Каллен крепко, почти до боли сжимает мою талию, но молчит, давая возможность решить мне, за что ему спасибо.

– Благодарю за заботу, но раз теперь все ясно относительно моих чувств, прошу больше подобных инициатив не проявлять.

Перевожу взгляд на Рэвена.

– Я принимаю ваши извинения вместе с табуном лошадей. Да, ситуация вышла некрасивой, хотела бы отказаться, только понимаю, что вы нужны империи и еще ей послужите, к тому же в будущем вас ждет наказание за нечуткость по отношению к близким. И насчет вашего вопроса о позволении увести белую кобылицу. Я предлагаю иной вариант. Вы отпускаете Эйтана, он вам больше не служит, жители его деревни вам также больше ничего не должны, взамен вы забираете двух свободных кобыл и одного жеребца из табуна.

– Четырех кобылиц и двух жеребцов, – тут же сориентировался Рэвен.

– Наглеешь, – тут же угрожающе произносит Каллен, но я сжимаю его руку, тем самым прося успокоиться.

– Хорошо, договорились. Но тогда Эйтана отпускаете с вознаграждением за службу и обман. Вы ведь понимаете, какой гнев его высочество мог на него обрушить в случае, если бы ваш план каким-либо образом навредил?

Шесть лошадей – это немного в сравнении с целым табуном, но как по мне разумно. Я не занимаюсь разведением лошадей, тем более столь родовитых, и понятия не имею, как правильно все это делать. Пусть у семьи Оквиудаэртане останется возможность разводить и улучшать столь редкую породу. Это не для Рэвена, а для тех, кто вкладывал душу в эту породу и совершенно не виноват в глупости мага дознавателя. Ну и для Эйтана. Пусть будет свободен, исполняет свои мечты и желания. Захочет – вернется домой, выберет девушку из родной деревни, женится, а может отправится в странствия вместе с верной белоснежной кобылицей. Я в любом случае желаю ему счастья.

Чудесные голубые глаза Эйтана полны боли, вины и грусти. Ободряюще ему улыбнулась. Все это очень тяжело, но мне будет легче, если у него все будет хорошо, но видится нам больше не стоит.

– Ладно, – соглашается Рэвен и направляет своего коня в сторону табуна. – Но пастух сегодня излишне удачлив. Получить в привязку одну из самых дорогих лошадей империи, свободу и вознаграждение, в то время как я теряю табун, должность и расположение императорской семьи.

– И это не последние потери, которые вас ждут в ближайшем будущем, – не могу не заметить я.

Рэвен оборачивается ко мне. Прищуривается.

– Это предсказание?

– Скорее уже реальность, но вы узнаете об этом позже.

Рэвен скрипя зубами уехал.

– Терин, я… – начал было говорить Эйтан, но Каллен тут же от него отъехал, еще и так глянул на прощание, что даже у меня, заметившей этот взгляд, мурашки по коже побежали.

Принц дал указание воинам проследить, каких лошадей и в каком количестве заберет дознаватель, а также найти человека, который будет следить за табуном и перегонит большую его часть к моему поместью у моря. Там, насколько мне известно, земли мне выделили довольно обширные. Наверное, правильное решение, в пригороде столицы этим лошадям делать нечего. Вот только вожак остается без своего табуна, но на остальных лошадей мой новый друг даже не оборачивается, бодро и весело шагает рядом с конем Каллена, не забывая то и дело подначивать и провоцировать вороного.

– Нескольких лошадей оставим при твоем жеребце, дабы он ощущал себя в привычной атмосфере, – замечает Каллен, пока мы едем в сторону города. К тому же поселим его в дворцовой конюшне. В императорской семье все лошади этой породы и для них отдельная конюшня, думаю, сильно тосковать не станет.

– Дворцовые конюшни? Но я живу в академии. По мне он не будет тосковать?

– Терин, в академии ты живешь последние пару дней, затем заключительное испытание и ты переезжаешь во дворец, независимо от исхода испытания, – снисходительно отвечает лучащийся довольством принц.

– Чему ты так улыбаешься? – спрашиваю я.

– Я теперь точно знаю, что ты меня любишь. Ну или точно совсем не любишь пастуха. Меня любой вариант очень радует.

