Отец всё это время с тревогой наблюдал за моими действиями. Увидев, что я извлекла злополучный осколок, он радостно перекрестился и что-то прошептал.

Когда барон очнулся, я с нескрываемым торжеством продемонстрировала ему осколок зуба. Словно не веря своим глазам, он потрогал челюсть. Потом было видно, что он водит внутри языком по дёснам. Наконец, он убедился, что операция и впрямь удалась мне.

- Ну, что я скажу… - протянул он задумчиво. – Говорится в Писании: «Господь умудряет младенцев». Видимо, дочь Лидса, и тебе на роду написано людские скорби утолять. Что ж, по слову своему, награжу я вас с отцом щедро. Да и впредь не оставлю своим покровительством в случае нужды.

Барон подозвал к себе слугу, тот протянул ему большую кожаную сумку. Наш родовитый пациент извлёк из него увесистый, туго набитый кошелёк.

- Это тебе и дочери твоей за труды, Джон! Верю теперь, что не слуги вы дьявольские. Ну, пора и восвояси.

Отец глубоким поклоном поблагодарил своего господина за такую милость. Я тоже поспешила присесть в реверансе.

Когда слуги усадили барона в его карету, и она помчалась по просёлочной дороге, я обернулась к отцу.

- Батюшка! Я знаю, чем мы ещё можем помочь барону!

Кузнец с удивлением уставился на меня, не понимая, что пришло мне в голову…

Я поделилась с отцом идеей, которая пришла мне в голову в тот же миг, как увидела распростёртого на носилках барона. Перед глазами возникла картинка кресла-каталки, в которой инвалид мог бы самостоятельно передвигаться по комнатам и по двору. Стоит хорошо обдумать механизм да грамотно нарисовать чертёж, эту идею можно попробовать и воплотить! В случае успеха, это бы укрепило желание барона покровительствовать нам, в первую очередь защитив от нападок священника.

- Дело это нехитрое, батюшка, - убеждала я кузнеца. – Те плотники, что нашу конюшню столь славно отделали, ещё не ушли из деревни. Всё для дочери старосты дом возводят. А как они славно нам кресло для больных смастерили! Работники они понимающие, толковые. И тут, думаю, справятся. А где железные какие штуки для кресла-каталки понадобятся, так ты сам с помощью Уильяма их смастеришь!

Отец, убедившись на практике в ценности моих советов, перечить не стал. Теперь вечерами, управившись с хозяйством, я подолгу сидела за столом, при свете сальной свечи прорисовывая на пергаменте детали будущей конструкции. По мере создания схем я показывала их отцу. Тот, в свою очередь, звал подмастерья Уильяма для совета, и после недолгих обсуждений и некоторых переделок они оба одобрительно кивали, высоко оценив плоды наших трудов.

Наконец, я завершила работу над последним чертежом, и отец позвал в дом одного из плотников городской артели. Тщательно растолковав суть задумки, он показал мастеру наброски.

Плотник Сэм был довольно молодым мужчиной, румяным здоровяком с пышной гривой рыжих волос и добродушным, конопатым лицом. По тому, как внимательно он слушал отца и разглядывал чертежи, было видно, что человек этот любознательный и смекалистый.

- Ну, почтенный Джон, уж и удивили вы меня! – воскликнул плотник, изучив мои наброски. – Отродясь о такой вещи не слыхивал! Никак, сам Господь вас надоумил придумать столь диковинную штуку для облегчения немощных! Что ж, возьмёмся мы с парнями за ваш заказ. Дело-то, конечно, непривычное, но с советами вашими да Божьей помощью, глядишь, и управимся.

- Ты пособи только, Сэмми, а уж я за труды твои отплачу щедро! – отец радостно хлопнул парня по плечу. – Задача нам предстоит непростая – кресло-то для самого владетеля нашего, барона Готфрида предназначено. А значит, сработать его нам надо не за страх, а за совесть.

И вновь в кузне отца появилась весёлая ватага городских работяг, которые на протяжении целого дня пилили, строгали, клепали детали конструкции. Как я и просила отца, все металлические детали кресла он выковал сам со своим подручным Уильямом. Шли дни, и работа близилась к завершению.

