В общем, смотреть на их счастье мне завидно. Главное, что Олег донёс до меня правильную мысль, и я смогла всё исправить.

В своей ситуации я исправить ничего не могу. Зато могу сидеть на берегу океана, потягивая коктейль, трескать ужасно вкусный и калорийный десерт и смотреть как за горизонт садится солнце.

Далековато я забралась, но сейчас в моей душе умиротворение.

День удался. Сегодняшняя прогулка была долгой, и ноги гудят, хотя лёгкие сабо почти не ощутимы. Однако, физических нагрузок мне нынче достаточно, поэтому, пожалуй, вернусь в отель, приму душ и спущусь в ресторан. Там сегодня какую-то программу пообещали. Есть я уже не хочу, но местный бармен отлично делает коктейли от разбитого сердца.

И кажется, моя вкусы, товарищ запоминает, потому что, когда я спускаюсь в ресторан на открытом воздухе и устраиваюсь за баром на высоком стуле, подмигнув мне, он быстренько бодяжит мне мартини с джином, не спрашивая ни о чём.

Не спиться бы.

Ну, да, ладно. На отдыхе можно.

Сегодня живая музыка, и низкий мужской голос на португальском что-то поёт о счастливой любви. Ну это я так думаю, что о счастливой, потому что мелодия такая светлая и душевная. На самом деле, португальского я не знаю, так что вполне возможно, что в там, как в песне из «Формулы любви», все умерли.

Неожиданно ко мне подсаживаются.

– Добрый вечер, вы же русская? – на соседний стул усаживается мужчина.

– Ну да, – не особо обращая на него внимания, подтверждаю я.

Ещё в самом начале, сразу после приезда, я отшивала всех любителей курортных романов, которые полетели ко мне как мухи на мед. Как же! Одна отдыхает. Точно за приключениями на нижние девяносто приехала и за ненапряжным сексом.

Через пару дней и любители, и профессионалы отстали, решив попытать счастье в другой, более гостеприимный гавани, и с неделю было тихо. Этот, наверное, новенький.

– Судя по загару, давно приехали... – начинает он классический курортный разговор.

– Дней десять, – всё ещё вежливо отвечаю я, надеясь, что ему просто поговорить не с кем.

– Антон, – представляется он.

– Линда, – говорю я, пять сосредоточившись на коктейле.

– А я только сегодня прилетел. Линда, не будет ли с моей стороны наглостью пригласить вас завтра на прогулку?

Оглядываю его: приятный, на вид ближе к сорока, говорит вежливо.

Антон не производит отталкивающего впечатления, но не тянет меня на мужское общество.

– Я пока не знаю, какие у меня на завтра планы, – уклончиво отвечаю я.

– Что ж, попробую спросить вас об этом ещё раз завтра.

И Антон, поняв, что я не рада собеседнику, меня покидает.

Однако! Как я на собачиваюсь избегать ненужного внимания! Этот отстал почти сразу. Ну, или он воспитан нормально.

Впрочем, когда через часок, насладившись музыкой и приятным бризом, долетающим с берега, я отправляюсь к себе в номер, у меня неожиданно появляется компания. Вместе со мной в лифт заходит Антон. Однако я не успеваю сказать какую-нибудь колкость про назойливых мужчин, как он нажимает на кнопку моего же этажа и спрашивает:

– А вам какой?

– И мне на шестой, – сознаюсь я, чувствую стыд за то, что подумала гадость.

Выйдя на нужном этаже, Антон провожает меня до моей двери, прощается и направляется к собственной, указав на один из номеров чуть дальше по коридору. Видимо, не теряет надежду на знакомство.

Мы с ним распрощались, и, уже прикладывая ключ-карту, я слышу, как щёлкает замок соседнего номера, но из него никто не выходит. Странно. Может, просто было не закрыто, а сквозняк захлопнул.

Я захожу в номер, и мне кажется, что за дверью кто-то упал, или что-то вроде того. Но Антон не выглядел пьяным, так что, скорее всего, мне померещилось.

Уже приготовишь ко сну, сняв линзы и удалив макияж. С чашечкой жасминового чая я выхожу на балкон. Ночи здесь звёздные, и с этой стороны любоваться ими почти не мешает подсветка отеля. Но я без линз, и сейчас мне это недоступно. Зато мне очень нравится, как искажаются яркие огни вдали: всё становится немного смазным и более праздничным, будто охваченным застывшим в движении хвостом кометы.

