- Не печалься, батюшка. Про Арнольда скажу тебе: не было у меня к нему любви, хоть и человек он добрый. Расстались мы с ним, как брат с сестрой. А насчёт меня ты не печалься. Глядишь, скоро и дождёшься моей свадьбы.

- Не может быть, дочка! Или уши ослышались? Нечто есть кто у тебя на примете? - обрадованно, но с некоторым сомнением воскликнул кузнец.

- Может, и есть, батюшка, но пока это тайна. Думаю, очень скоро ты о ней узнаешь. Не тревожься, родной! - я нежно, по-детски потёрлась щекой о грубую мозолистую ладонь родного человека.

- Что ж, Лира, утро вечера мудренее, - решил отец. - Молиться буду о твоём удачном замужестве. Всё, что скопил трудом праведным - всё тебе в приданое пойдёт. А я себе ещё наживу. Пошли тебе Господь скорее судьбу!

Перекрестив меня на сон грядущий, отец отправился в свою спальню.

На следующее утро, едва мы успели позавтракать, с визитом к нам явился доктор Портер. Отец уже собирался было в мастерскую, но, увидев гостя, обрадованно встал и

начал кланяться.

- Милости просим, дорогой мэтр Портер! - стал восклицать кузнец. - Рассказала мне Лира, как давеча от нечестивых разбойников вы её уберегли. Не знаю, как и благодарить вас. Если бы не ваша отвага - лишился бы я сокровища единственного! По гроб жизни вам теперь обязан, чем смогу - отплачу.

- Полно вам, почтенный Лидс! Дочка ваша сама явила чудеса храбрости... - начал было доктор, но я незаметно сделала ему знак молчать, и он запнулся. - Я к тому, что не лишилась она чувств от страха, как любая другая девица на её месте. Молодчина она у вас, стойкая! Видно, вся в отца пошла. С вашего разрешения, я прошу: можно ли нам ненадолго остаться наедине? Хочу с Лирой переговорить. А потом, дядюшка Джон, с вашего дозволения и с вами хотел бы побеседовать.

Кузнец недоумённо взглянул на гостя и, растерянно пожав плечами, вышел из комнаты.

Мы остались с глазу на глаз.

Я подошла к жениху и нежно обвила руками его шею.

- Милый Шон, ты всё-таки ребёнок в душе, - я улыбнулась. - не стоит отцу знать, что я дралась с этими негодяями. Пусть это будет наш с тобой секрет, хорошо? Ну, рассказывай, как твоя поездка к стражникам?

- А ты, я смотрю, плутовка, дорогая, - Шон поднёс мою руку к губам, нежно прикоснувшись поцелуем. - Быть по-твоему, не скажем ничего твоему отцу. А что касаемо этих бандитов, так сдал я их с рук на руки городским стражам. Тут же меня сопроводили к самому бургомистру, где стали чествовать, как героя какого-то из рыцарских баллад. Как оказалось, это и впрямь люди из той шайки, что селения здешние тревожат. Давно за ними охотятся, но поймать пока никому не удавалось. Обещал бургомистр меня к награде представить. Дескать, всем миром да с благословения архиепископа решат в скором времени, каких я милостей заслужу от властей. Ну вот, собственно, и всё... Пришёл я нынче в дом ваш не за тем. Лира, вчера ты осчастливила меня, дав согласие стать моею навеки. Думаю, об этом должны знать не только мы с тобой. Я хочу просить руки твоей у почтенного Лидса, и, с благословения его, пусть нас объявят женихом и невестой.

- Шонни, милый, - я нежно взяла ладонь мужчины в свою. - Ты даже представить не можешь, как вовремя созрело твоё решение. Вчера я намекнула отцу, что, возможно, недолго ему моей свадьбы дожидаться. Не буду говорить обо всех его личных делах, скажу одно: он спит и видит, чтобы Бог послал мне достойного жениха.

- Так пойдём же, скорее обрадуем его! - воскликнул доктор и крепко сжал меня в объятиях.

Мы с торжественными выражениями лиц чинно зашли в отцовскую комнату. Кузнец напряжённо вглядывался в нашу пару, не зная, чего ему ожидать.

- Достопочтенный Джон Лидс! - с приличествующими обычаям церемониями начал свою речь доктор Портер. - Я имею честь просить руки и сердца дочери вашей. Пред Богом мы полюбили друг друга, остаётся заключить наш союз пред людьми. Просим отцовского благословения.

Шон опустился на колени, и я поспешила сделать то же самое.

