— Не передумаю, — упрямо мотнула голову.

Тем более скрывать мне было нечего. На мне не было артефактов, клипс, заклятий и даже свои зелья я оставила в карманах короткого плаща в кабинете ниры. Я вошла в эту спальню, чистой, как лучик солнца. Как есть, бессребреница.

Но Анвар щелкнул пальцами, не отводя от меня темных глаз, и меня почти сразу кольнуло в районе груди.

С каким-то недоумением схватилась за ворот ученической рубашки, чувствуя через ткань… маленькую ладанку, прошедшую со мной в этот мир. Она что, артефактом стала?

Или она артефактом была с самого начала?

Да нет… Это невозможно. Лет пять назад я бы в это просто поверила, но теперь-то я знала принципы действия магии.

— Оберег, — с ответным удивлением подтвердил Анвар. — Вынимай, я желаю посмотреть на него.

Час от часу не легче. Оберег — это заклятье необычной силы, крайне редкое в мире драконов. Оберег не могла бы сделать даже супруга Серебряного анта, хотя принадлежала к высшей касте ткачей и создавала удивительной силы артефакты. Обереги принадлежали к родовой магии. То есть, мне могли оставить этот оберег только родители.

С некоторым скепсисом я обдумала, могло ли мне так повезти и пришла к закономерной мысли, что нет. Отцы бы с меня последнее сняли, а мамы украдкой утерли слезу. И никто бы мне ничего не дал. В фею-крестную я тоже не верила.

Анвар так долго и вдумчиво меня разглядывал, что стало не по себе.

— Необычайно сильная магия, чужаку такую силой не снять. Сними сама и дай мне.

Его взгляд давил не хуже могильной плиты, и словно под гипнозом я уже расстегнула пуговицу на вороте. А после застыла. От ужаса, что едва не совершали фатальную ошибку.

Анвар видел мою ладанку! Тогда. На свадьбе.

Конечно, он мог и не запомнить, но вещица редкая, а память у Анвара, по свидетельствам выбравшихся живыми из его хватки драконов, хорошая и долгая. То есть, на склероз расчитывать не приходится.

С трудом отцепив от ворота пальцы, я с видом примерной ученицы сложила их на коленях, а после и переплела для надежности. А ну как они там дрожат, дискредитируя хозяйку.

— Это родовая магия, — сказала чужим голосом. — Я ведь имею права ее не показывать.

Анвар резко наклонился вперед и вдруг улыбнулся. Улыбка, словно зажгла внутри него лампу в тысячу вольт, придавая мрачной готической красоте колдовское очарование. В один миг из хищника он превратился в золотого улыбчивого принца. Только опасная, животная ленца не давала мне обмануться.

Я уже видела его таким. Золотой принц не имел надо мной власти.

— Имеешь, — он заразительно расхохотался. — Но ведь дашь? Я только посмотрю, не бойся. Родовую магию нельзя отнять.

— Не дам, это личное.

Опустила глаза, чтобы Анвар не прочел в них открытое злорадство, но наступившее молчание било по нервам. Не удержалась, подняла глаза, поймав кинжально-острый взгляд, мгновенно спрятанный в прищуре ресниц.

— Упрямая… — с тихим удивлением констатировал Анвар. — Упрямая иномирянка с темной магией, расскажи о себе. Кто ты, из какого клана, как давно появилась в Сопределье?

— Это, что, допрос? — насторожилась я.

— Рунный круг все равно закрыт, и мы просто болтаем от скуки. Ты должна будешь открыть его только завтра утром?

Анвар расслабленно откинулся на подушки, выстукивая пальцами неизвестную мелодию на боковой резьбе кровати. А я сидела и тряслась от ярости. А кто не дал мне этот круг открыть?!

— Мы просто болтаем, — напомнил Анвар с улыбкой. — Так как давно ты в Сопределье?

С усилием выдохнула, взяв под контроль эмоции. Ярость мне не советчик.

Этот разговор мне совсем не нравился, но я была заперта здесь один на один с человеком, которого когда-то полюбила выше неба и больше жизни. Со своим врагом. И пока я в Сопределье, у меня нет власти встать и выйти из этой спаленки, из разговора с драконом, чья аура давит хлеще могильного камня.

— Около четырех лет назад, — ответила уклончиво.

