— До твоего высокомерия мне не дотянуться, Теодор.

Она вдруг отстранилась назад и облокотилась на край ванны. По воде пробежала рябь, немного размешав пену.

— Как же ты меня раздражаешь своей нахальной прямотой. И как ты только свалилась на мою голову?!

Теодор с таким напором произнес последние слова, что Анна смутилась, и её лицо вдруг поникло. Она опустила глаза вниз и, как только мысль промелькнула в её голове, подняла вновь.

— Пойду, пожалуй, спать.

Анна поставила на пол бокал вина и взяла с батареи полотенце. Расположив его напротив себя, она встала и вылезла из ванны, укрывшись махровым куском ткани. И как только она исчезла из виду, Теодор поставил свой бокал рядом с её и погрузился с головой под воду. Он знал, что облажался. Все его усилия пошли ко дну.

Весь следующий день, вплоть до вечера, Анна всеми способами старалась не сталкиваться с Теодором. Она десятки раз обошла дом и всё, что было вокруг него. И замечая мужчину, она уходила в противоположную сторону как можно дальше. Он следил за ее перемещениями. Ей надо было много всего обдумать. И Теодор своим присутствием мешал ей. С его стороны всё казалось иначе. Он был уверен в том, что она ненавидит его и её побег, лишь вопрос времени. Единственным верным решением, по мнению Теодора, было пригласить в гости дядю Анны. Чарльз был не особо близок с Анной, но всё же родственные узы могли облегчить переход на новый образ жизни и подготовить её к вступлению в семью Левиных.

Анна

Спустя день молчания, Анна впервые пересеклась с Теодором в гостиной комнате. Услышав уже знакомый голос, девушка выбежала из своей комнаты и спустилась на первый этаж, в спешке наступая через одну ступеньку. Она думала, что это всего лишь иллюзия, и звук голоса лишь послышался. Но всё это было взаправду. У входной двери Анна застала высокого седовласого мужчину в строгом смокинге синего цвета. Заметив свою племянницу, он взбодрился, и на его лице появилась слегка заметная, но искренняя, улыбка. Девушка недолго рассматривала его.

Убедившись, что происходящее не сон, Анна бросилась в объятия дорого дяди, сплетая свои руки вокруг его шеи. Она прижалась к нему и прикрыла глаза. На секунду Анне показалось, что она дома. И чувство, которое она испытала в этот миг было непередаваемым, таким, как когда пробуешь блюдо своей бабушки спустя годы после её ухода на небеса.

Анна всей душой стремилась найти свой дом и мечтала о том, что скоро у неё получится это сделать. Она хотела быть счастливой, но не знала где спрятано желанное счастье.

— Анна, как же ты быстро выросла! Совсем недавно была крохой, а сейчас уже взрослая женщина, не менее прекрасная, чем Рафаэль. Царство ей небесное…

Закончив говорить Чарльз трижды перекрестился, смотря на небо сквозь потолок. Затем он опустил голову и одарил племянницу улыбкой. Он был рад встрече и тому, что она состоялась так вовремя. Мужчине не терпелось остаться с Анной наедине и обсудить интересующие его вопросы. И когда им наконец представилась возможность сделать это, они отправились в парк на пешую прогулку.

Сделав несколько кругов по саду, Чарльз остановил Анну у одного из фонтана в надежде, что шум воды сумеет скрыть их разговор от лишних ушей.

— Похороны Марка прошли тихо. Практически никого не было. Все его союзники теперь на стороне Теодора.

На Анну нахлынула печаль, и она поникла. Её глаза перестали светиться и потускнели. Кожа побледнела, и в теле появилась ломота. Ей было грустно вспоминать о погибшем брате и в особенности о том, что её не было рядом в последние минуты.

— Жаль, что меня не было. Я так и не попрощалась с ним.

Чарльз определенно почувствовал подавленность со стороны племянницы и решил сразу перейти в делу. Он не видел смысла медлить и бесцеремонно прервал слова Анны.

— Я думаю, он простит это тебе. Но, дорогая, ты должна помочь мне защитить его честь.

— О чём ты, дядя?

Анна бросила взгляд на Чарльза, словно сокол на маленькую мышь в огромном поле и вдруг опешила. Ведьма надеялась, что тот шутит.

