– Бывает. Не хочу хвастаться, но я могу сыграть такую грустную мелодию, что у тебя слёзы польются.

Старомодные наушники на голове и глубокий голос уборщика: «Никто из нас не старик».

– Верю, – говорю. – Не так давно я узнал всю силу музыки.

Кивает.

– Музыка, – говорит, – самое лучшее изобретение человечества.

– С этим я спорить не буду, но я вот по какому вопросу. Говорят, ты самый умелый боец в этой деревне.

Гаспар засмеялся, искренне, без ехидства. Приподнимает правую ногу, от которой остался лишь обрубок чуть ниже колена.

– Разве так выглядит самый умелый боец в деревне?

– Я же не сказал, самый сильный боец в данный момент, – говорю. – А самый умелый вообще.

Гаспар щурится, подносит флейту к губам и издаёт высокий, протяжный свист.

– Говорят, что ты в молодости мог уложить копьём сразу десятерых.

Последнее я сильно приукрасил, чтобы пощекотать самолюбие старика. В деревне и правда говорили, что Гаспар самый крутой из бойцов и стоил сразу троих Фаргаровцев.

– Может и так, – говорит.

– Можешь научить меня сражаться? – спрашиваю.

– Зачем это?

– Хочу иметь навыки, чтобы защитить деревню и свою семью.

– Юн ты ещё. У нас обращению с луком начинают учиться, когда борода покажется, а ты... в тебе и силы не хватит.

– Мне не нужен лук, – говорю. – Меня интересует копьё.

– Зачем тебе копьё? Как ты собрался им в скорпионов тыкать?

– А вдруг на нас нападут дикари с той стороны хребта. Я хочу иметь возможность постучать им по голове, а не сразу падать на землю и сдаваться.

– Если они на нас нападут, мы утыкаем их стрелами прежде, чем они приблизятся вплотную.

– Это если они нападут днём, – говорю. – А вдруг они подкрадутся ночью и перелезут через стену. В этом случае луки станут бесполезны.

– Если то... если это... Если бы скорпионы были птицами, они жалили бы с воздуха, а не ползали по земле. Да и вообще, вы с приятелями избили Ройса голыми руками, а теперь просите дать в эти руки оружие.

– Ройс сам напросился.

– Может быть, но он по-прежнему житель деревни.

– Гаспар, – говорю, – только не говори, что ты из тех, кто сидят смирно, пока урод пристаёт к слабым, но стоит слабому дать сдачи, тут же поднимают крик. Ройс годами задирал сверстников и получил в морду совершенно заслуженно.

Гаспар рассматривает меня сквозь прищур. Похоже, оценивает, социопат ли я и зачем хочу владеть оружием: чтобы защищать или нападать. Оно мне нужно для обоих случаев.

– Я хочу научиться драться, никакого вреда от этого не будет, только польза. Если однажды я спасу этим хотя бы одного жителя, то не впустую потратил время.

– Ладно, сдаюсь, – говорит. – Ты победил. Я научу тебя обращаться с копьём.

– Правда?

– Да, – говорит. – Я сделаю из тебя такого же сильного бойца, каким был в молодости. Даже ещё лучше, поскольку у меня не было такого учителя как я.

Приподнимается, берёт костыль и указывает в центр деревни.

– Принеси ведро воды и начнём твоё обучение.

Хватаю ведро с крыльца Гаспара, бегу к колодцу, наливаю и возвращаюсь. Гаспар берёт ведро, хлопает по плечу и говорит:

– Спасибо. Начнём твоё обучение завтра.

На следующий день история повторяется. Он просит меня принести ведро воды, хлопает по плечу и говорит, что ему сегодня нездоровится и просит прийти через день.

Он думает, что обманул меня, но Гаспар даже не подозревает, насколько я упёртый. Я буду приходить к нему домой каждый день и напоминать об обучении, пока он не сломается.

Владение копьём – не та техника, которой можно обучиться самостоятельно. Тут нужен профессионал.

Целый месяц мы ходим на плато, которое превратили в нашу базу. Тренируемся, собираем глину и лимониты, обжигаем руду в кострищах и подготавливаем её к плавлению.

В один из дней к нам подходит девочка по имени Лира. Как музыкальный инструмент в моём мире. Она – дочка знахарки, начинающий эксперт по травам. Именно она лечила Ройса, когда мы его поколотили.

