– Это что такое?

– Как что? Деревня. Наши враги номер один. Это они чаще всего на нас набеги устраивают.

– Да, – подтверждает Элияр. – Они все там злые.

– А ещё дальше? – спрашиваю. – За Фаргаром?

– Гуменд, Дигор. Тоже деревни, причём ещё хуже, чем Фаргар. Говорят, в Дигоре едят собственных детей.

– Ну это ты уже преувеличиваешь, – говорит Элияр. – Никто не станет есть собственных детей.

– Своих может и нет, а вот чужих – запросто!

Девочки опять начали спорить. Похоже, в нашей деревне не особо любят путешествия. Если кто и выбирался за чёрный хребет, то очень недалеко, поэтому все ближайшие деревни обрастают слухами.

– А что ещё дальше? – спрашиваю. – За Фаргаром, Гумендом, Дигором.

Йонетт с Элияр пожимают плечами.

– Вы не знаете?

– Никто не знает, – отвечает Йонетт. – Никто там не был.

– Так может там ничего нет?

– Есть, – говорит Элияр. – Иногда к нам приходит торговец, приносит разные красивые штуки. Ты бы его видел! Кожа зелёная, голова лысая, когти на руках, клюв. Говорит так смешно, обхохочешься. Он рассказывает о далёких землях, где много людей, поселения с миллионами человек и других... существ, но ему никто не верит. Все знают, что торговец – сказочник.

Вот оно что. Я оказался не просто в захолустье, а в захолустье захолустья. Никто из местных не знает, что находится за горизонтом. Похоже, однажды именно мне предстоит это выяснить.

Сижу на земле, смотрю в небо, дует прохладный ветерок. Наслаждаюсь тем, что ни одна часть тела не болит.

Грисель продолжает грозно на меня смотреть.

Улыбаюсь ей в ответ, а сам вспоминаю свою вторую жену. Елена. Елена прекрасная. Я женился на ней в двадцать восемь, и мы пробыли в браке долгих тридцать четыре года. Я был женат большую часть жизни и за это время мы так и не смогли завести детей: автокатастрофа, больница, инвалидная коляска и только мы есть друг у друга.

Если я и повстречаю другую женщину, то это будет очень нескоро.

Вечером встречаю Буга и Вардиса за пределами деревни, до заката остаётся несколько часов.

– Что ты хотел нам рассказать? – спрашивает Буг.

– Для начала, – говорю, – Расскажите мне, почему Ройс вообще к нам пристаёт?

– Это старая история, – отвечает Вардис. – Деда навалял на дуэли его деду, с тех пор мы и они ненавидим друг друга.

– Как это случилось?

– Какая-то история с бабушкой. Вроде бы дед Ройса оскорбил её прилюдно. Наш дед вступился и так всё началось.

– И теперь Ройс пристаёт к нам, поскольку пятьдесят лет назад наши предки повздорили?

– Да, – говорит Буг. – Папа рассказывал, как они с друзьями собирались, чтобы побить друзей папы Ройса. С тех пор Тибест хромает, а Зулмал без передних зубов.

– Наши и его дети тоже будут враждовать, – замечает Вардис.

– Нет, не будут, – отвечаю.

Близнецы удивлённо смотрят на меня.

– Мы с вами станем командой, к которой никто не захочет приставать.

– И как мы это сделаем? – спрашивает Вардис.

– Очень просто. Вам всего лишь нужно мне довериться. Слушайте меня во всём и сами удивитесь, насколько вы изменитесь.

Слушают очень внимательно. Чувствую себя полководцем, произносящим речь перед войском, разве что войско состоит из двух человек, да и возраст у каждого по двенадцать лет.

– Вы мне доверяете? – спрашиваю.

– Доверяем, – отвечают.

– Тогда прямо сейчас становитесь в эту позу.

Опускаюсь на землю в позицию для отжиманий. Братья повторяют за мной.

– Сгибайте руки в локтях, – говорю.

Сгибают.

– А теперь, разгибайте.

Оба пытаются подняться, но ни у одного не получается. Пухляши никогда в жизни не занимались упражнениями. Ежедневные домашние обязанности никак не поспособствовали их силе.

Два пончика с сахарной начинкой.