— Против Теодора плетётся заговор. Я возглавил его, взяв на себя ответственность за предстоящие события.

Он явно тронулся умом.

— Ты собираешься отомстить за Марка. Я права?

— Да, Анна. И мне нужна твоя помощь. Но для начала я спрошу, готова ли ты пойти на всё, что потребуется, чтобы отомстить за смерть брата?

Нет. Но выбора у меня не остается.

— Я сделаю всё, что в моих силах, дядя.

Или хотя бы попытаюсь…

— Тогда не сопротивляйся союзу с Теодором. Напротив, сделай всё, чтобы убедить людей в преданности ему.

В светло-карих глазах Чарльза мелькнул гнев.

— Пусть он будет думать, что ты влюблена в него. И, когда станешь частью его семьи, ты поможешь убить Теодора Левина и вернёшь честь нашей семьи.

Анна посмотрела на стремительно падающую с высоты воду, завороженно, словно насекомое, увидевшее свет. Она знала, что должна согласиться во имя брата, во имя чести своей семьи. И после краткого молчания дала ответ.

— При всем уважении, дядя, этот план обречен на провал.

— Почему ты так считаешь?

— Теодор не достаточно глуп, чтобы верить мне. А речи о влюбленности и быть не может.

Мужчина сделал терпеливый вдох носом и сложил руки за спиной.

— Если нам не удастся убить мальчишку, ты станешь его тенью. А имя нашей семьи канет в бездну. Подумай об этом. Твой брат был достоин большего, чем погибнуть столь напрасно.

— Я не хочу быть тенью. Но и прощаться с жизнью не спешу.

— Не будь эгоисткой, Анна.

Девушка сглотнула слюну и тяжело втянула воздух.

— Я помогу.

Будучи довольным ответом Анны, Чарльз продолжил идти, и девушка последовала за ним. Она понимала, что это решение будет тяжелым и возможно неправильным, но долг был превыше любых предчувствий и пониманий.

Ночью, когда все уже отправились ко сну, Анна тайком пробралась в комнату Теодора, зная, что тот ещё не спит. И она была права. Теодор, как и в большинство других ночей, склеивал вазы. В привычку это занятие вошло в его жизнь уже давно. Он не объяснял причину такого занятия. Но Анна видела, что оно успокаивает мальчишку, заставляя его сосредоточиться на занятии. И каждая новая склеенная ваза означала, что он справился с новой проблемой. Неважно, в жизни она или в душе.

Поджав край широкой длинной юбки, она села рядом с ним на пол. Он поприветствовал её молчаливым взглядом и продолжил работать. Анна с интересом наблюдала, как его руки из осколков создают искусство, склеивая куски золотым швом.

— И какова твоя проблема в этот раз, Тео?

Мужчина положил кисточку на салфетку и переключил внимание на ведьму.

— Кажется, время позднее для таких разговоров, Анна.

— Думаю, ночь и была создана для таких разговоров. Так что тебя всё же беспокоит?

Теодор пробежал глазами по скатерти и найдя, что искал, взял в руки один из осколков. Крутя чёрный фрагмент разбитой вазы, он наблюдал за тем, как острые края переливаются на свету, исходящем от тлеющих дров в камине. После долгого молчания он положил осколок на место и обратился к беловолосой девушке.

— Ты считаешь нашу встречу проклятьем или благословением?

Девушка невольно растерялась от вопроса. Её лицо покрылось алым румянцем, а глаза засветились. Она посмотрела на пламя, языки которого медленно взмывали ввысь, исчезая в вышине.

— Сложно ответить.

Анна продолжала смотреть на огонь до тех пор, пока Теодор не начал говорить.

— Я не хочу лишать тебя жизни, Анна. Я хочу, чтобы ты делала то, что тебе хочется. И я знаю, что ты хочешь, чтобы близкие тебе люди были рядом.

Анна знала, о чём, или скорее о ком конкретно говорил Теодор.

— Тео, моя подруга Деби позвонила мне вчера. Она предложила мне поехать в Новый Орлеан.

— Новый Орлеан? Зачем?

— Мне всего семнадцать. И я хотела бы вернуться в школу и получить диплом после ее окончания. И при этом я хочу пойти в школу, в которой никто не знает обо мне. О моей семье.