– Куда это вы ходите каждый день? – спрашивает.

– Мы основали клуб самообороны, – говорю. – Хотим защитить деревню от любой угрозы. Хочешь присоединиться?

Так нас стало пятеро.

– Пойдём, мы тебе всё покажем, – говорит Вардис. – Расскажем про нашу программу тренировок, чтобы стать сильными и красивыми.

– Хорошо, – отвечает Лира.

– Нет, он ничего не знает, – говорит Буг. – Пойдём за мной, я тебе всё покажу.

– Не слушай этого балбеса, – говорит Вардис. – Он от рождения туповат.

– Это я туповат? А сам-то? И дня прожить не может, чтобы не порезаться или не споткнуться.

Близнецы обступили Лиру с двух сторон и повели на наше плато, чтобы показать место, где мы занимаемся. Вот и первый любовный треугольник, кому-то скоро сломают сердце и мне кажется, что это снова будет Буг. Разговорчивые и обаятельные всегда выигрывали у замкнутых и настроенных на себя.

Подхожу к томильной печи, беру валун и бросаю в середину. Она ломается на куски, освобождая гору древесного угля.

Мы с Хобом запихиваем обожжённую руду в печь, укладывая слоями с углём. Зажигаем огонь с помощью сухой травы, кремня и медного кресала. Подключаем меха, я становлюсь в длительную смену подачи воздуха, пока Хоб подкидывает уголь.

– Напомни, – говорит. – А что мы вообще делаем?

– Хоб, – говорю. – Эта штука называется «доменная печь», она примерно такая же как обычная, только нагревается намного сильнее. Около тысячи градусов. При этой температуре железо восстанавливается из оксидов с помощью угля.

– А, – говорит.

По виду я понимаю, что тот ничего не понимает. Это и не нужно, пусть знает, что я знаю свою работу. Уж за годы в сталелитейном я всякого наделался. Ковка, сварка, всё что связано с металлом. Универсал, не побоюсь этого слова.

– Мы нагреваем землю, – говорю, – чтобы вытащить из неё особую штуку, которая называется «крица». Это железо со шлаком. Затем мы их засунем в следующую печь, где температура ещё больше, и получим сталь.

– Что такое «сталь»?

– Я тебе отвечу одной короткой, но поучительной сказкой. Жили-были два народа, которые назывались этруски и римляне. У этрусков были бронзовые мечи, а у римлян стальные. Поэтому вторые победили и стали королями мира, а первых все забыли.

– Значит, стальные мечи оказались лучше?

– Нет, хуже. Первая сталь была ужасного качества и прошло очень, очень много лет, пока она перегнала бронзу. Но зато её много и, как говорится, лучше десять солдат с плохими мечами, чем один с хорошим. Это мы и делаем, добываем сталь, чтобы сделать из неё ножи, наконечники стрел, копий и доспехи, если повезёт.

Через несколько часов на выходе мы получаем два куска металла: железо и сталь. У меня в руках настоящее сокровище. Кривые, бугристые, пока что ни на что не пригодные, но всё равно обаятельные. С помощью этих штук мы совершим революцию в военном деле этого мира.

– Эй! – кричу Бугу и Вардису. – У нас получилось!

Близнецы в этот момент отжимаются напротив Лиры, соревнуясь друг с другом. Ох уж эта древнейшая игра мышцами, отличающая самцов любых живых существ.

Скоро из металла мы сделаем инструменты, которые откроют нам широкие возможности. У меня в руках изобретение, лишь слегка уступающее по значимости философскому камню.

Возвращаемся с ребятами с плато, поздний вечер. Идём спать.

Разговариваем, шутим, смеёмся.

– Знаете, что я обожаю? – спрашивает Вардис. – Ягодный соус из уклонника. Мясо с ним просто объедение, но поспевают они очень редко.

– А я, – говорит Буг, – люблю отвары по вечерам пить.

– Тебе повезло, – отвечает Лира. – Я – большой знаток отваров. Могу сделать такой, чтобы ты уснул, или такой, чтобы проснулся. Могу сделать отвар, чтобы вспомнить важную вещь, отвар для расслабления, отвар для сновидений наяву. Если хочешь, могу даже приготовить отвар, чтобы видеть будущее.