- Что ж, мэтр Портер, я чувствую, что речи ваши исходят от сердца, - отвечала я, с минуту поразмышляв. – Как вижу, вы медик не только по долгу, но и по призванию. И не должно мне отказываться от помощника в своём деле, которого посылает сама судьба. Можете навестить меня в городе, как только больной окрепнет. Я без утайки поделюсь с вами своими знаниями и умениями. А теперь разрешите откланяться!

Перед дорогой дворецкий графа распорядился накормить меня и усадил в экипаж, дав в сопровождение форейтора. Я спешила вернуться домой, чтобы успокоить отца, который, наверняка, тревожился из-за моего длительного отсутствия.

История с графом закончилась благополучно. Благодаря данным мной рекомендациям и тщательному уходу лекаря, больной быстро пошёл на поправку. В установленный срок Шон Портер под моим руководством снял с пациента швы. Теперь предстояла только постепенная реабилитация под непрерывным наблюдением.

Сказать правду, граф отблагодарил меня по-царски. После снятия швов он щедро расплатился со мной суммой, которую я прежде и в руках не держала. Ведь раньше мне не доводилось иметь дело со столь знатными пациентами. Граф долго расспрашивал о нашей прежней и нынешней жизни с отцом, и словом дворянина обещал нам будущее покровительство.

- Милая спасительница, память моя до конца дней будет хранить этот случай чудесного исцеления. Я обязан вам жизнью. Послушайте моё отеческое наставление. Вы, не побоюсь этого слова, дерзки и одарённы. А таких не любят. Какие бы преграды ни встретились впредь на пути, помните: я навеки ваш самый преданный друг. Если нужна будет любая помощь, защита, или просто добрый совет, даю слово де Богуна, я к вашим услугам, - сказал мне граф на прощание.

Пока шёл процесс восстановления больного, ко мне с частыми визитами являлся молодой лекарь. Следует сказать, он был действительно прилежным и талантливым учеником. Он внимательно изучил преподанные мной методы анестезии и дезинфекции. Невиданные ранее врачебные секреты мэтр Портер принимал как должное, без лишних эмоций и изумления. Правду говоря, не ожидала такого от человека со средневековым менталитетом, даже от бакалавра медицины.

Вскоре под моё начало он прислал двух молодых практикантов, обучавшихся у него врачебному искусству. Они оказались ровесниками, обоим едва минуло двадцать.

Первый, Фред, был высоким и худощавым юношей с длинными каштановыми волосами и серыми глазами. Мне сразу по душе пришлась его манера поведения: скромный и застенчивый, но с невероятной жаждой знаний, он каждое новое открытие воспринимал, словно ребёнок. Я подумала, что со временем из него выйдет толковый лекарь.

Другой ученик, Сэм, коренастый и мускулистый юноша среднего роста, с короткими рыжими волосами и зелёными глазами, был совсем иного характера: уверенный в себе, решительный и находчивый. Новую информацию он усваивал не так быстро и не с таким рвением, как Фред. Но в нем было одно бесценное качество: исполнительность. Любое указание наставников он выполнял скрупулёзно и вдумчиво, и в роли ассистента со временем стал бы просто незаменим.

Так у меня, помимо клиники, стихийно возникла и небольшая медицинская школа. В силу своей загруженности практикующего врача, Шон не постоянно посещал наши занятия. Зато оба его подручных ежедневно по нескольку часов проводили старательно записывая мои лекции и помогая принимать больных.

Курс лекций я начала с анатомии человека. Подробно описала строение тела, функции органов и систем, а также возможные заболевания и методы их лечения. Создала наглядные рисунки, по которым студенты изучали кости, мышцы, внутренние органы и нервную систему.

Физиология стала вторым нашим предметом. Доступными словами поведала юношам, как функционируют различные системы организма, какие процессы происходят в теле человека и как они влияют на здоровье. Будущие врачи узнали о таких вещах, как обмен веществ, кровообращение, дыхание и пищеварение.