Рассказала про Пустых, про работу в лавке, знакомство с Шиином и его благородное поручительство за меня перед нирами Академии. Днем я учусь, вечером тружусь в зельеварной, ночами сплю, по выходным ухаживаю за маленьким садиком вейры Бертель. Этот садик моя личная слабость.

— Значит, Кастор помог тебе?

Ага. Прямо очень помог. Четвертый год загоняет меня, как бешеный пес куропатку. Чувствует, что время на исходе, и я вот-вот упорхну из его цепких лап.

Наверное, у меня дернулся угол губ в усмешке, потому что Анвар вдруг пристально на меня уставился, словно пытаясь считать мои мысли.

— Почему ты не вошла в покровительствующий клан?

Потому что умная, Анвар. На воду дую.

— Меня устраивает покровительство Пустых.

Анвар бомбардировал меня вопросами с такой скоростью, что я едва успевала отвечать, и до меня наконец дошло, что мы не по-дружески болтаем. Меня допрашивают. Методично обстреливают память, цепко отслеживая каждое микродвижение, всполох ауры, тон голоса.

В эту секунду я была почти благодарна Кастору, который ходил на каждый мой экзамен, как родной. Надеялся, что я поведусь на провокацию или нарушу правило. Завалить меня по-честному отчаялись еще на втором курсе.

Если Анвар надеялся на то же самое, то его ждало разочарование. С улыбкой я притушила ауру драконицы до минимума, отрешилась от происходящего и отвечала, как робот. Никаких эмоций, никаких чувств.

Это я умела. Слишком часто мне нервы трепали, слишком больно били в слабое место. Закаменела на мне шкурка, нарос хитин на сердце. Никому не добраться.

— Значит ты собираешься уехать из Сопределья после окончания Академии?

Я растерянно заморгала. Вот откуда такой вывод? Об этом мы не говорили.

— С чем вы взяли? — уточнила осторожно.

Анвар с усмешкой уставился мне в лицо.

— Ты не любишь драконов, считаешь нас опасными, и скорее всего на инициацию пошла с холодной головой для усиления своей драконицы.

Он плавно, и неуловимо быстро вновь наклонился ко мне, заглянув в лицо зазолотившейся радужкой глаз:

— Как бы ты не прятала от меня драконицу, я чую, насколько она сильна.

В ответ я загипнотизировано уставилась на Анвара. Недооценила. Расслабилась в Академии, оттачивая умения на других драконах.

А следом пришло облегчение. Больше не нужно притворяться дружелюбной, улыбаться, подавлять раздражение и стараться угодить. Анвар все понял обо мне. Это к лучшему. У меня словно могильная плита с плеч упала.

— А что, если так? — спросила с наглой улыбкой. — Ильва кажется мне более безопасной для иномирянки с темной магией.

— А я, значит, кажусь тебе опасным?

Бинго.

— Любой дракон кажется мне опасным.

Анвар неуловимо помрачнел:

— Не передергивайте, вейра, Вальтарта полностью берет иномирянку под опеку, предоставляя право на обучение, на выбор клана и магическое животное. А Сопределье отдельно дает титул и содержание от моего имени.

Дает. Догоняет и еще раз дает. Мне очень хотелось на все плюнуть, встать и уйти, чтобы не слушать про доброе Сопределье, которое мне трижды в день обещает костер и кары небесные.

Усилием воли заставила себя заткнуться. Пытаться объяснить дракону, что он дракон, это алогизм, поэтому я просто пожала плечами:

— Меня все устраивает, — да и терпеть осталось недолго, полгода и фьють — только меня и видели.

На этот раз Анвар молчал так долго, что я начала надеяться на окончание допроса. Покосилась с тоской в окно, за которым горела ранняя ночь. Усталость накатила так резко, что даже голова закружилась.

— Кажется, я понял, что вы из себя представляете, — тон Анвара стал холодным и деловым, наверное, решил, что с такой мной нечего миндальничать. — Сколько вы хотите за свои услуги?

За наши… услуги? Где-то в груди кольнуло остаточной болью. Быстро же с моего принца позолота слезла.

— Какие услуги?

— Способность распознавать темную магию. Вы ищете для меня темные артефакты, а взамен получаете графский титул и три пластины золотом.