— Но я же видела! — Айне сразу надулась. — Я в боковой башне книги брала на первом этаже и видела, как он схватил тебя за руку, а потом прижал к себе и…

— И надел на меня артефакт, — пояснила терпеливо.

Скрепя сердце достала под жадными взглядами своих опасных подруг ладанку и мельком показала. Она была достаточно экзотичной для Вальтарты, чтобы сойти за артефакт.

— Разве это артефакт? Странное, но обычное украшение. А ну-ка признавайся, наш герцог одарил тебя красивой вещицей, а ты взамен обязалась уступить ему на ночной вечеринке?

О, небо… Я всепрощающе улыбнулась, стараясь не скрежетать зубами.

Ночными вечеринками среди драконов называли свидания с целью завязать тесные, но ни к чему не обязывающие отношения, так что комплимент был сомнительный. С меня Кастор никак не слезет, я кабинет боевых чар десятой дорогой обхожу, на фоне нашего противостояния только слухов про новую любовь мне и не хватало для окончательного краха репутации.

— Не волнуйся, отдаться нашему герцогу не зазорно, — Лиан нервно улыбнулась. — Высокорожденные ценят иномирянок за магию и щедро одаривают за услуги.

Вот поэтому я Лиан и не любила. Айне болтушка, но безобидная и простодушная для высшей знати, тогда как ее соседка собрала в себе три золотых драконьих порока: жестокость, алчность и завидущие глаза. Кичилась происхождением и выражалась столь витиевато, что обычный вей вполне мог спутать комплимент с оскорблением.

Вот и сейчас. Стоит обидеться, и она вывернет так, что мне извиняться придется. Мол, она имела в виду только хорошее, а остальное я сама додумала. В силу своей испорченности.

— Ты знаешь, нет, это действительно артефакт, причем высокого уровня. Очень высокого. Я таких в своей жизни еще не видела, а мой дед сами знаете кто.

Минхе склонилась над моим воротом, словно видела мою ладанку сквозь ткань, пальцы ее шевелились, а взгляд помутнел.

— Странная магия, — сказала она хрипло. — Плетения… странные, и поток, вложенный внутрь, странный, словно и не поток вовсе, а чистый свет. Белый, идеально-белый свет.

Минхе положила руку мне на грудь, нащупывая ладанку, одновременно с ней я дернулась вбок, уходя от прикосновения, и обе мы скатились на пол. Между нами полыхнуло невидимым, едва ощутимым, но мощным светом. Минхе отшвырнуло к противоположной стене, голова у нее запрокинулась, и я видела только светлые разметавшиеся волосы.

Несколько секунд стояла гробовая тишина. Я слышала только собственное дыхание, видела только светлые кудряшки подруги, застывшей на полу сломанной куклой.

— Отец-дракон, отец-дракон… — дрожащим голосом повторяла Айне.

А после все пришло в движение. Я бросилась к Минхе, Айне и Лиан тут же опомнились, захлопотали вокруг, а я растерянно подняла безвольное тело подруги на руки и перенесла на кровать.

— Лекаря зови!

Лиан помчалась за лекарем, но тот даже смотреть Минхе толком не стал:

— Девочка просто спит, потоки чистые и в порядке, ровная магия… А вот нечего лазать пальцами куда не надо и трогать чужие артефакты, тем паче иномирные, они поныне не классифицированы и не изучены.

И он тоже ничего смотреть и трогать не будет, даже не уговаривайте!

— Тогда точно артефакт, — искренне расстроилась Айне, когда лекарь, наконец, ушел, а мы успокоились. — Минхе ведь из Леяш, лучшая на курсе среди ткачей, ей ли ошибаться? А ведь вы так красиво смотрелись с Его Светлостью… Прямо, как статуэтки из антикварной лавки.

Да уж, хорошо мы смотрелись, если не знать, что один угрожает, а вторая лжет.

Я со вздохом накрыла Минхе одеялом и с сомнением выглянула в окно. Было уже поздно, но лично мне отдых не грозил, у меня в кармане лежала нитка бус с заклятиями. Помнится, Его Светлость, будь он неладен, дал мне не больше недели на заполнение пустых бусин. А заклятия там такие, что закачаешься.

— Если сможешь приглядеть за ней до вечера, будет отлично, — сказала я Лиан.

