, требуя присоединиться к тренировке, я прокляла день, когда соединила свою душу с драконом.

***

Когда вечером я стояла в кабинете баргата, на мне не было живого места. Тело покрывали ссадины и синяки, которые прятала туника и высокие сапоги. Каждый шаг отдавался в моём теле безумной болью и сопровождался шипением. На сидящего за столом баргата я смотрела исподлобья и крайне злобно, припоминая ему это «замечательное» времяпрепровождение. Хорошо, хоть дракониха не явилась на тренировку и к списку моих поражений не добавилось падение с огромной высоты и превращение в мясную лепешку!

— Как прошла тренировка? — спокойным голосом уточнил Шаян, пока я сдерживалась, чтобы не зашипеть и на него.

— Разве вам не доложил наставник Шакир? — выдавила я резче, чем планировала.

О да, он, наверное, в красках расписал все мои падения и ушибы, когда я с горем пополам пыталась пройти первый ярус и хотя бы половину второго. Как жалко я выглядела, извалявшись в грязи и траве, со всклоченными волосами, выбившимися из косы и пятнами земли на лице. Что могло бы быть живописнее?

Увидев меня в подобном виде — всклоченную и грязную — Алакай проводил меня в купальню. В женскую, расположенную в крыле магов, я не пошла: слишком долго идти, слишком позорно, слишком энергозатратно. Поэтому Ше’ру пришлось сторожить вход пустой общей купальни, пока я с тихими стонами боли отмывалась и распутывала волосы. Я вновь стала чистой, а вот горечь от своей слабости никуда не делась.

Мои волосы сейчас ещё чуть влажные. Спасибо Кайлу за подарок в виде кусочка ароматного мыла — тем, что протянул мне Алакай, я мыться не стала! Жжёт, противно пахнет… фу!

— Я спрашиваю тебя, а не Шакира, — отрезал Шаян, а потом соизволил поднять на меня глаза и вернуться в реальность из мыслей. — Ты ранена?

Ранена ли я? Морально уничтожена!! Раздавлена!! Но никак не ранена!

— Нет, — мой писк прозвучал довольно неуверенно, вынудив Шаяна подняться из-за стола и оказаться возле меня. Как назло, туника съехала с плеча, обнажая темнеющие синяки и баргат сузил горящие глаза.

— Алакай отведёт тебя в лечебное крыло.

— Нет!! — протестующе вскрикнула я, заставив брови Шаяна удивлённо взметнуться вверх. — Все поймут, что я слабачка.

На самом деле меня приводила в ужас одна мысль о том, чтобы вновь спуститься вниз (когда я еле доковыляла к баргату наверх башни!!), потом пройти всё крыло всадников и магов, а после всё крыло целителей до лекарской! Путь с адскими муками, который я не желала.

Я даже боялась задумываться о том, как буду спускаться с башни. Не то, что ещё потом куда-то идти! Нет, к лекарям я пойду только, если меня понесут. Своих сил у меня не осталось, чтобы ещё и позориться перед всей академией, что и так надо мной смеётся!!

— Они видели на что ты способна на тренировочной полосе. Полагаю, уже выводы сделаны, — хмыкнул баргат.

Я застыла с раскрытым ртом, осенённая внезапной догадкой. Он наблюдал! Он всё видел!! Мои щёки тут же запунцовели. Какой позор!!

Баргат властно протянул руку и задрал рукава туники, обнажая мои руки, покрытые ушибами. Дальше он весьма бесцеремонно задрал подол, осматривая чернеющую россыпь синяков на бёдрах. Я попыталась отшатнуться, но его вторая ладонь легла на моё плечо, не давая вырваться. Но я продолжила попытки, шипя, когда его пальцы касались тех мест, где у меня всё сгорало от боли. Его золотые глаза вспыхнули.

— К лекарям. Это не обсуждается, Ребекка.

Шаян потянул меня к двери.

— Не пойду!! — закричала я, из моих глаз брызнули слёзы. — Не хочу!

Не пойду! Не буду! Нет!!

Я забрыкалась и упёрлась, вызвав непонимающий взгляд баргата. Конечно, он не понимал! Огромный, бесчувственный амбал!!

— Значит, не пойдёшь? — вкрадчиво уточнил баргат, прожигая во мне дыру своим пылающим взглядом

— Нет!! — вздёрнула нос я, поджав губы.

Только через мой труп! И плевать, что я спорю с самим верховным баргатом Шаяном, который запросто мог меня убить голыми руками!

Подлые, предательские слёзы катились по моим щекам. Ещё не высохшие после купания волосы прилипли ко лбу. Я не хотела никуда идти, а лишь свернуться калачиком и ждать, пока боль отступит сама!

Странно на меня взглянув, Шаян вдруг скомандовал:

— Садись.

И скорее пихнул меня на кресло, не дожидаясь того, когда я соизволю подчиниться. Я вновь зашипела, ощущая отбитую пятую точку.

Изверг! Мучитель! Не зря его выбрали пытать людей. У него это отлично получается!

Баргат в это время достал из дубового шкафа большую коробку с различными склянками и, покопавшись там, выудил оттуда флакон и жестяную баночку. Флакон открыл и отдал мне, отчеканив:

— Если не хочешь к лекарям, тогда пей медленно и не вздумай пролить ни капли. Иначе заставлю отрабатывать.

Я уже хотела послать его, но сил уже не оставалось. Как и на размышления о том, есть ли шанс того, что он меня отравит.

Бесит! Огромный, бесчувственный и злобный! Как вообще можно быть таким большим и страшным?! Будь моя воля, я бы держалась от такого, как он, как можно дальше! Но уже ничего не поделаешь — я увязла в этом болоте по самое горло и надо было как-то уживаться с баргатом, пока я не вызволю брата.

Я просто молча взяла из рук Шаяна флакон и сделала небольшой глоток, тут же скривившись от горечи и ужасного вкуса этой дряни.

Что это такое?! Фу!

Я с силой подавила желание отбросить флакон ко всем чертям куда подальше!

— Пей я сказал, — неожиданно рыкнул баргат, наклоняясь ко мне. Я вжалась в кресло. Страх отрезвил меня — я забыла, с кем препираюсь!

Я выдохнула через рот, крепче сжимая в руке флакон с отваром. Шаян медленно отстранился, увидев страх, промелькнувший в моих глазах. Что-то незнакомое появилось в его взгляде, которым он меня окинул. Он будто… сожалел, что напугал меня?

Глупости. Ше’ру не знали слова «сожаление».

— Поможет, раз в лечебницу идти отказываешься, — уже спокойным тоном добавил Шаян на меня и открыл жестяную баночку, в которой находилась какая-то мазь.

В отличие от жидкости во флаконе от неё пахло в разы приятнее.

— Пей, — вновь повторил баргат, черпая пальцами немного целительной мази и начиная мазать синяки на моём оголённом плече. От этого прикосновения я тут же заткнулась и глупо уставилась на Шаяна, не в силах разгадать его мотивы.

Он что, действительно сейчас мажет меня мазью?! Сам?!

Не реагируя на мои округлившиеся как два блюдца глаза, баргат опустился на корточки, продолжая мазать ушибы на левой руке. От шока я даже забыла про дрянной вкус отвара и залпом допила его, не в силах отвести взгляд от красивого лица баргата, находящегося сейчас вровень с моим. Там, где побывали его пальцы, втирая мазь, синяки медленно пропадали.

Глупо моргая, я не сводила с Шаяна своего взгляда. Под действием отвара боль быстро отступала, и вместо боли прикосновения баргата теперь посылали волны жара.