Утро последнего этапа. Вместе с оставшимися невестами стою в большом подземном зале, ожидая, когда пройдет торжественная часть и нам дадут возможность зайти в пещеры. При мне мои руны, сумка, в которой есть на всякий случай вода, еда, и много чего полезного. Невест сегодня ни в чем не ограничивают, можно брать все что хочешь.

Проводить невест собрались близкие родственники и официальные лица, самый цвет имперской аристократии. Мы получили много напутственных слов и советов.

И вот, нас по одной под музыку ведут в следующий зал – зал Выбора. Как мне сказал Каллен, это зал с десятью входами в пещеры, можно будет выбрать любой вход, но только не тот, который уже выбрала другая невеста. У каждой свой путь.

Первой горделиво подняв голову, в дверь со знакомой и уже давно привычной нам магической аркой, проходит Жанета, за ней тянутся остальные невесты и в момент, когда там проходит идущая впереди меня Афелирия, арка вместо такого привычного зеленого цвета вдруг зажигается красным.

По залу разносится изумленный всеобщий вздох.

– Ой, как это? – казалось бы удивленно произносит Афелирия, наивно хлопая ресницами, но я слышу только фальшь.

– Что это значит? Как понимать?! – рядом с нами тут же оказывается разъяренный Рэвен. В таком бешенстве бывшего главу магов-дознавателей я еще не видела.

Афелирия закрыла лицо ладонями и громко всхлипнуло. Настолько притворно, что будь здесь Аларита, сказала бы, что Афелирии актрисой никогда не стать.

– Прости, братик. Это… это все нерай Винтор! Это он меня соблазнил!

По залу пронесся ропот.

Поворачиваюсь к принцу и стоящему рядом с ним заметно побелевшему нераю Винтору.

– Это правда?! – к виновнику подлитает Рэвен, хватая его за грудки.

– Возможно, – покаянно произносит нерай Винтор и тише добавляет. – Я плохо помню вчерашнюю ночь.

Нерай Винтор получает сокрушительный удар по лица от Рэвен. Собирается ударить еще.

– Братик, не надо! – к мужчинам бросается Афелирия, закрывая собой нерая Винтора и добивая Рэвена. – А вдруг я беременна? Не убивай отца моих детей. Пусть лучше понесет ответственность за свой поступок!

– Ну и дела, – изумленно шепчет стоящая рядом со мной Райлина.

– Да, Афилирия любит быть в центре внимания, пусть и по шокирующим поводам, – тихо отвечаю я, наблюдая за тем, как Рэвен схватил сестру и тащит ее за собой через зал, вслед за ними под конвоем шествует нерай Винтор.

– Но я не понимаю, – продолжает возмущенно шептать Райлина. – Афелирия же не дура, могла сообщить по тихому, что ее соблазнили, не думаю, что она так глупа, чтобы этого не понять. Она же сейчас свою репутацию втоптала в грязь, эти заносчивые аристократы ей этого никогда не простят.

– Ей неважно чужое мнение, ее целью было как раз публичное признание связи с нераем Винтором, чтобы не оставить брату возможностей замять это дело. А еще она вывела себя из зоны интересов своего брата, раньше он пытался использовать ее в своих интересах, не с принцем, так в других целях разыграл бы столь полезную фигуру и влиять на нее мог еще очень долго. Теперь в этом больше нет смысла. Пойдем, нас ждут в зале Выбора. Афелирия свой уже сделала.

Почувствовав на себе пристальный взгляд, обернулась. Каллен. Довольный, веселый. Улыбнулся и подмигнул.

В зале больше никаких пафосных речей. Только невесты и наблюдатели. Нам предложили выбрать любой из понравившихся входов. Девушки не торопятся, внимательно оглядываются.

Сама я решила ничего не спрашивать у рун, мысленно пожав плечами, двинулась к ближайшему проходу и… мне наперерез тут же кинулась Жанета, отпихнув, зашла именно туда, куда направлялась я, наблюдатели тут же закрыли за ней двери.

– Вот же стервь, – шипит Райлина. – Знает, похоже, что ты предсказываешь судьбу и решила, что ты выберешь правильный путь.