Она — дракон, проявленный, пусть и очень слабый, подверженный нормальным драконьим порокам, но из всех нас она самая ответственная. Дать слово — сдержит, даже если ее пытать будут. А я ценю тех, кто верен обещаниям. А пороки… Мне с ней не венчаться.

Лиан смерила меня задумчивым взглядом и с усилием кивнула.

— Присмотрю.

Хорошее решение. У меня Лиан списывает зелья, а у Минхе плетения, нельзя ссориться с полезными друзьями из-за одного герцога.

— Опять к вареву своему пойдешь? — застонала Айне. — Как ты выдерживаешь… Скучно, сил нет, варить, вымерять, температуру ставить, цвет намешивать, то ли дело, артефакт плести — все просто и понятно, а если не понятно, можно расплести и сначала попробовать.

Вот тут мы расходились во мнениях. По мне надо делать один раз и хорошо, иначе и браться незачем.

Удерживая натянутую улыбку, попрощалась и поплелась в зельеварные. Пока мы за лекарем бегали и нотации слушали, стемнело. Стих шум, разошлись студенты, а в зельеварном отсеке стояла могильная тишина… А потом я услышала звук поцелуя.

Сначала не поняла, а после побагровела от гнева. Это кто же у нас такой смелый ходит в мои зельеварные, чтобы учениц целовать? Уже и руку занесла, в дверь как следует стукнуть, а после поймала тонкий голос сестры:

— Так насчет этой мерзкой веи… Ты ведь отдашь мне ее?

Сердце замерло. Она ведь обо мне говорит? Я единственная во всей Академии, кого можно назвать веей, это так же очевидно, как и то, с кем секретничает Лале, и все равно, услышать голос Анвара было шоком:

— Нет, она иномирянка и никто в Вальтарте ей не указ, — его отказ звучал мягко и бережно.

Он вроде как сожалел, что не может меня ей отдать.

Вот так… просто. Подарить, как вещь.

Наступила секундная тишина, но ум поспешно дорисовывал, чем они там занимаются. Стало противно.

Сердце билось тяжелыми редкими ударами, в голове помутнело. С трудом переставляя ноги, добрела до соседней зельеварной и бессильно привалилась к стене, одновременно активируя защиту. Теперь хоть в голос реветь можно, никто не услышит, да только как я могу? Слезы для слабаков.

«Наш дракон нам изменяет? — испуганно спросила моя драконица. — Как же так?»

«Не наш. А теперь молчи и работай, не наш дракон завалил меня делами по маковку».

Двигаясь, как робот, вытащила тонкую нить бус с тесно сидящими жемчужинами, достала тетрадь и старательно переписала очередность заклятий. Сильных заклятий.

Вот Меткость, направляющая руку бойца ровно в цель, а вот Любола, способная очаровать даже самого несговорчивого человека в мире лет так на семь-восемь. Хотя если распылить Люболу на целый бальный зал, то действие продлится всего сутки, зато влюблены в активатора будут всем миром. Страшное заклятие, страшнее, чем Вирха — умение ранить противника звуком. Проглоти эту бусину, и твой голос будет резать плоть не хуже самурайского меча…

К своему удивлению, я увлеклась. Забыла про Анвара, про Лале, даже нытье драконицы не сбивало с толку. Передо мной стояла интереснейшая задача, всего за неделю сделать зелья-заклятия под стать этим жемчужинкам.

Первой я собиралась сделать кроветворку, но руки, словно подчиняясь невидимой, пропитавший воздух магии, сами доставали и раскладывали белый мох, корень горлеца — ровно три тонкие палочки, кровь дракона, чешую дракона, слезу Пустой, заключенную в вакуумный прозрачный шар, несколько тонких травинок змеевидки, дарующим драконам недобрый сон.

Я еще помню сказку про драконицу, которой недобрый брат, завидующий ее силе, набил подушку змеевидкой. Бедная девушка сошла с ума и скиталась годами по белому свету, не в силах ни продолжать жить, ни умереть, пока не встретила сильного целителя…

У Огневоя нет инструкции, его надо чувствовать, знать, когда убавить магическое пламя, когда прибавить мха, а когда, наконец, запеть.

И я пела, разрешая собственной боли течь магией в котел, опустила в варево первую палочку горлеца, осторожно помешивая ею раствор. Зелье налилось алым, пошло золотыми кругами…