В тот день их занесло к дому кузнеца. Но женщина им отказала. Они сделали вид, что их это не задело. Что отступились, но слава этих троих бежала впереди них. Бросив все, молодая семья в тот же день отправилась через границу… Но не успели. Выйди они на час раньше… Драконам путь на земли Владаарии был заказан и в те времена. А уж тем, кто идет с дурными намерениями, тем более.

Обозленные тем, что добыча улизнула, трое мерзавцев настигли их в лесу. Она выжила случайно. Случайно выжила, случайно не сошла с ума, когда увидела, что сделали с мужем и дочкой. Тот, кто наткнулся на них в лесу, поседел в тридцать лет.

Когда раны на теле перестали кровоточить, женщина пошла в Храм Вершителя. Молить о справедливости. Ее молитвы были такими искренними, а горе так велико, что Вершитель нарушил свое правило. Сам заговорил с ней. Жрецы пали ниц, не смея поднять глаз. А она поднялась. Глаза в глаза. В ее глазах он увидел все, что произошло на той лесной поляне.

— Люди не могут летать, а мы летали на крыльях нашей любви. Те, кто убил такую любовь, разве достойны крыльев? Мы хотели для своей дочки долгой и счастливой жизни. Те, кто так жестоко и рано погасил ее огонек, так и не успевший разгореться, разве достоин жить вечно?

— Что ты хочешь?

— Лиши их крыльев и дай пережить потерю близких.

— Пострадают невинные.

— А разве их близкие не видели, что они творят? Разве не могли остановить их, пока не стало поздно?

— Твои слова жестоки, но справедливы, женщина. Но я оставлю невинным шанс избежать этой доли. Они должны вымолить твое прощение, тогда будут наказаны только эти трое. Если же нет, их наказание закончится, когда их потомки будут достойны твоего прощения.

— Истинно любящие будут его достойны. Они получат мое прощение, когда взлетит в небо потомок тех, кого они предали в порыве алчности и жажды власти. — Эти слова прозвучали уже в пустом Храме.

— Так что, драконы просто не использовали свой шанс. Думаю, если обратишься к летописям, найдешь имена виновных. — Эти слова Верховной остановили, готовый сорваться с губ, вопрос.

Сайрон не находил слов. Он пытался сопоставить услышанное с историей падения Империи драконов и вырождения трех сильнейших родов. Но вовремя спохватился. У него были еще вопросы, теперь их стало больше разрешенных трех. Но Верховная жестом остановила его.

— Я вижу, ты в сомнениях. У тебя осталось право еще на два вопроса. Не обязательно их задавать сейчас. Для них еще не пришло время, возможно. Вижу, есть еще личный вопрос, но, мне кажется, ты и так получишь на него ответ. Можешь не произносить его вслух. Идем.

Помолвка.

— Есть ли что-то, в чем вы были неискренни друг с другом? Недоговаривали друг другу сознательно или невольно? Есть ли намерения, которые могли бы навредить паре? Если нет, можете проходить.

Они стояли перед аркой. Ничем особо не примечательной. Простого серого камня. Она довольно гармонично вписывалась в пространство парка у истинного Храма. Там, за ней так же вилась неширокая дорожка с бордюром живых цветов. Тень от деревьев не мешала их буйному цветению. Но по всему этому пространству разливалась какая-то успокаивающая сила. Или таковой она была только для этих двоих, пришедших за напутствием Пресветлой?

Сайрон шагнул, не задумываясь. Эйрена осталась стоять в раздумье. Дракон забыл, как дышать. Почему она сомневается? Ей есть что скрывать?

— Прости, Сайрон, ты не спрашивал… — Эйрена, словно услышала непрозвучавший вопрос. — Верховная, мои щиты… Я должна снять их полностью?

— Приоткрой на четверть, полную силу не нужно. Есть еще что?

— Кажется, нет, — услышала, как Сайрон облегченно вздохнул.

Дракон ждал. Волнение сбивало с ног. Арка закрывала от него его айлине молочным маревом. А когда оно рассеялось… Ее аура сияла, словно чистейший бриллиант самой совершенной огранки. Такого разнообразия оттенков ему нигде и никогда не приходилось встречать. Значит, щиты скрывали ее силу? Какая же мощь, если это только четверть ее? Но не это заставило перестать его дышать. Как только она вернула щиты и скрыла силу, на ее левой руке оказался браслет белого золота в виде саламандры. Помолвочный браслет его рода. Он ожидал всего, чего угодно, но это затмило все увиденное ранее.