Фармакологию я представила для них как науку о лекарствах и их воздействии на организм. Рассказывала о свойствах различных растений и минералов. Под моим руководством юноши учились готовить мази, настойки и порошки, секреты которых я узнала от старой знахарки Мэгги и со временем усовершенствовала.

Хирургия стала для всех нас одним из самых сложных и опасных предметов. И для моих студентов, и для меня, как наставника. Мне приходилось с нуля говорить об основах основ, таких, как обработка ран, ампутация конечностей, лечение переломов, кесарево сечение. Но даже со столь сложными понятиями мои молодые преемники постепенно справлялись.

В процессе учёбы мне особенно нравилось поведение Фрэнка. В отличие от своего товарища, он никогда не принимал новую информацию без дельных комментариев. Задавал кучу вопросов и иногда даже спорил со мной. Мне нравились его аргументы, и это было лучшей наградой за мои труды.

Когда в занятиях принимал участие Шон, мне порой бывало не по себе. Я то и дело ловила на себе его внимательный и задумчивый взгляд. Когда наши взгляды встречались, я невольно смущалась и отводила взор в сторону. Словно боясь самой себе признаться, что с каждым днём этот человек становился все ближе и родней мне…

В то время, пока я обучала студентов и вместе с ними исцеляла больных горожан, отец тоже не сидел сложа руки. С каждым днём он совершенствовался в мастерстве оружейника, делился своим опытом с подмастерьями и перенимал мастерство товарищей по гильдии.

Росли заказы, а вместе с ними росли и доходы. Столь быстрые успехи не могли не вызвать зависти конкурентов и, как следствие, кривотолков. Часто, возвратившись домой после повседневных собраний мастеров, отец вздыхал и хмурился. Он поделился, что вокруг нашего семейства ходят дурные слухи, на что начали намекать ему другие мастера. Староста гильдии Дункан стал держать себя с ним холодно и надменно, хотя никакими проступками отец не давал ему поводов для замечаний. Тучи над нами, похоже, сгущались с каждым днём.

Неприятность не заставила себя долго ждать. В одно прекрасное утро, когда мы с отцом уже позавтракали и намеревались приступить каждый к своим трудам, раздался громкий стук в ворота. Подмастерье отца отпер двери, и в дом вошёл человек в форме городского стражника.

- Вы будете семейство Лидс, оружейник Джон и дочь его Лира? – строго вопросил он нас. – Ежели так, то указом его высокородия, достославного бургомистра Остина Финча, мне приказано немедленно доставить вас к нему для важной беседы. Велено прибыть обоим, безо всяких отговорок.

Мы с отцом в тревоге переглянулись. Вызов в резиденцию бургомистра не сулил ничего приятного. Но делать было нечего. Наскоро собрались. Перед выходом отец дал указания подмастерью на грядущий день, и казённая карета помчала нас к ратуше.

Здание городской управы представляло собой величественное сооружение, расположенное в центре богатого квартала. Высота здания, построенного из массивных каменных блоков, достигала пяти этажей, а архитектура была выполнена в готическом стиле, характерном для многих здешних построек. Фасад ратуши украшало множество декоративных элементов, таких, как статуи, барельефы и витражи. На крыше здания располагалась высокая башня с часами, служившая символом власти и времени.

Мы вошли внутрь и, пройдя через анфиладу просторных залов, поднялись на второй этаж, где находились покои главы города. Стражник доложил о нашем прибытии и велел войти.

Кабинет бургомистра представлял собой просторное помещение. Из больших окон в комнату падал солнечный свет. Вдоль стен, отделанных лакированными деревянными панелями, тут и там располагались книжные шкафы, заполненные пухлыми фолиантами и кипой документов. В центре одной из стен находился камин, украшенный гербом города.

Пол комнаты был покрыт деревянным паркетом, на котором стояли стулья и кресла для посетителей. В углу громоздился украшенный резьбой рабочий стол, выполненный из массива дуба. На нём располагались письменные принадлежности, книги и груды бумаг. В кабинете также имелся небольшой диван для отдыха и приёма гостей. На стенах висели портреты знатных людей, а также герб и флаг города.