— Так значит, вы редактор, — произносит Генри и наливает мне в бокал еще бурбона из графина. На этот раз я отказываюсь. Не собираюсь производить впечатление на Хоули-старшего. Если не хочу пить, значит, и не буду. Ничего, вот увидит, как я откажусь от состояния его сыночка, поразится по-настоящему.

Генри улыбается.

— Обожаю женщин, которые знают, чего им хочется, — говорит он.

Нет, это просто невыносимо. Я не выдерживаю.

— Мне право очень неловко, что нам пришлось познакомиться в подобных обстоятельствах, — выпаливаю я. — Это… какое-то совершеннейшее безумие.

— В каком-то смысле вы правы. Кайл и раньше представлял меня некоторым из своих девушек, но ни с одной я не знакомился столь экстравагантным образом. Должен вам признаться, он неоднократно подчеркнул, что вы совсем не похожи на его прежних пассий. Меня это страшно заинтриговало. До смерти захотелось узнать, что же столь сильно привлекло в вас моего сына. Да я, если честно, даже не пыталась его ничем привлечь. Мы постепенно сближались, но… этого брака не должно было быть. По крайней мере так, как это случилось.

Генри кидает на меня взгляд поверх своего бокала. Губы поджаты. Они чуть кривятся в тени улыбки.

Думаю, за несколько коротких минут нашего разговора он понял, что я не представляю собой угрозу. А теперь просто играет со мной, как кот с мышью.

— Вам ни к чему винить в произошедшем только себя. Кто знает, будь у нас с Кайлом отношения получше, мы бы с вами познакомились раньше. Ну а «Лана, со своей стороны, ни за что не позволила бы вам вдвоем отправиться в Вегас. Нам всем прекрасно известно, как действует на людей это злачное место. Даже тихони и святоши там напиваются и делают глупости.

А Кайл порой непредсказуем. Он и раньше преподносил нам сюрпризы.

Я понятия не имею, о чем говорит Хоули-старший, но от моего внимания не ускользает, что он, по сути дела, не ценит мнение сына. Нет, само собой, в Вегасе мы с Кайлом натворили дел, но я его не дурачила. Да и вообще, это он бегал за мной, а не я за ним.

— Вы уж простите, что так все получилось… — В глубине души я прекрасно понимаю, что Генри Хоули мне не ровня. Ему не составит труда разжевать и выплюнуть человека куда умнее меня. Не сомневаюсь, именно этим он и занимается большую часть времени. — Я искренне сожалею о произошедшем. Поверьте, вам совершенно ни к чему оберегать Кайла от меня. Мне ничего от него не нужно, кроме его общества. Мы… мы друг другу очень дороги, но этот год был таким тяжелым. Я сейчас не готова вступать в брак, особенно после…

Я умолкаю. Ведь поклялась же не упоминать Дэнни и не раскрывать обстоятельства нашего с Кайлом знакомства!..

Но Хоули-старшему явно нужны подробности.

— Особенно после чего? — спрашивает он, склоняя голову набок.

Слова застревают в горле. Я скольжу взглядом по гостиной. Зал богато обставлен. Каждый из находящихся здесь предметов отлично смотрелся бы в музее. На стене я замечаю семейный портрет. Генри с Ланой, а между ними — Кайл. Никто не улыбается. Маленькая несчастливая семья.

— Несколько лет назад у меня погибла сестра, — говорю я. — Этот год выдался тяжелым по нескольким причинам, но меня спасло, что я встретила человека, который…

Неужели мне нельзя обмолвится словечком о Лорин?

— Который что?

Всё. Уже поздно.

Воспитание и вежливость берут вверх.

— Я вам очень соболезную из-за трагедии с вашей дочерью, — говорю я.

— С кем?

Я хлопаю глазами.

— С вашей дочерью. Сводной сестрой Кайла.

Генри на меня смотрит с искренним изумлением.

— Простите, мне… — я замолкаю, не зная, как продолжить фразу.

— Я не понимаю, о ком вы говорите, — хмурится Хоули-старший.

Он смотрит на меня как на сумасшедшую.

Мне и вправду кажется, что я схожу с ума.

— Нет у меня никаких дочерей, — отрывисто произносит он.

Я открываю рот, но язык отказывается меня слушаться.

Я сглатываю и предпринимаю еще одну попытку:

— А как же… как же его сводная сестра, Лорин?

