— Да все просто, — отозвался Бранд, продолжая разглядывать работы вокруг.

Молчаливые гномы и люди крепили, таскали, изменяли, колдовали, словно призраки в полутьме подземной шахты со светильниками на мане. Вихри, поганый привкус Бездны, тяжелый скрип на зубах от подземной маны.

— Скажите им, что, потеряв подземелье, Остров ослабнет, как королевства Мойна, и тогда Занд пошлет корабли, выложит дорогу деньгами и приберет к рукам тут все. Скупит Мойн, скупит вас, все вокруг скупит, и вы падете.

— Скупит Мойн? — с легким страхом спросил Хао. — Вы серьезно так считаете, мастер Бранд?

— Да, — равнодушно отозвался Бранд. — Не волнуйтесь, мастер Ниссиус, к тому времени, как они доберутся до Клина, я, вы, даже наши внуки будут уже давно мертвы.

— Вот спасибо, успокоили, — не скрывая сарказма, ответил Хао, утирая лицо.

— Полвека несу спокойствие и радость живым, — спокойно отозвался Бранд. — Раз тут все в порядке, тогда я оставлю вас и прогуляюсь до кристалла подземелья.

А заодно выращу свой, подумал он, без свидетелей.

— Один?

— Один. Профессию вы мне уже не поднимете, от Стража не прикроете. Не волнуйтесь, все, кто желал мне смерти, уже давно в Бездне.

Особенно Бальбазар, мысленно рассмеялся Бранд своей немудреной шутке.

10 день 3 месяца 880 года, Королевский Лес, Алавия

— Дорогая, помилуй, я больше не могу! — чуть не плакал Миониалиоуэль, ощущая себя как никогда старым.

Амалиниииэ приподнялась, ощущая жар в набухших грудях и животе, встала прямо над старым героем, игриво проводя рукой по телу.

— Хочешь… человеческих извращений? — произнесла она.

Бросила взгляд вниз и разочарованно вздохнула, в Миониалиоуэле ничего не шевельнулось.

— Мы можем навредить ребенку!

— Да не жалко! — прорычала Амалиниииэ. — Не добралась до его папаши, так пусть хоть его отпрыск пострадает!

— Дорогая, как ты можешь так говорить, ведь это и твой ребенок!

Амалиниииэ поморщилась. Плаксивой и капризной полагалось быть ей, но они словно поменялись ролями и Миониалиоуэль Три Стрелы в последнее время все ныл и жаловался. Тогда как в Амалиниииэ бушевал неутолимый жар желания.

— Зачем ты только уговорил меня его оставить.

— Потому что он твой ребенок, поэтому я заранее люблю его! Но дорогая, я не могу шесть раз подряд, даже с зельями, я же не Бранд какой-нибудь!

— Да чтоб он сдох твой Бранд! — внезапно разозлилась Амалиниииэ.

Пнула Миониалиоуэля и того снесло с роскошной королевской кровати.

— Стража! — закричала Амалиниииэ.

Хранители Деревьев, элитная королевская стража и гвардия, немедленно ворвались в спальню и тут же потупили глаза. Амалиниииэ ухмыльнулась довольно, все-таки она стояла на кровати полностью обнаженная, но в то же время внутри она ощутила разочарование. Ей вдруг захотелось, чтобы эти крепкие, сильные эльфы смотрели на нее с обожанием, тоже разделись и взяли ее вдвоем… нет, лучше втроем, прямо здесь, на бывшей кровати маменьки, чтоб ее на небесах перекосило!

— Схватить Миониалиоуэля Три Стрелы и казнить его прилюдно!

Миониалиоуэль, тоже обнаженный, приподнялся, готовясь к драке, но ни один из Хранителей не сдвинулся с места. Амалиниииэ топнула ногой, правда кровать погасила все звуки, и губы Миониалиоуэля дрогнули, словно он собирался усмехнуться.

— Ну же! Вы давали клятву слушаться меня!

— Мы давали клятву хранить вас и королевство, — поклонился один из стражей.

Все они продолжали смотреть в пол, что необычайно бесило сейчас Амалиниииэ.

— Я — королева или нет?

— Вы — королева, но вы же и Защитница Леса. Прошу вас, ваше величество, одумайтесь.

— Вы боитесь его? Не бойтесь, он деградировал и уже… — Амалиниииэ сделала короткую паузу, — … не опасен.

