— Жуй, и не подавись, — говоря это Рен слегка улыбался, самыми краешками губ.

Тодд, что-то недовольно бурча, грыз яблоко, причём оно казалось ему настолько хрустящим и сочным, что вскоре из него исчезла даже тень недовольство. Тоддом полностью и бесповоротно завладел голодный жор, он как никак пропустил вечернюю трапезу и много вкалывал последние часы, из раза в раз опорожняя свой магический резерв.

Магистр Рен молча стоял и ждал, пока Тодд съест яблоко, затем протянул ему флягу с обычной водой, и дождавшись пока Тодд закончит пить, сказал:

— Ты инвалид.

Сказать, что Тодд слегка удивился – ничего не сказать. Он открыл было рот, чтобы возмутиться, но не найдя нужных слов, способных передать всю глубокую степень злобы и возмущения, закрыл его и мрачно уставился на магистра, ожидая продолжения, которое последовало тут же:

— Твой резерв настолько покалечен, что ты никогда не сможешь активировать даже среднее по силе заклинание, твой резерв этого просто не потянет…

Тодд молча стоял, смотрел, слушал.

Магистр Рен одобрительно кивнул.

— И я вижу, что ты понимаешь и принимаешь этот факт, однако… ты инвалид талантливый, — Магистр Рен на миг замолчал, дав парню возможность переварить информацию. — Причём талант у тебя от природы, или его ещё называют врождённым, ты сам по себе весьма глуп и не образован, едва умеешь читать и писать, а о чём-то более сложном даже упоминать грустно… может поэтому учитель Агюст уже целый месяц умоляет меня выжечь тебе остатки резерва и выпнуть на улицу, однако я почему-то всё медлил… хотя тогда ещё не знал о твоём таланте, лишь небольшая уверенность, что покойный Пракий не стал бы выбирать в качестве ученика абсолютного бездаря, пусть и с магическим даром… он что-то увидел в тебе, и мне хотелось понять что именно, и сегодня я понял причины. Ты всё же талант… твоя способность управляться с потоком маны поражает, филигранная работа, отличный контроль… и ты ведь самостоятельно и наверняка неосознанно проложил канал для подачи маны в один лишь указательный палец, а не в обоих руках полностью, как это делают все остальные, и ведь сделай ты так же как они… ты бы даже крупицы маны выдавить не смог, с таким-то калеченным резервом максимум твоего предела хватило бы на краткое усиление тела…

Магистр Рен смотрел прямо в глаза Тодда, и не было в глазах магистра таких ненавистных, но уже привычных для парня эмоций как: отвращение, призрение, раздражение. Нет. Магистр смотрел на Тодда как на очень живучего таракана, на которого только что наступили, а он выжил и продолжил ползти. Он смотрел на Тодда с едва ощутимой тенью… уважения.

— Держи, — магистр протянул Тодду небольшую книгу, поверх которой лежал серебряный амулет – четырёхгранная звезда, заключённая в круг.

— Это же… — пробормотал Тодд потерянно.

— Да, — подтвердил Рен, — это амулет покойного Пракия. Ему он уже ни к чему.

— Так вы были там… — Тодд даже не посмотрел, что за книгу ему только что дали, он не сводил взгляд с магистра.

— Да, я там был… закончим на сегодня… пойдём я отведу тебя обратно в школу, и не забудь прочитать книгу… она поможет тебе стать чем-то немного большим, чем просто кусок фермерского дерьма, которым ты являешься сейчас.

Последние слова Рена были сказаны так жёстко, что Тодд обиженно заткнулся, и молчал всё то время пока они возвращались обратно в школу, бродя по пустым улочкам спящего Прамонда. И всё это время в голове Тодда пульсировали десятки вопросов, но он упорно молчал, чувствуя, что ему никто на них не ответит.

Они вернулись в школу тем же путём, что и вышли. И когда Тодд уже открыл дверь в каменную кишку коридора, в след ему безэмоциональным мёртвым голосом было сказано:

— Приходи завтра вечером сюда же, изучи книгу, и… не ходи больше на уроки Агюста.

Тодд ничего не сказал, просто вышел, злорадно надеясь, что Магистра Рена такое пренебрежение хотя бы отчасти заденет. Конечно же надежды эти были тщетны, магистру Рену было на всё плевать.