Генри хмурится, и вдруг его лицо озаряется пониманием, вслед за которым на его лице проступает еще одно выражение… более зловещее.

— У Кайла нет ни братьев, ни сестер. Ни родных, ни сводных, — произносит он.

Я пячусь к дверям. И спиной вперед оказываюсь в фойе.

Думаю, что сейчас меня наверняка кто-нибудь попытается остановить, но там ни души.

Я открываю тяжеленную входную дверь и сбегаю вниз по ступенькам. Рядом с домом припаркована машина, которая доставила меня сюда. Возле нее стоит и курит водитель. Он видит, как я бегу к нему, и отшвыривает окурок.

— Прошу… прошу вас… — рыдаю я. — Увезите меня отсюда…

Дверь особняка за моей спиной распахивается. Отлетает к стене.

Слышу, как кричит Кайл:

— Эрин!

Водитель смотрит на меня. Открывает дверцу автомобиля. На его лице — смятение.

— Умоляю вас… — я говорю с трудом, потому что начинаю задыхаться.

Он кивает.

В тот самый момент, когда водитель захлопывает дверцу с моей стороны, к автомобилю подбегает Кайл и принимается барабанить по стеклу.

— Эрин! — кричит он.

Я бью в стекло с такой силой, что краешком сознания удивляюсь, как оно от этого не разлетелось.

— Ты мне врал! — ору я, а потом поворачиваюсь к водителю. — Давай!

Кайл что-то кричит, но я не слышу. Водитель дает по газам, из-под колес летит гравий, и мы уезжаем.

Опять двадцать пять.

Я снова ни хера не понимаю, что происходит.

Сама не знаю, почему я назвала водителю адрес Бена Митчелла.

Мозгами я понимаю, что надо ехать либо к Карле, либо к Баду, но инстинкт берет верх.

По дороге водитель сообщает, что не состоит на зарплате у Хоули и работает на транспортную компанию. Это не может не радовать. Возможно, начальство устроит ему головомойку, но главное — он не подотчетен Кайлу.

— Да вы чего? Я за баранку сел просто, чтобы оплатить учебу в колледже.

Паренек отказывается брать у меня деньги, но когда мы подъезжаем к дому Бена, я силком сую ему полтинник и прошу разрешения чуть-чуть обождать в машине.

Сейчас среда, уже вечер, и, если мне не изменяет память, как раз в это время Кристина встречается с подружками — у них вроде кружка книголюбов. Когда я сюда переехала, она попыталась затащить в это сообщество и меня. Но я вежливо отказалась — неинтересно было проводить с ней время и праздно болтать о книгах.

Как оказалось, Кристина не изменила своим привычкам. Без пяти девять дверь гаража дома Митчеллов отворяется. Оттуда на джипе показывается Кристина. Я на всякий случай пригибаюсь на заднем сиденье, чтобы она меня не заметила, когда будет проезжать мимо. В подобном райончике незнакомый автомобиль привлекает внимание, но Кристина не выказывает никакого интереса к черному седану.

Стоит ее джипу скрыться из виду, я вылезаю из автомобиля.

— Хотите, я вас подожду? — предлагает водитель.

Я на секунду задумываюсь.

— Да нет, пожалуй, не нужно, — наконец, говорю я.

Меня до сих пор бьет дрожь.

Водитель опускает стекло и протягивает визитку.

— Если что, звоните, — говорит он. — Если буду на заказе, все равно пришлю кого-нибудь из ребят, чтобы вас подобрали.

Подобное проявление чуткости и отзывчивости со стороны совершенно незнакомого человека так трогает, что я едва сдерживаю всхлип.

А потом меня словно молнией осеняет, а вдруг он хочет проследить за мной по просьбе Кайла?

У меня почти не осталось веры в людей.

Я все равно беру у него визитку и сминаю ее в ладони. А потом взбегаю по ступенькам на крыльцо дома Бена. Автоматически включается освещение.

Звоню. Слышу, как Бен спускается по лестнице со второго этажа, одновременно крича детям, чтобы шли обратно в кровати.

Он открывает дверь и во все глаза смотрит на меня.

По всей видимости, выгляжу я жутко, поскольку Бен бледнеет. Он переступает порог, окидывает взглядом улицу, после чего делает шаг назад, а затем жестом приглашает меня войти. Стоит мне это сделать, как он захлопывает дверь.