- Благослови нас, батюшка! - повторила я вслед за женихом.

Отец, казалось, вот-вот лишится чувств от волнения. Он порывисто вскочил с места, растерянно огляделся вокруг. Потом дрожащими руками снял со стены распятие и подошёл к нам.

- Благословляю вас, дети, именем Всевышнего, - кузнец перекрестил нас. - Живите в любви да совете, исполняйте свои человеческие и христианские долги. А я до конца дней молить Господа буду, чтобы брак ваш был счастливым, мне, старику, на радость.

Отец вытер набежавшие на глаза слёзы. Мы поднялись с колен.

- Благодарю вас, достопочтенный Джон! Если позволите, с этой минуты я буду называть вас отцом. И обещаю стать для вас самым почтительным сыном и верным мужем дочери вашей, - ещё раз церемонно поклонился мой любимый.

- Ох, мэтр Портер! Это я вас должен за честь благодарить, - заговорил отец, всё ещё волнуясь. - Я и не чаял столь завидной партии для Лиры. Рода мы простого, девушка она деревенская. Вы же учёный лекарь, человек круга не нашего. Вот только… Хочу вам напрямик сказать. Богатого приданого за дочерью посулить не могу. Человек я достатка среднего. На обустройство в городе много потратил. Да аренду гильдии ещё не до конца уплатил. Конечно, откладывал что мог, к дочкиной свадьбе. Но, как купец какой или господин, столько за ней дать не смогу, не обессудьте!

- Не стоит и говорить об этом, отец! - горячо перебил его доктор. - Мне совершенно чужды корыстные побуждения. Даже не будь за Лирой ни гроша, для меня великая честь и неземное счастье получить её в жены. Оставьте всякую мысль о деньгах! Если и предстоят какие расходы к помолвке или свадьбе, я берусь возложить их на себя!

- Ну, уж нет, это вы оставьте, добрый сын! - горячо возразил кузнец. - Ещё не хватало, чтобы люди говорили, что не смог Джон Лидс дочь к свадьбе снарядить. К свадьбе мы всё сами справим. Вот только кому заняться приданым? Платье-то подвенечное пошить надо, да ещё много чего собрать. Лира-то сирота, с детства матери лишилась. А я в женских делах не смыслю. Вот если ты позволишь, доченька, разве что Марту попрошу нам подсобить. Женщина она хозяйственная, опытная. Бог даст, под венцом ты будешь наряжена не хуже господской дочери!

- Ну, конечно, батюшка, как тебе угодно. Не тревожься. Я буду благодарна тётушке Марте за помощь. Глядишь, и правда матушкой её называть придётся, - лукаво улыбнулась я отцу, который замахал на меня руками, стыдливо отводя взгляд.

С этого дня в доме нашем начались приятные хлопоты к предстоящей помолвке...

В дни подготовки к нашей помолвке и будущей свадьбе отец строго-настрого наказал мне оставить всё и заниматься приданым, как подобает невесте. В помощь он приставил Марту, которая с охотой взялась за свадебные хлопоты. На это время пришлось оставить врачебную практику и возложить приём больных на Шона и учеников.

Отцовский дом из тихой, уютной обители неожиданно превратился в подобие базара. Комнаты наводнили многочисленные портнихи, белошвейки, торговки, кумушки Марты, которых она призвала в помощь, чтобы достойно снарядить дочь кузнеца к венцу. Мне приходилось выбирать ткани, заниматься примеркой платьев, рисовать образцы монограмм, которыми обязательно следовало украсить бельё новобрачной. Это считалось признаком зажиточности и достатка семьи. А Марта от души старалась, чтобы доброе имя отца не омрачили сплетни из-за моего неподобающего приданого.

По обычаям того времени считалось, что сундук добропорядочной невесты должен быть доверху полон украшениями, кухонной утварью, постельным бельём и кучей разных принадлежностей, полотенец. Каждая вещь, которую девица принесёт из отцовского дома в новую семью — это будущее достояние супругов, а потому, по словам тетушки Марты, выбирать всё надо было особенно тщательно. Не говоря о подвенечном платье, рубашке для первой брачной ночи и поясе.

Вскоре вся эта бесконечная болтовня портних и ежедневные походы за товарами на базар да в лавки начали неимоверно надоедать мне. Я не могла осуждать отца за предрассудки своего времени, понимая, что он хочет устроить мою предстоящую свадьбу как можно лучше. Однако, это утомляло гораздо сильнее, чем врачебная практика да домашнее хозяйство.