Вообще-то она хотела сказать «ничего не может», но все же это было неправдой. Просто по мере роста живота в ней нарастала похотливость, словно ребенок там унаследовал все самое дурное от Минта! Вначале Миониалиоуэль радовался, затем старался, как мог, затем в ход пошли зелья и теперь вот он окончательно выдохся.

— Ваше Величество, в жителях Алавии и без того нарастает недовольство, а если вы казните такого уважаемого героя, как Три Стрелы, прилюдно, не выдвинув достоверных обвинений, то все может закончиться плохо.

— Я потребую суда героев! — вдруг заявил Миониалиоуэль.

— Герои Алавии исполнят волю своей королевы!

Злость и зуд между ног не проходили, только усиливались, и Амалиниииэ поняла, что сейчас окончательно потеряет голову. Как ни противно ей было подражать маменьке, но вот ее всегда слушали! Она всегда была холодна и высокомерна, говорила и эльфы бежали выполнять ее приказы.

Она метнула взгляд в зеркало напротив и тихо вздохнула. Торчащее пузо, увеличенные груди с набухшими сосками, пятна по всему телу, растрепанные волосы, какая она королева? Торчит тут обнаженная на глазах у своих подданных, да еще и мечтает о том, чтобы они навалились на нее втроем!

«Королева должна быть недосягаема и возвышена, как небеса», опять зазвучал в ушах голос маменьки.

— Ваше Величество, — снова поклонился старший из Хранителей.

— Что на этот раз? — устало вздохнула Амалиниииэ. — В чем я еще не властна в своем королевстве?

— Если хоть слово о том, что вы осудили Три Стрелы несправедливо, достигнет ушей героев, кто-то из них обязательно приедет провести расследование и мы все окажемся бессильны.

— Разве герои не подчиняются королям⁈ Разве не карают они своих же⁈

По правде говоря, Амалиниииэ не слишком разбиралась во всех этих геройских делах. Мечтала сбежать с героем, назло маменьке, все вздыхавшей о Кулаке, но и только. Миониалиоуэль что-то там любил вспоминать в постели, но после обмолвки, как он имел живую суккубу прямо в Провале, Амалиниииэ в первый раз ударила его. Тогда она осознала, что стала сильнее старого героя.

— Но они также следят и за тем, чтобы правители не карали несправедливо других героев, — возразил Хранитель, опять изображая поклон. — Чтобы все оставалось в пределах разумного, широких, но все же пределах.

Амалиниииэ задумалась. У Миониалиоуэля было полно знакомых героев, начиная с того же ненавистного Бранда, который заставил ее отозвать погоню за ненавистным муженьком-бардом. Глупый, нетерпеливый Минт, всего-то надо было подождать полгода, и она сама предложила бы ему «по-людски» и в любом составе, впрочем, что взять с барда и человека?

Герои, с ними она точно не справится, начнется расследование, всплывет история с дриадами, которая до сих пор не закончилась — ведь Бесконечный Лес до сих пор сопротивлялся. Миониалиоуэль сам тогда ловил жертв, закладывал их под места посадки деревьев возле Провала, видел все. Можно было, конечно, удавить его втихаря, но это навлекло бы подозрения, после того как они так открыто жили вместе.

— Все равно посадить его… под домашний арест! — воскликнула она.

— За что?

— За то, что разочаровал свою королеву! — взмахнула она рукой.

Она уже придумала способ — смерть во время любовных игр. Сесть ему на лицо, задушить собой, якобы в экстазе передавить бедрами, благо Миониалиоуэль уже деградировал изрядно. Сейчас изобразить все, как любовную ссору, затем провести бурное «примирение». Следовало только обдумать все и обставить правильно, чтобы никто не являлся с расследованием и не копал эту историю с дриадами.

Принять предложение короля Ирия и принести вместе с ним клятвы Адрофиту, додавить дриад вместе.

— Слушаемся, ваше величество, — наконец-то повиновались Хранители.

— Благодарю вас за исполнения клятвы и долга, — пафосно произнесла она.

Хранители удалились, по-прежнему не поднимая взора, и унесли с собой Миониалиоуэля. Слухи и сплетни все равно поползли бы, даже если бы она втихомолку и без свидетелей удавила Три Стрелы прямо сейчас. Пусть поползут слухи о любовной ссоре двух голубков, так будет лучше.