Рен сильно ошибся. И ошибка эта продолжала увеличиваться, с каждым днём поражая своим масштабом, однако... он уже не мог остановиться, не мог вернуть всё назад.

В тот проклятый день, когда он очнулся с изувеченным лицом где-то в вонючей яме под охраной стражи в окружении убийц, насильников и оборванцев, он чувствовал себя максимально помятым, и чувствовал как грязные вонючие руки шарят по карманам его камзола, пытаются отодрать наручи, сдавить ему горло... вот от последнего он и пришёл в чувства, призвал гримуар, а тот отозвался с другого конца ямы, вылетев из рук другого оборванца, книжица засветилась, а придурок, что пытался неумело задушить Рена даже этого не заметил, но остановился, когда у Рена залило бирюзой глаза.

За то время, что магистр спал, его резерв почти восстановился. Неудачный убийца отпрянул, но на этот раз уже Рен схватился за его шею, другой рукой до хруста сдавил череп неудачливого воришки и потянув в разные стороны оторвал голову от шеи. Из разорванных вен и артерий хлынул настоящий водопад крови, полный брызг и напора. Остальные преступники заверещали и отпрянули к стенам, наверху застучали сапоги стражи.

И в этот момент Рену стоило бы остановиться, но к сожалению для окружающих, магистр и по совместительству маг второго ранга, Ренуил Асталионс проснулся в чертовски плохом настроении. Его кожаный доспех затянула белёсая дымка, глаза сверкнули бирюзой и в вонючей глубокой яме развернулся настоящий ад. Рен отрывал конечности, ударами дробил лица, отделял головы от тел и метал их в любопытную стражу, что смотрела на представление сверху, за массивной решеткой окованной ямы. Прошло пару дооолгих мгновений, и в яме не осталось ничего живого.

Кроме Рена. Он, тяжело дыша, стоял посреди ямы с ног до головы покрытый кровью, как своей, уже успевшей засохнуть, так ещё и свежей, тёпленькой и чужой...

Стража поднесла к краю решетки пару металлических вёдер с бурлящим содержимым и опрокинула на Рена кипящую воду.

Горячие брызги почти достигли его неприкрытой головы, но перелистнулись страницы гримуара, и вода так и не достигла Рена, стекая по полупрозрачному куполу барьера.

Рен поднял голову, взглянул на решётку и стражу за ней. Стража напряглась. Перелистнулись страницы гримуара. Вспышка. И здоровенную кованную решетку оторвало вместе с каменным оводом и отбросило вверх на орущую и слегка ослепшую стражу. Из ямы взлетел Рен и кровавая бойня продолжилась.

Вскоре он вышел из тюремного здания, на улице его поджидала большая часть гарнизона, выстроенный порядок с опущенными щитами и направленными на него копьями. Рядом с боевым порядком стояли двое — главный страж Прамонда рыцарь Вивальдо и старый гном, он же привратный маг Прамонда – Гринвел Рокот земли. Позади коротышки гнома сверкала, повиснув в воздухе, здоровенная коричневая книга, но стоило гному окинуть взглядом окровавленную фигуру Рена... гримуар захлопнулся и опустился в крепление на пояс хозяина.

Рыцарь Вивальдо удивлённо воззрился на гнома, а Гринвел тем временем обозначил поклон в сторону окровавленной фигуры и уважительно прокряхтел:

— Доброго дня вам, магистр Рен!

Рен промолчал.

— Это магистр Рен?! — завопил усатый Вивальдо и тут же заткнулся и гораздо тише добавил, — как такое может быть...

Боевые ряды зароптали. Опустились копья.

— Должно быть... — голос Рена прозвучал так спокойно и безжизненно, что все собравшиеся тут же затихли, — я должен прояснить ситуацию... — Блуждающий взгляд магистра прошёлся по округе, остановившись на лице Вивальдо.

— Господин рыцарь, по древнему закону, если в городе нет его владетеля, а людям, живущим в нём, угрожает опасность… то защиту города на период военного времени обязан взять маг наивысшего ранга... так вот городу угрожает опасность! Тёмное племя явилось в наши земли, а магом наивысшего ранга в городе Прамонд и ближайших окрестностях являюсь я.