— Откуда? — Единственное, что смог выдавить, протянув руку к браслету. Она посмотрела на белую саламандрочку, потом на свою правую руку. Там ничего не было. А должно было?

— Там, на поляне у ручья. Это был все-таки ты?

— Это когда мой дракон так тебя испугал, что ты вся сжалась в комочек?

— Дракон? А так это его крылья подняли тот порыв ветра? Я не видела дракона. Просто смутилась, что кто-то видит меня после купания практически голой.

— Не видела? Так значит, я зря тогда улетел?

— Не знаю. А когда прикрылась и обернулась, никого уже не было. Дерево сухое догорало. А на угольках вот она сидела. Живая. — Эйрена улыбнулась своим воспоминаниям. — Я руку протянула. Она забралась ко мне на ладонь. А потом замерла и стала браслетом. Иногда она становилась невидимой. Я так к ней привыкла, что иногда забываю о ее существовании. Так это ты ее потерял? Если хочешь, я ее тебе верну.

— НЕТ! — Почти крик. — Прости. Не нужно возвращать. Я сейчас объясню. То, что ты ее приняла. Эта саламандра — помолвочный браслет моего рода. То, что ты ее носишь, по нашим законам означает, что ты приняла мое предложение стать моей женой.

— Женой? Мы что, помолвлены уже больше года и оба об этом не знаем? Это шутка такая?

— Нет, скорее игра случая, который помог мне найти тебя. — И спас меня от отчаяния, а, возможно, и от гибели, — продолжил Сайрон мысленно. Потому что вспомнил, что первые сны показывали ему девушку с саламандрой на руке. Но почему-то во сне он не ассоциировал эту саламандрочку с браслетом рода Моригорн. — Но если ты согласишься, у меня появится такой же. — Дракон опустился перед ней на одно колено, взяв нежно за руку. Не разрывая контакта взглядов, произнес, — Эйрена, перед ликом Пресветлой, примешь ли ты мое предложение стать моей невестой? Я люблю тебя, моя айлине. Ты моя жизнь, мое счастье, мое все. Прошу тебя, оставь этот браслет на руке, не разбивай мое сердце.

— Сай! Я… Это все так неожиданно. Но я ведь… Пока только невестой? Я согласна. И вот. — Сняла с другой руки саламандрочку красного золота и протянула ему. Сайрон мог поклясться, что еще мгновение назад ее не было на руке девушки. — У тебя же тоже такой должен быть? Так? — Эта прелесть ожила и быстренько перебралась на руку дракона. Пока они не передумали, видимо. Тот вскочил на ноги и сгреб девушку в охапку. — Не доживу до свадьбы! Задушит же! — Мысль была бы здравой, если бы следом не пришла другая, которую пришлось озвучить. — Сайрон, отпусти. Мы в Храме.

Верховная стояла чуть поодаль, не скрывая своей улыбки. Многое повидала она за свою долгую жизнь, но не научилась быть безучастной и не радоваться чужому счастью. Да и разве не прикипела она душой к девочке, которой пришлось пережить намного больше, чем выпадает на долю многим вместе взятым. Не раз и не два Эйрена удивляла ее, и удивит еще больше. И не нужен тут был дар предвидения. Женщина от всей души желала этой девочке счастья.

— Получили ли вы ответы на свои вопросы? — Ее голос окончательно вернул здравомыслие влюбленным. — Думаю, вопрос был чисто риторическим. Эйрена, Пресветлая приняла твой выбор, так и передай отцу. Береги ее, дракон. И можешь быть уверен, всех тайн тебе еще не открыли. Эта девочка еще удивит весь мир. А теперь ступайте, у меня дела, да и вас дома заждались.

Сайрон. Вопросы без ответов

— Сын, тебе удалось попасть в Храм?

— Да, Верховная приняла меня. Разговор состоялся. Мне дозволено было задать три вопроса. На один я получил ответ. Но этот ответ был не тем, какого я ждал. И вопросов породил больше. Намного больше, чем два. Верховная оставила за мной право еще на два вопроса в любое другое время. Я решил воспользоваться этой возможностью и задать позднее те, на которые сам не найду ответа.