Постояла немного, вдыхая пахнущей йодом и гибискусом воздух и отпивая быстро остывающий ароматный чай. Теперь мне должны присниться такие же волшебные сны.

Я поворачиваюсь, и на расстоянии протянутой руки я обнаруживаю обнаженный мужской торс. Вздрагиваю и, от неожиданности взмахивая рукой, обливаю остатками чая загорелое тело. Но уже секунду спустя я соображаю, что такой же отдыхающий, как и я, скорее всего, просто вышел полюбоваться ночным морем.

– Извините, сори, пардон, – бормочу я все известные мне извинения.

Ставлю дрожащую в руке чашку на балконный столик, протягиваю ему тканевую салфетку, которая была тут же, и скрываюсь в номере, чтобы найти очки.

Но, когда я возвращаюсь, на соседнем балконе уже никого нет. Насколько мне видно, дверь в номер закрыта, и шторы задернуты тоже. То, что мне это все не привиделось, подтверждают исчезнувшее салфетка и оставленный соседом на балконном столике стакан с чем-то недопитым.

Господи, неудобно-то как! Слепая клуша! Не обварила, и то хлеб! Я ж ему на самое дорогое попала! Завтра надо будет зайти извиниться.

Однако с утра сосед мне не открыл. Я не решаюсь быть настойчивой. Вдруг человек отсыпается. Ещё раз быть причиной неудобства я не жажду. В обед мне тоже никто не отзывается. И я смиряюсь, оставив все попытки принести извинения.

Зато вечером в ресторане я снова вижу Антона, который вежливо меня приветствует кивком издалека. Он сидит в компании другой дамы, и я со смешком одобрительно думаю, что он все правильно расценил, мне романчики не интересны. Я уже направляюсь к своему привычному месту, когда Антона кто-то окликает, он поворачивается, и я лицезрею у него на лице здоровенный бланш под глазом.

Усмехаюсь про себя: похоже, мужик к кому-то подкатил настойчивее, но выбрал неподходящий объект. Хотя… Может, в спорт-баре с кем-то поспорил. Я сегодня мимо одной такой драки проходила. В любом случае, судя по наличию спутницы, время Антон не теряет, и я могу не опасаться повторных приглашений.

В этом есть своя прелесть – на курорте мужчины ищут доступного секса, а женщины необременительной романтики. И, если получен отказ, настаивать не будут. Зачем? Всегда же есть согласные на всё варианты.

Я же для себя теперь чётко определила: больше не подпущу к себе молодчиков-достигаторов. Как разведусь, буду мужиков сначала мурыжить. Они вообще не ценят то, что им досталось без сложностей.

Как я до этого докатилась? Замуж ещё не вышла, но уже строю планы на жизнь после развода. Где там мой коктейль?

Потягивания мартини с джином, наблюдаю за шоу мыльных пузырей, красиво, но скучно, и поэтому мысли все равно вертятся где-то далеко. Мне грустно и одиноко.

Нет, я не жалею, что отказалась от общества Антона, но на душе пасмурно.

Скорбя по загубленной личной жизни, не сразу обращаю внимание, что бармен делает не какие-то знаки. Когда до меня доходит, что эти подмигивания предназначаются мне, подзываю его рукой.

Кивнув облегченно, парнишка подходит и ставит передо мной коктейль, который я не заказывала. Вопросительно на него смотрю. Это что? От заведения? Бармен с улыбкой указывает куда-то в сторону, поворачиваюсь и вижу официанта, терпеливо ждущего с корзиной, полной роз, в руках.

Он ставит её рядом на соседний стул. От цветов исходит одуряющий запах. Алые розы. Такие, что аж горят в сумерках. К корзине прилагается записка: «И когда же ты на меня посмотришь?» Начинаю вертеть головой, и официант подсказывает, куда смотреть.

Оказывается, совсем рядом!

За соседним столиком молодой, темноволосый мужчина не сводит с меня глаз.

Губы непроизвольно растягиваются в улыбке.

Ну надо же! Какая встреча! Машу ему рукой.

Мы не виделись больше двух лет, и встретиться вот так, совсем на другом краю земли… Это удивительно!