– Недавно я была в гостях у одного знакомого. Вечеринка улет, все развлекались, но вот двое приглашенных были довольно скучными. Они почти весь вечер просидели за закрытыми дверями в кабинете хозяина за своими мужскими разговорами. Очень примечательными разговорами.

– А ты откуда знаешь, что там были за разговоры, если все было за закрытыми дверями? У замочной скважины уши грела?

– Скажем так, мимо проходила, да и услышала кое-что, что показалось мне интересным.

– А хозяин вечеринки в курсе, что ты шпионишь за его гостями?

Кристина равнодушно поводит плечом:

– Не твое дело. В общем, там заперлись с пузырем вискаря Крамер и его дружок Староверов. Алкоголь отлично развязывает языки да отсутствие посторонних позволяет не стесняться в выражениях. Знала бы я тогда, о ком идет речь…

– Ты давай не тяни. Такое ощущение, что ты сейчас на ходу выдумываешь, – обрываю я ее.

– Не тешь себя напрасной надеждой. Мои слова легко будет проверить. Крамер предложил Староверову обмыть свою будущую свадьбу, а еще сказал, что невестой оказалась девица, которая его продинамила несколько лет назад…

– Этот момент мы с Тимуром уже прояснили. Если это все, то гудбай, до свиданья, чао, адьос, – хочу я уйти, но она меня останавливает:

– Нет, что ты. Это только предыстория. Крамер удивлялся иронии судьбы, а Староверов предложил ему взять реванш.

У меня холодеет внутри. Надо бы уйти и не слушать, но ноги словно прирастают к полу.

– Наш Данила-Мастер предложил Крамеру пари: на спор уложить эту невесту в койку. Срок неделя.

У меня все плывет перед глазами.

«В отличие от своего друга, любителя всяких двусмысленностей и интриг…»

«Да, Староверов как раз сейчас загоняет свою птичку в силки».

«Сейчас не хочешь, но я тебе обещаю: еще до свадьбы ты будешь постанывать подо мной, обхватив меня своими ножками».

Нет. Нет! Этого не может быть! Только не такая мерзость…

А сердце подсказывает, может.

Вспоминаю, как я рассказывала ему про тот спор на меня, и его слова:

«Прости меня. За все. И на будущее на всякий случай тоже».

Оглушенная я даже не слышу всего, что мне говорит Кристина. Только отдельные фразы.

– А этого того стоило. Физиономия у тебя сейчас – просто блеск, – ухмыляется она. – Тогда я не знала, что его невеста – ты, но после встречи в нашем офисе все встало на свои места. Это карма, детка. Ты получаешь по заслугам…

У меня шумит в ушах, и сердце колотится где-то в горле.

Уже не обращая внимания на продолжающую что-то говорить Кристину, я иду… А куда я иду? Куда-нибудь подальше от нее, от всех этих людей… Видимо, на автомате подхожу к той дверке, ведущей на лестницу, открываю ее и, убедившись, что никого рядом нет, прислоняюсь к холодной крашеной стене и сползаю вниз на ступеньки.

Реванш? Он захотел реванша? Тимур же уже знал, что это было недоразумение. Знал и все равно сделал. Он не просто меня поимел, он лез мне в душу своими вопросами, выслушивал мои откровения, притворялся увлеченным… Все эти романтические свидания, кофе по утру, защита от Раевской и Кристины… Это все, чтобы выиграть спор? Интересно, какова ставка?

Становится мерзко от того, что сегодня меня как ни в чем ни бывало представили другу, который предложил меня трахнуть на спор в недельный срок. Почему срок неделя? Да, какая разница.

Это все гадко, но меня намного сильнее задевает притворство Крамера и то, что я открывала ему душу.

– Вот ты где, – знакомый голос как скальпель хирурга вонзается в самое сердце. – Ты чего на полу?

Поднимаю глаза на Крамера.

– Какая ставка?

– Что? – не сразу понимает он. Смотрю на него и понимаю, что ненавижу. Тимур явно в хорошем расположении духа. А что? И спор выиграл, и яйца опустошил, и нашел себе девочку в постель. Кругом красавчик.

– На что спорили? – уточняю я свой вопрос.

Улыбка тает на его лице.

Да, Кристина была права. Проверить оказалось очень легко.

– Я задала тебе прямой вопрос.