– Если не получается, сначала начнём с более простого. Опустите колени на землю, а затем отжимайтесь.

На этот раз у них получилось. Каждый сделал по десять повторений, после чего упали без сил.

– Отдых! – объявляю.

Лежим на скудной траве, переводим дух.

– А теперь второй подход, – говорю.

Начинаем с братьями новые отжимания.

Повторяем процедуру несколько раз, после чего переходим к приседаниям, а за ними к подтягиваниям на суку дерева.

На следующее утро ни один из нас не может нормально подняться с кровати. У каждого болят мышцы.

– Я умираю, – стонет Буг.

– Ничего ты не умираешь, – говорю. – Просто ты становишься более крепким.

– Мне это не нравится. Мне больно.

– Только первые два-три раза, затем это будет легко.

Спустя несколько дней, когда мышцы перестают болеть, мы возвращаемся к тренировкам, продолжаем отжиматься и подтягиваться, пока снова не падаем на землю без сил. У меня это получается легче, поскольку тело досталось худощавое. Зато у пухляшей больший потенциал: таким наращивать мышцы в разы легче.

На следующее утро мы снова лежим в кровати и стонем от боли.

Целый месяц мы ходим по вечерам к подножию гор, чтобы тренироваться. Мы делаем это достаточно далеко, чтобы ни Ройс, ни случайные свидетели не увидели, чем мы занимаемся.

Никто не должен подозревать, что мы становимся атлетами.

Никогда не ходил в спортивный зал. С моей профессией – заливщик металла – никакие тренировки не были нужны. Я и без них был в неплохой форме.

Через месяц у пухляшей уменьшаются бока, я с удивлением обнаруживаю, что у Буга и Вардиса начинают вырисовываться грудные мышцы. Они всё это время были там, под слоем жира.

А у меня до сих пор под кожей рёбра. Быть мне всю жизнь худым.

– Эй, кто это там? – спрашивает Буг.

Смотрим в сторону деревни, там что-то шевелится.

Бегу к указанному месту и достаю из-за камня паренька по имени Хоб. Наш ровесник, сын старосты.

– Чего это вы тут делаете? – спрашивает.

– Мы тут основали клуб физической активности, – говорю. – Хочешь присоединиться?

– Зачем?

– Чтобы стать сильным и побить любого, кого захочешь.

– Хочу! – говорит.

Так нас стало четверо.

Месяц усердных тренировок и близнецы отжимаются по тридцать раз, подтягиваются по десять и на этом не намерены останавливаться. Хоб проявляет усердие, чтобы наверстать их успехи.

– Теперь мы добавим новые тренировки, – говорю. – Становитесь так, как я.

Показываю им боксёрскую стойку.

Перед вами эксперт по единоборствам – я видел все виды рукоприкладных искусств по телевизору. Как известно, этого достаточно, чтобы стать профессионалом.

– Руки к голове, – говорю. – Спина полусогнута. Ноги слегка пружинят.

– Что делают?

– Ноги должны быть готовы в любой момент либо сделать шаг, либо присесть.

Показываю им правильную технику ударов, как я это представляю: короткий удар передней рукой, мощный удар задней с поворотом корпуса.

Мы бьём по воздуху, избиваем воображаемых соперников. Каждый из них, должно быть, представляет Ройса и его дружков в качестве невидимых врагов.

У меня же это – гипотетический противник с размытым лицом.

Я не злюсь на Ройса. Просто не могу испытывать ненависть к такому малолетке.

Тренируемся, пока у близнецов не становится нормальная техника ударов. Не колхозное махание кулаками из-за плеча, а правильные и эффективные движения тела. Хоб в этом стал даже лучше, чем братья. Он тоже худоват, но компенсирует это выносливостью и скоростью.

Через неделю приношу им «боксёрские перчатки» – куски старых тряпок, обмотанные вокруг рук. Слегка жестковаты, но никто не обязывает бить ими в полную силу.

Ставлю близнецов сражаться друг с другом, сам становлюсь напротив Хоба.

– Итак, – говорю. – Сегодня мы будем сражаться друг с другом, чтобы отточить технику.

– Я не хочу бить брата, – говорит Буг.

– А я тебя хочу, – заявляет Вардис.

– Никто никого бить не будет. Бейте слабо, больше показывайте, как бьёте.