– Кто там?

– Лена, Егор, Лиза, Олег.

– Он так и не разговаривает с матерью? – осторожно спрашиваю я.

– Это тебе лучше у Егора уточнить. Хотя он тоже очень зол на неё. Но учитывая, что её от всего отстранили, а у парней своя личная жизнь, вряд ли что-то наладилось. Может, на свадьбе Олега и объявят перемирие. Деньги-то она все вернула.

Вздыхаю:

– Если бы дело было в деньгах… Ну давай сюда, – ревниво тяну я руки за дочерью. Материнский инстинкт, видимо, просыпается.

– Линда, – мнется Крамер, глядя на нас с Зане. – А давай мы больше не будем рожать.

Лицо его искажает мучительное судорога.

– Я и этот раз не планировала, – усмехаюсь я. – А что, Гио не станет с тебя трясти правнука?

После нашего с Тимуром примирения у меня с Гио Сомхадзе состоялся прелюбопытный разговор.

– Линда, неужели ты думаешь, что мы не нашли бы никакого другого способа, как заключить сделку? Мы же не на Сицилии! Брачный контракт, это же курам на смех! – дребезжащим голосом отчитывает он меня.

– Но зачем тогда это все?

– Мальчику пора жениться, а он все девками перебирает. Все ему не то, да не это. А тут как раз статья вышла про дележку наследства Раевских. И внук мне и говорит, вот мол девица, да только я уже разок зубы обломал. Я и решил помозговать, как бы вас так свести.

– Но ведь это за год до сделки было. Я имею в виду ту статью, – смотрю я на Гио круглыми глазами. – А если б Тимур встретил другую?

– У нас в семье однолюбы, – хихикает старик.

– Деду придется перетоптаться, – отрезает Крамер.

– В чем дело? Ты не хочешь больше детей?

Помолчав, муж признается:

– Я очень испугался, Линда. Я никак не мог тебе помочь. Я не мог забрать твою боль. И это опасно. И, возможно, в следующий раз будет операция. Я не хочу рисковать.

– Но Тимур…

– У меня есть все, чего я мог желать: ты и Зане. И я буду вас беречь.

У меня наворачиваются слезы.

Кто же знал, что из Тирексов выходят самые лучшие мужья?