Наконец, придуманная мною конструкция совместными трудами отца и его сподручных была готова. Я осмотрела изделие не без гордости. Возможно, это первое в нашем королевстве кресло для передвижения инвалидов, образец которого я взяла из столь далекого будущего.

Конструкцию плотники сработали из добротного дуба, а железные детали сооружения отец с подмастерьем выковали из прочной стали. Кресло-каталка состояла из двух передних колёс и заднего колеса, которое служило упором со спины. Эта на вид неуклюжая, но функциональная трёхколёсная коляска приводилась в движение вручную специальными рычагами, что позволяло сидящему в нём инвалиду передвигаться без посторонней помощи. В целом наше изобретение состояло из деревянных рам, плетёного сиденья, больших колёс со спицами, регулируемых подлокотников и подставки для ног.

Осмотрев готовое изделие, кузнец решил первым проверить его на прочность. Он уместился в кресле, представив себя на месте больного, и опробовал рычаги. Коляска приводилась в движение без лишних усилий, свободно поворачивала в нужном направлении, слегка поскрипывая. Одним словом, задумка удалась!

Отец сдержал своё обещание Сэму. Не торгуясь, щедро расплатился с артелью плотников за свой заказ. За работу ему пришлось отдать половину золотых монет, что недавно вручил ему барон за своё излечение. Напоследок отец взял с мастеров слово пока никому не говорить о столь необычном заказе. Я оценила его дальновидность. Не дай Бог, слухи о новом изобретении дойдут до нашего настоятеля, и тогда кто знает, чем это обернётся для нас.

- Ну, дочка, видно, сам Господь нам в помощь, - подытожил отец результаты наших трудов, когда работники покинули наш двор. – Теперь надобно доставить кресло его милости. Ты собери мне провизии в дорогу, а на рассвете я в путь тронусь. Дорога-то до замка неблизкая, надо пораньше выезжать.

С вечера кузнец разместил своё кресло в телеге, крепко привязав и тщательно обложив его соломой, чтобы дорожная тряска не повредила драгоценную конструкцию.

На рассвете, наспех позавтракав, отец запряг рыжую кобылу в телегу, захватил в дорогу корзину со снедью и, благословив меня на прощание, тронулся в путь. Я смотрела вслед и искренне, от всей души желала ему удачи.

Когда отец отъехал, я занялась своими будничными делами на подворье, привычно возясь с птицей и другой нашей живностью. Стук колёс приближающегося экипажа насторожил меня, и я вышла за ворота.

К нашему дому приближалась уже знакомая мне коляска священника. Вот же чёрт! И отца, как назло, нет дома! Чего это его к нам принесло опять? Может, кто-то из плотников всё же проговорился, и он прибыл, чтобы осмотреть новое «бесовское орудие»? Я терялась в догадках, а между тем отец Стефан вышел из своей повозки и направился прямо ко мне, пристально глядя на меня своим недобрым взглядом…

***

По пыльной дороге, ведущей из деревни в замок владетеля здешних мест, ранним летним утром двигалась простая крестьянская телега. Рыжей кобылой правил кузнец Джон Лидс, везя в телеге громоздкое деревянное кресло.

По обе стороны дороги виднелись бескрайние зелёные поля, усыпанные яркими цветами всевозможных оттенков. Луга пестрели ромашками, васильками и маками, создавая причудливый ковёр под ногами. Вдали виднелись холмы, покрытые густыми лесами, а на горизонте высились горы, окутанные дымкой.

Воздух был наполнен ароматами свежескошенной травы и полевых цветов. Лёгкий ветерок играл с листьями деревьев, создавая ощущение прохлады и свежести. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, освещая путь и согревая землю.

Вдоль дороги бродили стада овец и коров, пасшиеся на зеленеющих пастбищах. Звонкие рожки пастухов наполняли округу веселыми напевами. Крестьяне работали в полях, возделывая будущий урожай. Они приветливо улыбались одинокому путнику и желали вслед доброй дороги.

В тени деревьев тут и там стояли старые дома, окружённые цветущими садами. В некоторых жили крестьяне и ремесленники, в других – богатеи этой округи.