– Ты не… – взволнованно начинает Тимур, но я уже передумала. Я ничего не хочу слушать.

Поднимаюсь и прохожу мимо него, словно он – пустое место. Впрочем, почему «словно»? Теперь он для меня и есть пустое место. У меня не может быть с ним ничего общего, мне не о чем с ним говорить, и находиться рядом я тоже не хочу.

Оставляя его за спиной, я выхожу в зал, полный гостей, и нацепляю искусственную улыбку, хотя я подозреваю, что взгляд у меня стеклянный. Как может быть иначе, когда все внутри кровоточит, и каждый вдох дает с трудом, потому что грудь сковали невидимые обручи?

Не думать. Улыбаться. Не думать. Улыбаться и кивать головой.

Выполнение этих простых команд дается проще, чем аргументированно убедить себя сдерживаться. Потому что мне хочется закричать, смахнуть праздничные букеты со постаментом, перебить всю посуду на фуршетных платформах.

Но ведь это бессмысленно, не так ли?

Какие могут быть эмоции, обвинения и упреки в нашем с Крамером случае?

Брак по голому расчету. Он заключается даже не с целью создания семьи между двумя равнодушными друг к другу людьми, но с общими взглядами и стремлениями.

Это брак на время. Фальшивка. Фикция.

Не думать. Улыбаться. Не забыть кивнуть головой.

Мерзавец. Просто мерзавец. А я – конченая дура.

Жизнь столько раз макала меня головой в дерьмо, а я все надеюсь на лучшее.

Вот что? Что со мной не так? Разве я прошу так много?

Я не ждала от него внезапной любви, я хотела только уважения и маленького шанса построить что-то более крепкое… Да и то, это желание он сам во мне вызывал настойчиво и планомерно. Крамер был тем, кого не устроили деловые отношения. И теперь я знаю почему.

Улыбаться. Еще раз кивнуть. Не думать.

– Эй? – кто-то кладет мне руку на плечо. – Ты уже третий раз методично идешь по кругу как цирковая лошадь по манежу.

Оборачиваюсь к Егору, улыбка которого при взгляде на мое лицо испаряется, а губы сжимаются.

– Что произошло? – брат не дурак, пустые глаза невесты, которые еще час назад сияли счастьем, не могут его не насторожить. – Это Крамер? Он что-то сказал?

Мотаю головой. В самом деле, Тимур же ничего сказал, не опроверг. Так что нет. Дело в том, что я доверчивая идиотка.

Но Егор не отстает, он разворачивает меня к себе, и ему явно не нравится, что я двигаюсь как манекен. Как марионетка, у которой оборвались все веревки.

– В чем дело?

Хочу что-нибудь соврать, но губы начинают дрожать.

Почему я всегда должна беспокоиться о других? Сейчас плохо мне. Почему нужно делать вид, что все в порядке?

– Я его ненавижу, – еле слышно говорю я, и пальцы брата сжимаются на моих плечах.

– Пойдем отсюда, – Егор перехватывает мою ладонь и ведет меня куда-то.

Сначала я не реагирую и просто послушно плетусь за ним, автоматически продолжая улыбаться попадающимся на пути гостям. Зачем я продолжаю это делать? Я никого из не знаю? Чьи чувство я щажу? Они абсолютно все в курсе, что из себя представляет будущая свадьба. Как я смогу через это пройти?

Спохватываюсь, когда вижу, что мы двигаемся к выходу из праздничного зала.

– Ты куда? Вечер еще не окончен…

– Линда, эта унылая вечеринка началась три часа назад, ты уже всем показалась, намерения наших семей ясны. Ты будешь ждать, пока все договорятся, наедятся и отчалят? Они могут тут торчать еще столько же.

– Но это же некрасиво, – продолжаю сомневаться я, хотя идея Егора кажется мне весьма заманчивой. Уйти, наплевав на все, и зализывать свои раны в одиночестве.

– Поверь, они тебя даже не хватятся, – грустно усмехается он.

Пока я соображаю, как поступить, к нам подходит Староверов. Он смотрит доброжелательно, но при взгляде на него я чувствую, что еще чуть-чуть и меня затрясет. Дружок Крамера. Такая же беспринципная сволочь. Одного поля ягодки. Ясно, на какой почве они сошлись, и почему у них нет других друзей. Ненавижу. И Крамера, и Староверова.